Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 1]

Дмитрий Медведев вернулся к прежней чекистской практике — стал налаживать отношения с местным населением, внедрять в окружение Мисюнаса своих людей. Постепенно радисты Медведева засекли все передатчики Зеленого черта. Его банды несли потери, и он уходил далеко в леса. И, как в прежние боевые времена, Медведев взял бандитов в кольцо. Ему не было резона вступать в бой в лесной чаще: один за другим выманивал он отряды бандитов поближе к хуторам, партизаны их окружали, брали в плен и разоружали. Выяснилась и причина неуловимости Мисюнаса: гестапо оставило ему деньги, фальшивые документы и оружие. Перед отступлением гитлеровцев Зеленый черт установил связи с националистическим подпольем, в его бандах сражались и немцы, которым не было иной дороги, как на эшафот. Этот эшафот и приготовил для них Дмитрий Медведев.

В 1946-м Д. Медведеву пришлось уйти из органов. Формально причина была все та же: полковник Медведев демобилизован по состоянию здоровья. Может, и к лучшему? Новый министр НКВД Абакумов принялся сажать и расстреливать тех, кто сидел или был в опале до 1941 года и кого не убили немцы. Переживал Медведев тяжело, однако выдюжил.

Страна зачитывалась его книгами «Это было под Ровно», «Сильные духом». Школьники сбегали с уроков, а студенты с лекций, чтобы послушать медведевские передачи по радио: тогда впервые и прозвучали имена Кузнецова, Приходько, Цессарского. После того, как Медведев написал книгу о винницком подполье «На берегах Южного Буга», началось невероятное: недобитые бандеровцы объявили медведевцев предателями, бандитов же и их прихвостней превозносили. НКВД хранил непонятное молчание, а вот некоторые газеты травлю поддержали.

14 декабря 1954 года в своей московской квартире в Старопименовском переулке Медведев говорил об этом с боевым другом Валентиной Довгер. Валя вышла на кухню сварить кофе, когда же вернулась — Медведев был мертв. Не выдержало сердце.

(Улицу, где жил и умер Медведев, назвали его именем, а недавно переименовали. Простите, Дмитрий Николаевич…)

Думал я, что ничего нового о Медведеве уже не отыщется. Но повезло. Так бывает нечасто. Иногда, по прошествии лет, находят меня родственники героев моих книг и фильмов. Не скрою — приятно. Значит, читали, приняли и, преодолев понятное стеснение, решили поведать нечто новое о родителях.

Разыскал меня и Медведев-младший. Договорились о встрече, и когда Виктор Дмитриевич появился в моем кабинете, чувство было такое, будто заглянул в гости сам знаменитый разведчик. Сходство поразительное!

— Об этом говорят многие, — улыбнулся Виктор Дмитриевич. — Похож. Горько, что отец ушел так рано, в 1954-м, было ему всего-то 55 лет, я родился в 1947-м. Был совсем мальчишкой, но детские годы, общение с отцом запомнились. Папа, уже в отставке, работал дома, а я учился в школе, в двух шагах от дома, и много времени мы проводили вместе. И мама моя, от которой у папы секретов не было, часто о нем рассказывала. Не претендую на роль историка или единственного свидетеля. Пришел к вам, чтобы показать вот эти рисунки. Когда моя мама весной 1968-го, уже после ухода отца, лежала в госпитале КГБ на Пехотной, подошел к ней интеллигентный немолодой человек. Узнал, что она — вдова Героя Советского Союза Дмитрия Медведева. Оказалось, знаменитый нелегал Рудольф Иванович Абель. Подарил маме четыре миниатюры, вот, видите, на одной даже посвящение «Татьяне Ильиничне Медведевой и сыну Виктору от почитателя Вашего отца и мужа. 25.ΙV.68. Р. И. Абель». Больше сорока лет прошло, и мамы моей нет, а рисунки храню.

— Вы знаете, они мне знакомы. Вильям Генрихович эти крошечные пейзажи, в основном виды Подмосковья, что недалеко от его дачи, преподносил с дарственными надписями близким. И почти всегда подписывался не Фишером, а Рудольфом Абелем. Судьба его кое в чем схожа с судьбой вашего отца. Два великолепных профессионала были отстранены от работы в органах. И обоих вернули в начале войны. Вашего отца раньше, Абеля-Фишера чуть позже .

— Отца попросили из органов осенью 1939-го. Сказали — по состоянию здоровья.

— В те страшные времена могло быть и хуже .

— Отец поселился в Томилине. Там и жил до войны.

— Медведев был человеком справедливым. Мерзостей, что некоторые творили в НКВД, не терпел. Правда ли, что одним из формальных предлогов для отстранения от службы стал арест его брата ?

— Давайте начнем с того, что в семье, жившей в Бежице, недалеко от Брянска, было 13 детей. Выжили девять. Четыре брата, пять сестер.

— И все четыре брата работали в ЧК ?

— Все четыре. И даже младшая сестра — Екатерина. Старший, Александр, большевик еще с дореволюционным стажем, участвовал в партийных съездах, стал первым председателем Орловской ЧК. Был репрессирован, якобы как участник «рабочей оппозиции». Погиб в лагерях. Пострадали и все остальные братья. Не вернулся из лагерей Михаил — самый младший. Второй брат, Алексей, на год старше папы, тоже сидел, но выжил, и возвратился. А отца — попросили «по здоровью».

— И только когда напали немцы, в его судьбу вмешались Берия и Судоплатов .

— Расскажу вам так, как это воспринималось отцом и нашей семьей. Началась война, и папа приехал из Томилина в Москву, пошел к Берии и пробился. Говорил о Денисе Давыдове…

— О том самом гусаре, что командовал партизанскими отрядами в 1812-м, когда Наполеон захватил Москву .

— Были у отца именно такие аналогии. С первых дней войны, в конце июня, понял, к чему все идет, чем может закончиться. Партизанское движение, действовавшие в тылу противника отряды, можно было создавать по примеру тех, что возглавлял Давыдов. И почему бы нам не сделать то же самое? Я об этом герое услышал очень рано. Еще когда мама давала мне читать отцовский дневник.

— Ведение дневников не поощрялось, особенно во время войны .

— Но отец, вернувшийся на службу в июне 1941-го, его вел, писал, возможно, не регулярно. Записи сохранились. Они, по-моему, достояние органов, потому что есть там некоторые такие сведения… Но я сам читал отцовское: «был на приеме у ЛП», «говорил с ЛП». Спрашиваю, это уже потом, в 1960-е, в 1970-е даже: что за ЛП? Объяснили — Лаврентий Павлович Берия. Бывал мой отец у ЛП, он пробивал эту идею — создание отрядов, заброски в тыл врага.

— Считается, что это идея любимца Берии, генерала Павла Судоплатова .

— Отец через Судоплатова и шел. У него с Павлом Анатольевичем были нормальные отношения. Судоплатов, посаженный после расстрела Берии, вернулся, отсидев много лет во Владимирском централе. Он к нам приходил 14 декабря — это день смерти отца. Когда мама была жива, в нашей квартире, тогда еще в Старопименовском переулке (потом переименованном в честь отца в улицу Медведева, теперь вот снова — Старопименовский), собирались все оставшиеся друзья, близкие, каждый год — и много народу: партизаны, чекисты, в том числе и Судоплатов, еще несколько переживших ссылки-лагеря. В 1950-е возвращались знавшие отца люди, самые разные. Некоторые говорили на иностранных языках блестяще. Не поверите, но среди них были и изучавшие английский там, в ссылке. Вот такой контингент вернувшихся.