Константин Кеворкян - Братья и небратья. Уроки истории [litres]

В Югославии тоже все начиналось с невинного национального возрождения в национальных республиках, но скоро быстро накапливавшиеся проблемы в экономике заставили местное руководство маскировать их усилением националистической и сепаратистской риторики. Сохраняя за собой власть, бывшие партийные чиновники легко шли на союз с мафиозными структурами, брали на вооружение националистическую риторику и захватывали «именем нации» промышленные предприятия.

Лидер хорватских националистов Франьо Туджман активно участвовал в различных махинациях в эпоху приватизации хорватской части общеюгослав-ского наследия и активно пропагандировал самый примитивный расизм. Посол США в Югославии Уор-рен Циммерман отмечал, что в Хорватии «жестоко нарушались права сербов. Сербов выгоняли с работы, от них требовали подписать бумаги лояльности, нападали на их дома и имущество. Я несколько раз обедал с Ф. Туджманом и слышал как его министры обзывают сербов самыми страшными словами». Сам Туджман заявлял: «Хорваты принадлежат иной культуре, иной цивилизации, нежели сербы. Хорваты – часть Западной Европы… Сербы принадлежат востоку. Они жители востока, как турки и албанцы… Несмотря на языковые сходства, мы не можем жить вместе». Разумеется, в ответ и сербы обособлялись, в том числе, и создавая собственные анклавы, к которым относилась Сербская Краина.

В какой-то момент разделение различных регионов приняло необратимый характер, особенно, когда со своим дипломатическим признанием на подмогу погружающейся в национализм Хорватии поспешила Германия – Хорватия и хорваты были союзниками немцев в Первой и Второй мировых войнах. И, кстати, хорватские вооруженные формирования отличались особой жестокостью, особенно по отношению к говорящими с ними на одном языке сербам. Национальная память об истреблении хорватскими усташами сотен тысяч сербов дала искру, и начались боевые действия.

Дольше всех сопротивлялись общему безумию те регионы и люди, где во множестве были многонациональные семьи, жили дети от этих браков, и в целом сохранялась мирная обстановка. Босния и Герцеговина, исконный перекресток культур (43,7% мусульмане, 31,4% сербы, 17,3% хорваты плюс евреи, цыгане и другие), тоже стала ареной битв разномастных националистов. Еще накануне войны в регионе происходили массовые многонациональные манифестации в защиту мира и против гражданской войны. Так, в июле 1991 года, десятки тысяч человек образовали живую цепь через Мостар, а в августе того же года в Сараево на митинге за мир собралось более ста тысяч человек. 5 апреля 1992 в Сараево по митинговавшим людям из окон близлежащей гостиницы неизвестными снайперами был огонь на поражение. Были убиты две женщины – Суада Дилберович и Ольга Сучич. После чего события было уже не удержать.

Вспыхнувшая война в Боснии и Герцеговине активно поддерживалась Хорватией, длилась более трех лет и унесла, по разным оценкам, от 100 до 260 тысяч жизней, две трети жителей региона стали беженцами. Под прикрытием этих событий хорватскими вооруженными силами и была ликвидирована Сербская Краина.

Безусловно, вспоминая о Хорватии, граждане Порошенко, Гройсман и прочие имеют виду и то, что (наряду со Словенией) она уютно обустроилась в Евросоюзе и НАТО, и вряд ли хорватских лидеров мучают видения десятков тысяч уничтоженных по их злой воле людей. «А не стоит ли – ради достижения подобных целей – и Украине пройти путь этноцида, а для этого промаркировать вчерашних сограждан как этнически чужих», – рассуждают киевские «ястребы». Некоторые украинские политики и журналисты, разглагольствующие об этнических чистках и казнях, упорно превращая конфликт гражданский в этнический, ничем не отличаются от гитлеровских расистов. Возможно, они думают, что они ближе к хорватским усташам. Но и те были гитлеровцами – так же, как и шуцманшафтбатальоны их героя Шухевича.

Клаузевиц говорил: «Война есть акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю». Гражданская война – есть насильственное принуждение части граждан подчиниться вооруженной силе другой части граждан. Хватит бегать от названий. Не зная названия болезни, нельзя ее вылечить.

Вспоминая о событиях в Югославии, один из югославских политиков сказал: «Войне пришлось быть кровавой, поскольку узы между нами были крепкими». Чем меньше жертв – тем больше шансов на примирение в будущем. Очевидное стремление России удерживать гражданскую войну в Украине на минимально возможном уровне демонстрирует глубинное понимание этой истины.

Распространено мнение, что рыбы имеют короткую память: помнят событие или место всего лишь несколько секунд или минут. Недавно ученые доказали – это не так, оказывается некоторые обитатели вод помнят место кормежки целых несколько дней. А потому не будем оскорблять «свидомых патриотов» – они, конечно, много умнее бессловесных водяных тварей! Они помнят события неделями и даже – в некоторых случаях – месяцами. Но вот дальше начинаются проблемы и приходится им напоминать.

1. Майданщики говорят о том, что в феврале 2014 года они свергли никуда не годный, вороватый и даже «клептократический» режим Януковича. Может стоит им напомнить, как воровал «демократический» режим пана Ющенко, заброшенного в президентское кресло оранжевой волной Revolution number one? Хорошо бы освежить в памяти компанию «любых друзив», в которую, к слову сказать, входил и нынешний Петюндер? Проштудировать, так сказать, заново разворованную «Больницу будущего», тимошенковский обвал гривны, «газовый контракт», бензиновый, сахарный и лекарственный кризисы.

2. А может напомнить им, с чего началась пресловутая «оранжевая революция» 2004 года, тот самый «протомайдан» – уличную акцию «Украина без Куч-мы»? С теми же неувядающими «революционерами» в главных позах: Луценко, Тимошенко… А также боевиками-националистами, яростно штурмующими Администрацию Президента? Даже не сомневайтесь, что многие из них снова отличились в феврале 2014 года. А ведь именно тогда, весной 2001 года под стенами Банковой, они впервые почуяли свою силу и востребованность в украинской политике. И, к слову вспомнилось: что там по всемирно известному делу Гонгадзе? Кучму так и забыли посадить?

3. Ах, извините! Видимо, надо освежить в памяти, почему в 1994 году к власти пришел именно Кучма? Наверное, вы уже забыли голодуху начала девяностых, до которой довел народ бывший высокопоставленный партиец и «отец независимости» господин Кравчук, до сих пор витийствующий на телеэкранах. А ведь именно Леонид Макарович массово запустил размножаться в аквариум власти некомпетентных национал-демократов – гремучую и дремучую смесь «прозревших» комсомольцев и дураков-руховцев, которые с радостным лаем набросились на инородцев. Это же из той эпохи броский лозунг унсовца Корчинского: «Крым будет украинским или безлюдным». И людоедский вопль в Крыму запомнили навсегда.