Джейсон Мартинсон - Англия. Полная история страны.

«Мой возлюбленный народ!

Мы были убеждены теми, кто заботится о нашей безопасности, остеречься выступать перед вооруженной толпой из-за страха предательства; но я заверяю вас, что я не желаю жить в недоверии к моему преданному и любимому народу. Пусть тираны боятся, я же, видит Бог, всегда доверяла свою власть и безопасность верным сердцам и доброй воле моих подданных. Как видите, в это трудное время, когда нам всем не до отдыха и развлечений, я нахожусь среди вас, и я полна решимости в разгар сражений жить и умереть вмести с вами. За моего Бога, за мое королевство и мой народ, за мою честь я готова превратиться в прах. Я знаю, что у меня тело слабой и беспомощной женщины, но в нем таится сердце и отвага короля, короля Англии <���…> Прежде чем бесчестье падет на меня, я сама возьму в руки оружие, я сама стану вашим генералом <���…> Мы вскоре одержим славную победу над врагами моего Бога, моего королевства и моего народа!» 126

А в заключение она пообещала простить солдатам все долги, и это заявление, естественно, вызвало бурю восторгов. Повсюду формировалось ополчение, к июню тысячи новых и уже вымуштрованных пехотинцев собрались в Тилбёри. Плюс, по приказу королевы, флот был значительно увеличен, а войско разделено на две части, из которых одна, под начальством Роберта Дадли, графа Лестера, была расположена по берегу для того, чтобы воспрепятствовать высадке испанцев, а другая охраняла столицу государства.

Первое столкновение с английскими кораблями произошло днем 31 июля на меридиане Плимута.

Армада, шедшая огромным полукругом, встретилась там с английским флотом, состоявшим из 80 кораблей под начальством сэра Чарльза Ховарда. Но лорд-адмирал и его помощники Фрэнсис Дрейк, Джон Хоукинс, Генри Сеймур и Мартин Фробишер, не считая себя настолько сильными, чтобы вступить с неприятельским флотом в открытую битву, решили пока лишь беспокоить его, постоянно осыпая ядрами на ходу.

За Плимутом последовали стычки при Портленде (2 августа) и острове Уайт (4 августа). Занятая испанцами оборонительная позиция до поры до времени оправдывала себя: англичанам с помощью своего дальнобойного оружия так и не удалось потопить ни одного испанского корабля. Лишь один сильно поврежденный корабль выбился из строя и 1 августа был захвачен Фрэнсисом Дрейком. Аналогичным образом испанцы покинули обездвиженный «Сан-Сальвадор», и к вечеру 2 августа его захватила эскадра Джона Хоукинса.

Отметим, что после сражения у острова Уайт были произведены в рыцари лучшие капитаны английского флота, в том числе Мартин Фробишер и Джон Хоукинс, и они решили, что настало время нарушить боевой порядок врага и приблизиться к нему.

Это им удалось только 7 августа при Кале, где испанский флот встал на якорь. В это время герцог Пармский сообщил герцогу де Медина-Сидония, что не сможет сесть на приготовленные для него суда, если испанцы не явятся в Дуврский пролив и не будут прикрывать его от нападения англичан.

Герцог де Медина-Сидония направил Армаду навстречу герцогу Пармскому и его войскам. И вот тут-то он и вынужден был вступить в решающую борьбу с английским флотом. Но для начала лорд-адмирал Чарльз Ховард пустил в дело восемь брандеров – подожженных судов, наполненных серой, смолой и порохом. Это было ужасающее зрелище, и оно вызвало панику в рядах испанских кораблей: они рассеялись в разные стороны, а некоторые из них достались в руки врагам или получили такие повреждения, что оказались решительно негодными на море. Затем мощный ветер и сильное течение понесли уцелевшие корабли на север.

Филипп Якоб Лутербург. Разгром Непобедимой армады, 8 августа 1588. 1796. Национальный морской музей, Лондон

На другой день (8 августа) Ховард и Дрейк, пользуясь замешательством неприятеля, напали на него со всеми своими силами близ Гравелина – укрепленного форта на границе Испанских Нидерландов и Франции.

Битва продолжалась до поздней ночи. Англичане с близкого расстояния обстреливали плавучие крепости Филиппа II, слишком тяжелые для быстрых маневров. В результате Непобедимая армада нарушила свой знаменитый строй. Испанцы дрались мужественно, но это им не помогло. По крайней мере, 15 их кораблей было захвачено, многие были уничтожены и получили серьезные повреждения. По оценкам, у испанцев потери составили более 20 000 человек, у англичан – от 6000 до 8000 человек.

Из-за этого поражения для испанцев доступ к берегам Нидерландов был закрыт, и им не оставалось ничего иного, как возвратиться назад. Но через пролив Ла-Манш это сделать было невозможно, а следовало обогнуть Шотландию.

При приближении Армады к Оркнейским островам разразилась еще одна страшная буря, которая окончательно рассеяла ее. А потом буря повторилась близ берегов Ирландии.

Из всего флота только 60 кораблей кое-как достигли в сентябре 1588 года испанского Сантандера. Потери в людях оценивались так: от трети до трех четвертей численности экипажей. Тысячи человек утонули, многие скончались от ран и болезней по пути домой. Не было ни одной значительной семьи в Испании, которая ни оплакивала бы потери близкого человека. С уничтожением Армады закончилось и морское могущество Испании.

Я посылал флот сражаться с людьми, а не с бурями и скалами. Да будет благословенно имя Божие!

Эта победа, столь же удивительная, как и блестящая, спровоцировала ликования в Лондоне и во всей стране, а также усиление национального самосознания. Испанское поражение не только спасло английские берега от опасности вторжения, но, главным образом, дало Елизавете владычество над морями. И теперь наступила очередь Англии идти атаковать могущественного сына Карла Пятого, но на этот раз на его собственных территориях в Португалии, в Нидерландах и в Бретани, где он обосновался. Король Испании пытался создать новую Армаду в 1596 году, но все было напрасно.

С другой стороны, и попытка англичан организовать «симметричный ответ» тоже завершилась поражением в 1589 году, а еще через два года испанцы нанесли англичанам несколько поражений в Атлантическом океане. Они извлекли урок из разгрома и отказались от тяжелых неповоротливых кораблей в пользу более легких и оснащенных дальнобойными орудиями. Впрочем, это не компенсировало им гибели Армады, которая, как выяснилось, только называлась Непобедимой.