Алексей Волынец - Деревянные пушки Китая. Россия и Китай – между союзом и конфликтом

Однако наместник Линь понимал, что помимо современного оружия для победы необходимо и современное государство. А с этим в Китае тех лет, несмотря на все богатства, огромную численность населения и древность культуры, было не очень хорошо. По сути, империя Цин в плане государственного и военного устройства законсервировалась в той эпохе, которую Европа прошла ещё в XVII столетии.

Прямое указание на отставание Китая от «западных варваров» тогда по идеологическим причинам было невозможно. И Линь Цзэсюй, как опытный конфуцианский чиновник, применил обходной манёвр – специально для пекинского императора и его приближённых он написал развлекательный по форме памфлет об отсталом варварском государстве между Европой и Азией, которое благодаря любопытным военно-государственным реформам сумело стать сильным и добиться большого влияния в далёкой Европе.

Так, главным героем книги китайского царедворца стала страна «Элосы» – этим именем китайцы называли и ныне называют Россию. Сам наместник Линь до этого в нашей стране никогда не бывал, из русских людей он мог лишь мельком наблюдать торговцев «Российско-Американской кампании», чьи корабли периодически приплывали в Гуанчжоу торговать мехами, добытыми на Алеутских островах и Аляске.

Но Линь Цзэсюй был не только одним из самых образованных чиновников империи Цин – благодаря высокому положению наместника 70 миллионов подданных он смог собрать все доступные тогда в Китае сведения о России. «Чжитай» Линь и его секретари изучили книги прежних китайских авторов и старые летописи, опросили немало китайских коммерсантов, занимавшихся торговлей с русскими на северной границе в Монголии, и даже получили через европейских купцов некоторые английские, французские и португальские книги, так или иначе затрагивавшие историю и географию России.

Так, буквально накануне первого военного столкновения англичан и китайцев в Поднебесной появилась книга «Основные сведения о Российском государстве».

Излагая историю нашей страны, китайский автор упоминает даже древнее происхождение славянских племён: «Прародина Элосы находилась на северо-восточных рубежах древней Элиси-Идали и была известна под именем Сидиа, где проживали туфани».

«Элиси-Идали» – это Эллада и Италия, так в средневековой китайской традиции именовалась античная Римская империя. «Сидиа» – это китаизированное произношение имени Скифия, или Сарматия, как раз на северо-восточных границах Древнего Рима. «Туфанями» же китайцы традиционно именовали первобытные и кочевые племена.

Изначально в древности, пишет Линь, Россия не была особенным государством, «не отличаясь от нынешних татар» – то есть ничем особенным не выделяясь среди большинства известных автору обычных «варварских» государств Азии. Однако, продолжает Линь, «последние несколько сот лет положили начало мощи и процветанию России».

Китаец в общих чертах знает далёкое прошлое Руси, сообщает о завоевании её в результате нашествия монголов – «хан государства татар, приведя войска, разрушил Москву, а затем уничтожил их государство». Но в XV веке, отмечает Линь Цзэсюй, «один человек из Ногэло по имени Ивань Ваэрси поднял войска и вернул земли северных окраин России, а также возвратил Сибирь, полностью изгнав татар за пределы древних границ, которые были силой ими завоёваны 300 лет назад».

Здесь не трудно понять, что под именем «Ивань Ваэрси» скрывается китайское произношение русского имени «Иван Великий», а китайский историк объединяет в одно целое сразу несколько исторических личностей – Ивана Калиту, Ивана III и Ивана Грозного. Человек же «из Ногэло» – это, понятно, из Новгорода. Так далёкий китайский автор обозначил династию Рюриковичей, выяснив из доступных ему сведений, что московские цари считались потомками легендарного Рюрика, начавшего своё правление именно с Новгорода.

Примечательно, что китаец говорит об объединении под скипетром. «Ивань Ваэрси» только «земель северных окраин России», понимая, что значительная часть более южных земель Киевской Руси тогда осталась вне государства московских царей.

Далее Линь Цзэсюй начинает повествование о временах царя Петра I: «В начале противоборства с разными странами Европы люди были по-прежнему необразованными и дикими, они не были знакомы с техническими достижениями стран Запада до тех пор, пока царь Пётр, умный и талантливый, не покинул столицу своего государства и не отправился с товарищами в Янь-шидалань (Амстердам) и другие места на судоверфи и в арсеналы, чтобы изучать технические ремёсла. Вернувшись домой, Пётр передал знания. И русские даже превзошли другие страны в том, как изготавливать огневые средства и строить боевые корабли. Были обучены и тренированы войска, их дисциплина до настоящего времени исключительно строгая…»

Видно, что китайский автор высоко оценил реформы Петра I и его удачный опыт заимствования технических достижений Запада. Собственно, ради этого прозрачного намёка и писалась Линь Цзэсюем его книга, предназначенная для императорского двора в Пекине.

Далее от царя Петра советник Линь сразу переходит к эпохе императрицы Екатерины II. Тут примечательно, что образованный китаец начала XIX столетия не только не различал русские мужские и женские имена, но даже был не в состоянии представить, что монарший трон может официально занимать лицо женского пола. Поэтому императрица Екатерина II именуется в книге Линь Цзэсюя как «Царь Едилини».

«Царь Едилини, – пишет Линь, – завоевал десять губерний Польского государства, а также нанёс поражение 130-тысячному войску французского императора. И бурный расцвет постепенно превратил Россию в самое могущественное государство Европы».

Здесь, как видим, китаец слил воедино и эпоху Екатерины Великой, и все Наполеоновские войны эпохи Александра I. Но ключевые события ухвачены далёким автором верно – именно годы царствования Екатерины с разделами Речи Посполитой и победы над Наполеоном превратили Россию, как справедливо для тех лет пишет Линь, «в самое могущественное государство Европы».

«Начиная со времени разгрома Франции, – отмечает китайский автор, – Россия вызывает страх у сопредельных стран угрозой расширить границы, увеличить свою территорию».

После такого исторического экскурса Линь переходит к описанию государственного устройства Российской империи: «В столице учреждён Синоту (так китайскими иероглифами передаётся термин Сенат) из 62 членов, подчинённые им чиновники прочих ведомств делятся на несколько разрядов. Различия между разрядами делаются не по величине находящихся в распоряжении земель и не по размеру получаемого налога, а по количеству приписанных рабов. Все чины имеют военные должности. Количество государственных рабов превосходит численность войск».