Эллен Уолд - SAUDI, INC. История о том, как Саудовская Аравия стала одним из самых влиятельных государств на геополитической карте мира

«В частности, — сказал Сулейман, — я имею в виду платеж за услуги, оказанные правительством на трансаравийском нефтепроводе». Переговоры по этому вопросу шли уже в течение некоторого времени без особого прогресса.

Хэр спросил Сулеймана, есть ли у министра финансов «какие-либо рекомендации насчет того, как можно устранить проблему».

«Aramco нужно перестать увиливать и решить вопрос с платежом за трансаравийский нефтепровод», — ответил Сулейман. В том, что касалось ценообразования нефти, Сулейман объяснил, что, если Aramco компенсирует все надлежащие суммы начиная с 1951 года в рамках новой схемы ценообразования, он попытается убедить принца Фейсала принять цифры, предложенные МакНотоном. По его словам, «у него были неплохие шансы добиться успеха» {27} .

Именно это и было нужно Хэру. Сулейман сказал ему, что, если только саудовцам удастся добиться компенсации, связанной с более высокими ценами за 1951 год, а также получить определенный платеж за нефть, шедшую по трансаравийскому нефтепроводу, саудовцы согласятся с договорной ценой за баррель для будущих платежей. Такое соглашение предполагало бы, что со стороны Эр-Рияда можно будет больше не ждать обмана или предательства (реального или мнимого). Утряска деталей потребовала бы некоторого времени, а Aramco пришлось бы распроститься с частью прибыли, однако когда Хэр сообщил о своем разговоре с Сулейманом руководителям Aramco, те изъявили желание пойти на компромисс.

Особенно это было заметно по Флойду Олигеру. Он сообщил Хэру, что в ходе его последующего общения с Сулейманом министр финансов «признался, что нес личную ответственность за определенные ограничительные меры в отношении Aramco». В реальности он «искренне полагал, что отношения между Aramco и саудовцами в настоящее время выглядят абсурдными, а обе стороны ведут себя как дети». Пришло время, заключил министр финансов, «разобраться с имеющимися разногласиями во имя общих интересов» {28} .

В конечном итоге через 14 месяцев Саудовская Аравия и Aramco достигли долгосрочного соглашения по финансовым вопросам. Фред Дэвис, ставший к тому времени президентом Aramco, и принц Фейсал договорились, что Aramco и Саудовская Аравия будут использовать в качестве основы для соглашения о разделе прибыли рыночную цену нефти с двухпроцентной скидкой {29} . Aramco заплатила саудовцам 70 миллионов долларов в виде платежей за предыдущий период, а те отказались от остальных претензий, связанных с деятельностью компании в прошлом. На первый взгляд казалось, что эта сделка значительно уменьшит прибыль Aramco. Для компенсации дополнительных расходов Aramco и ее материнские компании договорились, что Aramco сохранит у себя всю прибыль, которую заработала от повышения цены до 1,79 доллара. Материнские компании условились взять на себя эти дополнительные убытки, согласившись покупать у Aramco нефть по более высокой цене. В конечном итоге благодаря налоговому вычету Aramco «при определенных обстоятельствах могла бы даже получить положительный финансовый результат», хотя никто этого и не ждал {30} . Такое развитие событий никак не предполагалось и не планировалось в ходе обсуждений. Финансовым разногласиям между компанией и королевством был положен конец.

Абдель-Азиз умер в окружении своей огромной семьи, для которой уход короля не стал неожиданностью. Его здоровье ухудшалось последние несколько лет, глаза потускнели. Из-за плохой циркуляции крови он был вынужден постоянно носить теплые носки, чтобы держать ноги в тепле. Травма спины, от которой он сильно страдал в первые годы после своих походов, мешала ему ходить. У него развился артрит. Монарх все меньше и меньше занимался делами государства и предпочитал сидеть в своем дворце за чашкой горячего кофе и предаваться воспоминаниям. Время от времени он хватался за двухметровое копье, много лет стоявшее у его ложа. Абдель-Азиз был явно обескуражен медленным, но явным распадом своего тела. Кончина его сестры Нуры и последовавшая внезапная смерть его сына Мансура в возрасте 20 лет породили в душе короля печаль, от которой он никак не мог избавиться {1} .

В апреле 1953 года больного Абдель-Азиза транспортировали из Эр-Рияда через всю страну на самолете в его летний дворец в Таифе. К тому моменту здоровье правителя настолько ослабло, что на протяжении всего полета он лежал на соломенном тюфяке в салоне самолета, специально переделанного для короля. Близкие надеялись, что «холодный и свежий горный воздух оживит Абдель-Азиза» {2} . Большинство членов королевской семьи поехало с ним. Всех беспокоило ухудшение состояния короля, и члены семьи хотели быть рядом с ним, особенно в случае критической ситуации. Хотя Абдель-Азиз и назначил в 1933 году наследным принцем старшего из живых сыновей, будущее лидерство Сауда оставалось под вопросом. О своей поддержке Сауда еще не заявили некоторые влиятельные саудовцы — в том числе представители ряда племен, которые присягнули Абдель-Азизу, но не выражали явной лояльности по отношению к его неопытному сыну; мощное и независимое исламское лобби страны, или улемы , не всегда считавшие Сауда хорошим мусульманином; а также некоторые члены королевской семьи, у которых имелись на это личные причины {3} .

В последние годы жизни Абдель-Азиз был явно обеспокоен тем что после его смерти могут возникнут трения. Не исключено, он даже почувствовал, что Сауд может казаться не вполне пригоден для управления страной. Королевский советник, шейх Вахба, вспоминал, как однажды присутствовал при одном непростом моменте в отношениях короля и его двух старших сыновей. История стала известна благодаря Паркеру T. Харту, который услышал ее от самого шейха Вахбы. Харт давно работал дипломатом и провел много лет в американском посольстве в Саудовской Аравии перед тем, как был назначен на пост посла в 1961 году. Он внимательно наблюдал за событиями, разворачивавшимися в саудовской политике, и благодаря этому его заметки и вспоминания содержат массу важных и ценных сведений. У Харта сложились одинаково доверительные отношения и с американцами, и с арабами. Доктор Дж. Уинстон Портер, американский инженер, работавший в Саудовской Аравии, описывал, как Харт проводил прием по случаю праздника 4 июля в посольстве США. «Все саудовцы приходили в посольство США и превозносили Америку», — рассказывал он. Харт стоял перед участниками и читал речь — сначала на английском, а затем «все то же самое на арабском… 30 минут по-английски, 30 минут по-арабски. Он очень хорошо говорил на этом языке», вспоминал Портер {4} .

По воспоминаниям Харта, Вахба рассказывал, как «по указанию Абдель-Азиза он присутствовал при том, как сыновья короля семь раз произнесли клятву до самой смерти уважать и поддерживать друг друга: Фейсал Сауда — как наследного принца и будущего правителя, а Сауд Фейсала — как будущего наследного принца и старшего советника» {5} . Король стремился обеспечить семейное спокойствие даже после своей кончины. Прежде он старался максимально исключить личную враждебность и конкуренцию между Саудом и Фейсалом, однако, ослабев с годами, начал все сильнее бояться последствий их противостояния для будущего королевства. И тогда он вновь призвал к себе Сауда и Фейсала.