Сергей Медведев - Эксперимент Зубатова. Легализация рабочего движения в первые годы XX в.

В. И. Ульянов (Ленин) не смог избежать распространенных мифологем в оценке деятельности Московского охранного отделения в первые годы XX столетия: он, как и многие другие, был склонен считать ответственным за происходящее исключительно С. В. Зубатова, а также явно переоценивал роль проектов политической полиции в подогревании и ускорении революционного процесса в России: «В конце концов, легализация рабочего движения принесет пользу именно нам, а отнюдь не Зубатовым… В этом смысле мы можем и должны сказать Зубатовым и Озеровым: старайтесь господа, старайтесь» [17] Ленин В. И. Что делать? // Полное собрание сочинений. Т. 6. С. 40. . По мнению В. И. Ульянова (Ленина), легализация рабочих обществ в конце концов приведет к тому, что социалистам будет легче находить себе адептов. В том, что это произойдет, сомнений у Ленина не было, так как он глубоко верил в дух солидарности и революционный инстинкт пролетариата. В своих прогнозах он отдает легализации роль средства для пролетариата на пути к цели достижения революции: «…самые отсталые рабочие втянутся в движение зубатовцев, а там уже дальше само царское правительство позаботится толкнуть рабочих дальше, сама капиталистическая эксплуатация подвигнет их от мирной и насквозь лицемерной зубатовщины к революционной социал-демократии» [18] Ленин В. И. Первые шаги // Полное собрание сочинений. Т. 9. С. 220–221. . Данный постулат раскрывает вполне очевидное противоречие в трудах вождя пролетарской революции. С одной стороны, Ленин высказывался за скорейшее прекращение легализации, называя ее «развращением политического сознания рабочих» [19] Ленин В. И. Петербургская стачка // Полное собрание сочинений. Т. 9. C. 174. , а с другой – отмечал ее полезность в револю ционизации рабочих масс. Касаясь истоков легализации рабочего движения, Ленин пишет, что «зубатовщина – это истинно русское изобретение» [20] Ленин В. И. Возражения против поправок к пунктам 2, 3, 6 проекта резолюции // Полное собрание сочинений. Т. 12. С. 194. .

Еще одним распространенным заблуждением, дожившим до наших дней, являлось и является убеждение в том, что «зубатовский социализм» означал воздействие исключительно на рабочую общественность. В соответствии с этим тезисом B. И. Ульянов (Ленин) неоднократно проводил связь между деятельностью организаций взаимопомощи и официальной идеологией церкви и полиции: господа Зубатовы «тянут его (рабочее движение. – С.М.) по линии поповско-жандармской идеологии» [21] Ленин В. И. Что делать? // Полное собрание сочинений. Т. 6. С. 40. . Что представляла собой идеология полиции начала XX века, вождь мирового пролетариата предпочел не разъяснять.

В 1920-е гг. начали выходить труды, исследующие легализацию рабочего движения в ее региональном аспекте развития. К ним относится книга Д. О. Заславского «Зубатов и Маня Вильбушевич». Как следует из названия, эта работа вряд ли может претендовать на статус научной монографии, однако многие сообщаемые Д. О. Заславским сведения могут быть полезными для изучения политики Московского охранного отделения. Автор уделяет много внимания анализу личностных особенностей С. В. Зубатова, его взаимоотношений с окружающими. Составляющими воплощения планов С. В. Зубатова в жизнь Д. О. Заславский называет наивную простую веру рабочего, фантастические проекты полиции и растерянность власти. Особое внимание в книге уделяется еврейскому рабочему движению до 1905 г., которое, будучи обусловлено дискриминацией прав евреев, уже с конца XIX в. приобретает оппозиционный характер по отношению к действующей власти. Еврейских рабочих пороли розгами, студенты не имели возможности учиться, «на бесправных евреев устраивали облавы, как на зверей» [22] Заславский Д. О. Зубатов и Маня Вильбушевич. М., 1923. С. 9. . Успех легального движения в Минске вызывает большое удивление Д. О. Заславского. По его мнению, общества С. В. Зубатова были основаны на взаимном обмане и самообмане и состояли из «темных середняков-рабочих, не затронутых социалистической и революционной пропагандой» [23] Там же. С. 10. . Это явная неправда, так как агенты С. В. Зубатова сами были бывшими членами союза «Бунд». Также, как считает автор рассматриваемого публицистического труда, привлечению рабочих в движение способствовала проповедь сионизма. Разоблачению рабочих обществ в Минске, по мнению Д. О. Заславского, оказала содействие социал-демократическая периодика: «Зубатовщина была разоблачена и ошельмована. В первом же номере “Искры” (декабрь 1900 г.) была напечатана большая статья “Новые друзья русского пролетариата”, посвященная Зубатову. Было указано в статье, что зубатовщина воскрешает приемы и методы знаменитого Судейкина» [24] Заславский Д. О. Зубатов и Маня Вильбушевич. М., 1923. С. 11. , [25] Судейкин Г. П. (1850–1883) – подполковник, инспектор Петербургского охранного отделения, убит 16 декабря 1883 г. на конспиративной квартире народовольцами, при содействии своего секретного агента С.П. Дегаева. В 1882 г. С.П. Дегаев способствовал арестам многих революционеров. . В то же время следует отдать должное автору в том, что он указывает одну из главных причин ликвидации полицейских рабочих обществ: «Зубатов видел, что при нежелании правительства внести перемену в политику его хитро задуманный план терпит крушение» [26] Заславский Д. О. Зубатов и Маня Вильбушевич. М., 1923. С. 62. . В книге Д. О. Заславского обильно цитируются отрывки из агентурных донесений С. В. Зубатова и его переписка с М.В. Вильбушевич, однако номера фонда, описи и дела не приводятся [27] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316 (1908). Д. 538. Ч. 1–3. . Так как полностью, без изъятий, эти документы пока не стали достоянием общественности, хочется выразить надежду, что они еще найдут своего исследователя и публикатора.

9 января 1924 г., в годовщину Первой русской революции, в двух рабочих центрах Москвы – в «Первой Образцовой типографии» и в клубе «Труд и творчество» Симоновского района – прошел инсценированный суд над Зубатовым и Талоном, по результатам которого была издана одноименная книга под редакцией писателя и критика Валериана Фёдоровича Плетнёва. Как признавался Председатель суда в своем вступительном слове: «Почему необходимо судить именно их? Потому, что очень часто их имена произносятся наряду с воспоминаниями о 9-м января. Первое имя – Зубатова – с презрением, второе – Гапона (он ведь шел с крестом впереди толпы) – иногда сочувственно, и почти всегда его роль в событиях 9-го января для широких масс недостаточно ясно выявлена» [28] Суд над Зубатовым и Гапоном: Инсценировка. М., 1925. С. 13. .