Олег Мазурин - Женщины-маньяки

"Эй, славянская свинья! А ну вставай!" — презрительно выкрикнула пленному мучительница. — "Почему не встаешь, боишься меня?!"

Зря она так думала. Поляк вовсе не боялся ее, а не вставал лишь потому, что только начал приходить в себя. Его тело было избито, но не дух.

"Вставай, ничтожество!" — победоносно вскинула голову эсэсовка. — "Как я ненавижу вас, славянское отродье! Сейчас я прикажу вырезать у тебя на спине звезду!.."

Вдруг пленный с трудом поднял голову. Лицо его было залито кровью. Окровавленные губы еле разжались. Но с этих упрямых губ слетели его гневные слова:

"Гитлер… капут… Су-у-ука…"

После этого голова пленного обессилено упала…

Фрау Кох пришла в бешенство. Яростью налились ее глаза. Как смеет эта коммунистическая тварь говорить такие вещи о фюрере да еще обзывает ее нехорошим словом. Он думает, что морально сильнее ее, нет, она его сильнее! Арийская раса превыше славянской и любой другой. Она отрежет ему язык, чтоб не болтал ничего лишнего. Хотя… Нет, она поступит с ним по-другому. Она придумала ему другое наказание. Страшное и жестокое.

"А ну, его живо в зоопарк! К медведям на съедение!" — приказала "Бухенвальдская ведьма".

Охранники подхватили под мышки заключенного и потащили в импровизированный зоопарк к гималайским медведям. Этот зоопарк был создан женой коменданта для работающих в концлагере немцев и их семей. Для психологической разгрузки. Здесь присутствовали зайцы, лисы, волки, барсуки, птицы, змеи. Но гордостью парка являлись два гималайских медведя. Этих белогрудых черных красавцев весом около 160 килограмм привезли в подарок коменданту союзники-японцы.

И вот пленного подтащили к клетке. Увидев диких зверей и поняв, что ему уготовлено, в пленном проснулись резервные силы. Он попытался вырваться из цепких рук немцев, но его быстро успокоили, ударив изо всей силы прикладом винтовки в живот. Поляк охнул и обмяк…

Здоровенные медведи, почуяв жертву, заметались по огромной клетке. Встали на задние лапы, зарычали. Глаза налились злостью. Один из них кинулся на решетчатую ограду и отскочил. Прутья затрещали от удара, но выдержали вес животного.

Щелкнул засов — и беднягу заключенного закинули внутрь. Тут же быстро ее захлопнули…

Заключенный в ужасе отполз в угол… Один из медведей-людоедов ловко подскочил к человеку и ударил того лапой по голове. Раздался нечеловеческий крик. Хищник размозжил арестанту голову. Кровь и мозги брызнула в разные стороны. Медведь подмял под себя человека и стал трепать как куклу. Он рвал живую человеческую плоть клыками и кусал. Вскоре к нему присоединился и второй хищник. Они растерзали человека в одночасье и стали пировать. Отрывали куски мяса от туловища и, рыча, поедали. Даже дрались из-за лакомого куска. Это было ужасно.

А Эльза Кох наслаждалась этим жутким зрелищем. Наблюдать, как мучается и умирает человек — это было такое удовольствие для нее!

Потом медведи долго играли обглоданными человеческими костями, пока им не кинули на расправу следующую жертву. И снова Бухенвальдская ведьма наслаждалась кровавым спектаклем.

В западногерманском фильме "Ильза, волчица СС" фрау Кох представлена именно таким кровожадным монстром. Она пытает, мучает, издевается, убивает, насилует и испытывает наслаждение от этого. Правда киношная Эльза Кох выглядит не очень привлекательно и намного старше своего прототипа. Здесь героине фильма где-то лет 45–50, а на самом деле волчице СС в это время было от силы 36–37 лет, и она была весьма хороша собой. Фильм перенасыщен эротикой, насилием, кровью. Фигуры нацистов гротескны и смешны. Идея режиссера понятна: убийства и пытки могут совершать лишь некрасивые и психически ненормальные люди. Но мы знаем, что это не всегда так. Наши предыдущие героини и нынешняя весьма привлекательны внешне и зачастую отдавали отчет своим поступкам. Правда то, что они творили с людьми — зверства, насилие, убийства — не лезут ни в какие человеческие рамки и наводит нас на мысль, что все-таки они были не совсем адекватными людьми, раз так делали.

Но движемся дальше.

…В сентябре 1941 года мужу Эльзы присвоили звание штандартенфюрера СС и назначили комендантом концлагеря Майданек. В том же 41-ом фрау Абажур назначают старшей среди женщин-надзирательниц. А в июле 1942 года для четы Кох наступили трудные времена: Карл обвинен в коррупции и хищениях в особо крупном размере и снят с должности.

В 1943 году супругов Кох арестовали. Бывшему коменданту Бухенвальда и Майданека были предъявлены обвинения в убийстве врача Вальтера Кремера и его помощника. Мотив расправы — комендант опасался, что те проговорятся кому-нибудь, о том, что лечили Коха от сифилиса.

В начале 1945 года Карла Коха приговорили к высшей мере наказания казни, а 5 апреля расстреляли в Мюнхене. Эльзе повезло: ее оправдали и выпустили на свободу. Фрау Абажур быстренько переселилась к родителям в город Людвигсбург и затаилась. Но нацистскую преступницу все-таки нашли.

30 июня 1945 года Бухенвальдскую ведьму арестовали американцы. Было следствие. Страшная коллекция кусков человеческой кожи, заспиртованная в стеклянных емкостях, явилась весомым доказательством зверств фрау Кох. Свидетелей тоже набралось достаточно почти 240 человек. Со всех стран Европы. Они поведали мировой общественности о "подвигах" фрау Кох и много такого от чего у присутствующих в зале суда вставали волосы дыбом. Кто-то даже падал в обморок. Все что они рассказывали, было мерзко, ужасно и страшно.

Во время расследования Эльзе удалось забеременеть. Как она умудрилась это сделать одному только богу известно. То ли соблазнила надзирателя, то ли заключенного. А может и следователя. Она надеялась, что суд сжалиться над ней и не назначит ей высшую меру наказания. Но судей не удалось разжалобить и они спустя два года приговорили Кох к пожизненному заключению. Но Эльзе снова повезло. Американский генерал Люциус Клей, военный комендант американской оккупационной зоны в Германии, выпустил нацистку на свободу. Он счел, что доказательства о зверствах Кох недостаточны и неубедительны. И обвинение было с нее снято. Но это решение вызвало огромный резонанс в мире. Общественность негодовала и требовала вновь арестовать и судить преступницу.

В 1951 году Кох снова посадили под арест и вновь приговорили к пожизненному заключению, который она отбывала в баварской тюрьме Айбах. Приговор уже не предполагал никакого повторного пересмотра и снисхождения к преступнице. А это означало, что жизнь свою Эльза должна была закончить в стенах Айбаха.

Дни в этой тюрьме тянулись для фрау Абажур длинной и скучной вереницей.

…Однажды Эльза Кох проснулась вся в поту. Ей снова снились кошмарные сны: мертвые узники с зияющими пустотой глазницами, кровавые человеческие тела. И этот чех, чье заспиртованное сердце стояло на ночном столике. Он стрелял в нее из пистолета. Ей было страшно, и она кричала во сне. Хотя Эльза знала, что если анализировать вторую часть сна по Фрейду, она же читала об этом в его "Толковании сновидений", то ничего страшного или странного во сне нет. Все просто. Пистолет — это мужское достоинство, чех — сильный пол. Эта направленная мужская агрессия интимного свойства. Ей бессознательно хочется секса, ведь его давно у нее не было, она о нем мечтает. Как часто ей снятся сны, в которых кто-то гонится за ней весь мохнатый, темный, страшный, то ли это дикий кабан, то ли медведь, то ли волк, то ли снежный человек. А бывает и мужчина с копьем, ножом, пистолетом. Он хочет проткнуть ее, зарезать, застрелит. При этом она во сне испытывает безотчетный и дикий страх. Страх — это ее вытесненное желание, и все персонажи сновидений из одной и той же оперы. Они обозначают лишь одно — дикое сексуальное желание Эльзы Кох. Здесь в тюрьме оно пока удовлетворяется лишь своими силами.