Игорь Бунич - Влекомые Роком. Невероятная победа

Маккормик спустился вниз в подвальное помещение, которое для такого случая офицеры Рочфорта нехотя прибрали. Рочфорт разложил все перехваченные материалы на временном столе из досок и козлов для пилки дров. Он терпеливо разъяснял Маккормику, как обрывки сведений, складываясь подобно мозаике, постепенно формируют ясную картину. Капитан 1-го ранга Маккормик был очарован Рочфортом и в итоге провел у него не 2, а 3,5 часа, пытаясь вникнуть во все материалы и нарочно задавая самые каверзные вопросы. Но Джо Рочфорта было совсем не просто застать врасплох.

— Почему вы думаете, что "Камикава-Мару" не возвращается в свой порт приписки? — спросил Маккормик.

— Возможно, — ответил Рочфорт. — Но согласитесь, что если она идет в порт приписки, то это напоминает вырезание гланд через задний проход.

Наконец, Маккормик ушел совершенно убежденный, и то, что его удалось убедить, означало, что будет убежден и адмирал Нимиц, который после доклада Маккормика стал самым верным союзником Рочфорта — Лайтона, о чем сам Лайтон не смел даже мечтать.

Но Вашингтон сохранял скептицизм и считал, что одного предположения недостаточно, чтобы убедиться, что именно японцы имели в виду под "AF". Нужны были убедительные доказательства. 10 мая Рочфорт предложил Лайтону попробовать осуществить одну небольшую уловку. Нельзя ли приказать командиру базы ВМС на Мидуэе дать открытым текстом радиограмму — скажем, о выходе из строя опреснительной установки? Нимиц охотно пошел на эту уловку. На Мидуэе выполнили приказ, и два дня спустя была перехвачена радиограмма японцев, в которой сообщалось о нехватке свежей воды на "AF".

Этого было достаточно. 15 мая Нимиц начал собирать свою скудную коллекцию кораблей. Он располагал всего тремя авианосцами, и все они находились за тысячи миль от Перл-Харбора, в южной части Тихого океана. 17-е оперативное соединение контр-адмирала Френка Флетчера стояло в Тангетабу, зализывая раны, полученные в Коралловом море. Авианосец "Йорктаун" не был потоплен, как утверждали японцы, но очень серьезно поврежден. Одна бомба взорвалась внутри корабля, а две упавшие рядом прошили обшивку корпуса. 16-е оперативное соединение вице-адмирала Уильяма Холси находилось в районе Соломоновых островов, куда Холси привел свои авианосцы "Энтерпрайз" и "Хорнет" для ударов по внешнему периметру японской обороны. Нимиц приказал всем быстро возвращаться.

В Тангатабу Флетчер, наскоро произведя ремонт, вышел в море. Адмирал Холси получил приказ о возвращении 16 мая по местному времени и немедленно начал собирать рассредоточенные корабли своего соединения. Это удалось сделать только 18 мая, когда прибыло новое сообщение от Нимица, состоящее только из двух слов: "Немедленно возвращайтесь".

Когда авианосцы Холси взяли курс на северо-восток к Перл-Харбору, штурман "Энтерпрайза" капитан 2-го ранга Ричард Рэбл облегченно вздохнул. Он знал, что 15 мая соединение было обнаружено японским разведывательным самолетом, который промелькнул в западной части горизонта, и можно было в любую минуту попасть под удар авиации противника.

В Перл-Харборе группа Рочфорта продолжала свою работу. Особое внимание Рочфорт обратил на точность переводов. Очень многое зависело от нюансов японского языка даже после того, как какое-нибудь сообщение было расшифровано. Рочфорт работал теперь по 20 часов в сутки, забываясь коротким тревожным сном, скорчившись в каком-нибудь углу. Лишь однажды он сходил домой, когда, по его словам, кто-то сказал ему, что он должен принять ванну. Подчиненные Рочфорту офицеры работали не менее напряженно. Джаспер Холмс трудился как раб, выясняя позиции различных кораблей противника. Томми Дайер, пригоршнями глотая возбуждающие таблетки, корпел над переводом радиограмм. Блистательный Тэд Райт даже спал за рабочим столом. В штабе командующего флотом офицеры кропотливо переносили полученную информацию на свои карты. Теперь состав ударного соединения Нагумо был установлен: 1-я и 2-я дивизии авианосцев, 8-я дивизия крейсеров — все старые знакомые. Однако их маршрут все еще окончательно не определился. По некоторым признакам казалось, что они идут прямо на Мидуэй, но по другим складывалось впечатление, что они шли гораздо севернее, намереваясь затем резко повернуть на юг. Существовала даже гипотеза, что Нагумо может атаковать с востока. Этот вопрос еще предстояло решить.

Меньшей загадкой были силы вторжения, идущие с юго-запада. Их маршрут был совершенно ясен. Возникал единственный вопрос: когда они прибудут? Было очевидно, что если, например, транспорт "Гошу-Мару" выйдет с Маршалловых островов 17 мая, то он может прийти в точку рандеву у острова Сайпан 22 мая. Следовательно, весь конвой где-то 30 мая может уже подойти к Мидуэю. Однако, с другой стороны, было перехвачено много сообщений об учениях, а это могло сдвинуть сроки всей операции.

Работа офицеров штаба Нимица тормозилась еще и тем, что многие из высших офицеров армии и военно-воздушных сил не разделяли уверенности моряков, что целью японцев является Мидуэй. 17 мая адмирал Нимиц получил служебную записку от авиационного генерала Иммонса. Генерал указывал, что после тщательного анализа представленных ему разведданных он пришел к выводу, что эти данные базировались более на проблематических замыслах противника, нежели на его возможностях. Было бы надежнее, считал генерал, планировать операцию, исходя из потенциальных возможностей противника, а японцы имеют очевидную возможность атаковать Гавайские острова.

Нимиц вызвал Лайтона и изложил ему содержание служебной записки. Голубые глаза адмирала увлеченно заблестели, когда Лайтон взорвался с необычным для него раздражением. Опасения Иммонса вполне понятны. Подобно всем, кто мало знает о работе группы Рочфорта, генерал Иммонс просто хочет перестраховаться. Вероятно, весь вопрос заключается в том, что по приказу Нимица 7-е бомбардировочное авиакрыло передано под контроль флота, а это, конечно, больно задело самолюбие авиационного командования. Если окажется, что разведка флота ошиблась и японцы действительно планируют захват Гавайских островов, то Иммонс, который отдал половину своей авиации флоту, просто хочет разделить пинок из Вашингтона пополам с Нимицем.

Но командующий флотом и не собирался менять курс, хотя, отдавая дань чужим сомнениям, он назначил офицера своего штаба капитана 1-го ранга Д. Стилла следить за всеми материалами отдела разведки. Таким образом, Стилл стал "адвокатом дьявола", намеренно подвергая сомнению каждую оценку, представляемую Рочфортом и Лайтоном. Стилл настолько погрузился в работу группы Рочфорта, что Лайтон уже проклинал тот день, когда Нимиц принял решение откомандировать этого офицера для надзора за разведчиками. Но, по замыслу командующего, назначение Стилла служило двум целям. Во-первых, оно свидетельствовало о якобы принятых мерах по служебной записке генерала Иммонса, а во-вторых, что было самым главным, обеспечивало настоящую проверку на тот случай, если все они все-таки ошибаются и японцы по своей привычке задумали один-два сверххитрых хода.