Коллектив авторов - Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2

Французское правительство утвердило в 1946 г. Фонд экономического и социального развития заморских территорий, разработавший «Генеральный план развития заморских территорий». В рамках этого документа составлялись десятилетние планы развития для каждой колонии, а в 1949 г. они были заменены четырехлетними программами, которые ежегодно пересматривались в целях уточнения.

В Бельгии в 1949 г. был опубликован «Десятилетний план экономического и социального развития Бельгийского Конго».

Эти планы касались расширения производства сырья и продовольствия и были подчинены интересам монополий. В каждой африканской стране намечалось развитие одной-двух экспортных культур. Но на пути осуществления этих планов встали труднопреодолимые препятствия. В африканских странах не хватало квалифицированной рабочей силы. Во многих районах осуществлению сельскохозяйственных планов мешало истощение почв. И самое главное, местное население, как правило, относилось к ним с недоверием, а то и враждебно.

Большинство этих замыслов провалилось, в том числе и британский проект 1947 г. по выращиванию арахиса в Восточной Африке для обеспечения метрополии растительными жирами. Арахисовые плантации должны были к 1952 г. занять площадь в 1,3 млн га. Но за три года удалось засеять только 3% площади, причем стоимость работ оказалась в 10-15 раз выше намеченной. В 1949 г. программу решили сократить в несколько раз, а в 1950 г. признали ее банкротство. Такая же судьба постигла планы производства хлопка во Французской Западной Африке.

В политической сфере метрополии пытались учесть реалии послевоенного мира, но при сохранении основ своего господства над колониальными владениями. В 1946 г. Франция приняла конституцию, провозглашавшую, что метрополия образует с заморскими народами союз, основанный на равенстве прав и обязанностей, без дискриминации как расового, так и религиозного характера. Были расширены избирательные права населения колоний. Оно получило право выбирать территориальные ассамблеи, созданные в каждой колонии, а также представителей колоний во французский парламент. Но территориальные ассамблеи обладали лишь совещательными функциями, право принятия решений оставалось за колониальной администрацией. Круг избирателей хотя и был расширен, все же ограничивался различными цензами и не включал большинства населения.

В британских владениях для политического маневрирования властей была характерна частая смена так называемых колониальных конституций. Каждой из колоний давалась своя конституция; называлась она обычно по имени того губернатора или министра колонии, при котором была составлена. Конституции внешне были очень разнообразны. В одних предусматривалось, что в исполнительном совете при губернаторе получают право участвовать несколько лиц, специально отобранных и наделенных совещательными правами, по другим при губернаторе создавали законодательные советы с большинством, состоящим из официальных лиц, и назначенными «представителями». В большинстве колоний были и законодательные и исполнительные советы, состав которых нередко перетасовывался. Число представителей разных расовых и социальных групп в советах по разным конституциям варьировалось, вводились избирательные права для ограниченных групп населения и места для выборных членов в законодательных советах.

Реальная власть оставалась в руках губернатора, но конституции были все же некоторыми уступками, хотя и малозначительными. Они принимались, отменялись, пересматривались в зависимости от силы, этапа и характера антиколониального движения в данной стране и от перемен ситуации в мире.

Так, выработанная в 1949-1950 гг. конституция Золотого Берега была следствием народных волнений в этой стране в 1948 г., в Нигерии выступление шахтеров в 1949 г. привело к принятию новой конституции. С помощью таких документов колониальные власти пытались расширить свою социальную базу. Антиколониальные силы британских владений стремились использовать эти уступки для расширения легальных возможностей борьбы.

Особой разновидностью реформ были планы создания федераций. Речь шла, прежде всего, о двух британских планах: об объединении Северной Родезии, Южной Родезии и Ньясаленда и об образовании Восточноафриканской федерации в составе Кении, Уганды и Танганьики. Оба плана родились еще в довоенные времена, но тогда их не удалось осуществить.

Образование Восточноафриканской федерации должно было привлечь белых поселенцев Кении к управлению Угандой и Танганьикой и, что было особенно важно для слабевшего британского колониализма, к поддержанию «законности и порядка» на этих территориях. Другая цель заключалась в фактическом превращении подопечной Танганьики в британскую колонию. В этом, однако, состояла для Великобритании и трудность — неизбежны были протесты как в ООН, так и со стороны мирового общественного мнения.

Созданием Федерации Родезии и Ньясаленда британское правительство намеревалось добиться более эффективного использования людских и природных ресурсов этих владений: прочнее связать относительно развитую промышленность Южной Родезии с сырьевой базой Северной Родезии и резервуаром рабочей силы — Ньясалендом. Британские колониальные круги стремились укрепить здесь свое господство путем большего привлечения белых поселенцев к борьбе против растущих антиколониальных сил. Фактическое присоединение Северной Родезии и Ньясаленда к Южной Родезии давало возможность широко использовать южнородезийских белых поселенцев как опору на всей территории федерации. Одновременно Великобритания получала возможность выступать арбитром в отношениях между африканцами и правительством колонистов.

Лидеры белых поселенцев обеих Родезий и Ньясаленда встретились в 1949 г. и договорились о создании федерации. Ни один африканец на конференцию приглашен не был. Деловые круги и крупных землевладельцев Южной Родезии соблазнял план расширения своей власти. Горстка белых поселенцев Северной Родезии и Ньясаленда, жившая среди миллионов африканцев, надеялась на поддержку более многочисленных и лучше организованных поселенцев Южной Родезии. И те и другие полагали, что сообща им легче будет держать африканцев в повиновении, стабилизировать положение во всех трех странах, что должно было обеспечить приток капиталов и переселенцев из Европы и Америки.

Правительство Великобритании учитывало также то, что отказ от уступок колонистам Южной Родезии толкнул бы их на быстрое сближение с Южно-Африканским Союзом. Такое тяготение существовало всегда. Еще в 1922 г. около 40% белых избирателей Южной Родезии проголосовали за присоединение к Южно-Африканскому Союзу. На рубеже 1940 — 1950-х годов выходцы из Южно-Африканского Союза составляли уже треть белого населения Южной Родезии. Перспектива такого сближения стала особенно тревожной для британских властей после 1948 г., когда к власти в ЮАС пришло правительство африканерской (бурской) Национальной партии с ее антианглийскими настроениями и призывами к выходу из британского Содружества.