Александр Якубовский - Тамерлан: Эпоха. Личность. Деяния

Пути искусства идут порой вне прямой связи с политическими ситуациями. В эпоху владычества монголов дальневосточные влияния почти не ощутимы в художественных ремеслах Средней Азии. С конца же XIV века, когда армии Тимура готовятся к походу на Китай, здесь возникает увлечение синим по белому китайским фарфором типа «кобальт». Оно возрастает при его преемниках, поддерживавших с этой страной дипломатические и торговые сношения. Начинаются лихорадочные поиски секрета фарфоровой массы. И если они не дали полноценных результатов, то всё же привели к известному успеху. Не зная свойства каолина и применяя взамен него традиционный силикатный порошок — кашин, среднеазиатские керамисты добиваются прекрасной молочно-белой структуры, на которой росписи кобальтом создают почти такую же глубину и мягкость очертания, какие присущи подлинному фарфору.

Образцы подобной фарфорообразной керамики многочисленны в тимуридских слоях Самарканда, Ахсыкента, Мерва, Нисы, Хазараспа и многих иных городов. Вначале в ней прямо имитируются мотивы китайских росписей — меандровые бордюры, цветы, побеги, птицы, а также символические фигуры — спаренные персики, «гриб бессмертия», кудрявые облачка. Но вскоре прямое подражание уступает место вольной интерпретации дальневосточных мотивов и появлению самостоятельных орнаментальных тем.

В керамике этой формируется совершенно новый стиль. Многоцветности орнаментики предшествующих веков здесь противостоит монохромная роспись, взамен ритмичного распределения орнамента по радиусам и окружностям — непринужденное движение кисти, как бы выбрасывающей эскиз, вместо раппопортного повторения узора — свободно развивающийся рисунок. На круглом поле доньев блюд и чаш художник-керамист наносит легкие побеги с цветами, кусты, словно сгибаемые ветром, птицу среди ветвей, летящего феникса, робкую косулю на скале, осененную цветущим деревцем. Эта изобразительная тематика преобладает в Хорасане (г. Ниса), где появляются образы, явно заимствованные с тимуридских миниатюр, — к примеру, юноша в нарядной чалме, сидящий под деревом на берегу ручья.

В эпоху Тимуридов наряду с сине-белой широко распространена и керамика с силуэтной черной орнаментацией под ярко-голубой поливой. Декоративные мотивы ее не столь живописны, более орнаментальны — преобладают в них стилизованно растительные элементы, свободная композиция сосуществует с секторным или концентрическим распределением узора.

В послемонгольское время (XIV–XV вв.) художественный металл возрождается сначала в отдельных местностях, а в пору Тимура и Тимуридов — повсеместно, как общее явление для всего Среднего Востока. Наряду с бронзой в качестве материала широко применяется луженая медь. Арабские надписи вытесняются надписями ираноязычными. Резко сокращается инкрустация.

Художественный металл Мавераннахра этой эпохи был представлен еще недавно очень немногими, но первоклассными изделиями иранских и азербайджанских мастеров, захваченных Тимуром и работавших по его заказам. Им принадлежит бронзовая утварь мечети Ходжа Ахмада Ясеви в городе Ясы (ныне г. Туркестан, Каз. ССР). Это бронзовый литой котел 1399 года работы тебризца Абд-ал-Азиза, сына Шараф-ад-дина Табризи, бронзовый литой подсвечник 1392 года работы исфаганца Изад-дина, сына Таджаддина. На одном из хорасанских изделий (Эрмитаж) прочитано имя дамасского мастера второй половины XV века — Шир Али ибн Мухаммада Дамишки.

Многие мастера были привезены Тимуром из других захваченных им областей. Как всё искусство тимуридского времени представляло собой слияние ряда школ, так и художественный металл не составлял исключения. В произведениях торевтики конца XIV–XV веков сказывается блеск империи Тимуридов. В торевтике наблюдается преобладание растительного декора. В нем тонут и изобразительные мотивы.

Следуя духу времени, мастера изображали то знаки зодиака, то представителей аристократии в нимбах, с чаркой в руке, чинно восседающих среди светильников и растений. Фигуры символизировали светила и времена года.

Клад медника, обнаруженный вблизи Регистана, показал, что самаркандские мастера по-своему творчески преломляли лучшие образцы художественной бронзы и меди всего Переднего Востока. В отдельных школах сохранялись традиции, которые уходили в домонгольское прошлое. Лишь в последней четверти XIV и на протяжении XV века эта стилевая общность стерла многие различия и утвердила некое единство.

Производство художественных тканей для всего Среднего Востока получило особое распространение в XIV–XV веках, в пору Тимура и Тимуридов.

Свезенные в Мавераннахр из разных стран, талантливые мастера художественных тканей нашли здесь почву, необходимую для технического и художественного совершенствования художественных тканей.

Различные покрывала, попоны, подушки, тонкие матрацы из шелковых тканей, золотая парча, атлас, камокан, сендал, тафта, терсенал самаркандской выделки пользовались в ту пору мировой славой.

К художественным тканям относились не только узорные, но и гладкие ткани разных цветов и оттенков, в том числе и прославленный бухарский бархат.

В жизни и деятельности Амира Тимура бин Тарагай Бахадура четко выражены два периода Первый период (1360–1386 гг.) для Тимура был характерен тем, что он вместе с тюркской и таджикской знатью, заинтересованный в объединении сил, боролся против раздробленности страны, против междоусобных распрей между кровожадными и корыстолюбивыми мелкими беками и султанами — против центробежных сил средневековья за создание сильного, самостоятельного, независимого от Монгольского ханства феодального государства в Мавераннахре. Во второй период (1386–1402 гг.) велись так называемые трехлетний, пятилетний и семилетний военные походы Тимура, по выражению Шарафуддина Али Йезди — юриш.

Войны, которые вел Тимур за захват территорий Индии, Ирана, Ирака, Закавказья, Египта, Турции, южных районов Руси, безусловно, носили грабительский характер, и этим объясняется тот факт, что в памяти народов, в исторических книгах, летописях этих стран Тимур запечатлен как жестокий завоеватель. В своем сочинении Шарафуддин Али Йезди подробно описывает разрушение городов и сел, истребление людей войсками Тимура. Автор преподносит материал так, что любой здравомыслящий читатель не может не осуждать самым решительным образом то, что совершали войска Тимура в захваченных странах. Правда, Шарафуддин Али Йезди старался найти на всё какие-то объективные причины.