Николай Байбаков - От Сталина до Ельцина

Сегодня нельзя не считаться с тем, что помимо перечисленных выше факторов на первое место в драме государства выходят новые факторы: уничтожение нормального процесса развития производственного потенциала, «переход» полноценно работающих производств в банкроты и как результат уничтожение спроса, а значит, рынка промышленных изделий. Иными словами — строим рынок без рынка.

Практически происходит разгром системы сельскохозяйственного производства: государство, сполна получая продукцию, не расплачивается за неё, но налоги берёт с продукции и начисляет проценты за долги. Это — система удушения. Село не может купить новую технику — останавливаются заводы, так как трактора никем не покупаются. Уничтожаются сразу и спрос, и предложение.

В социалистической экономике одну из её функций, а именно направленность на бережливость ресурсов, выполнял показатель снижения себестоимости продукции. Но использовался он слабо и недостаточно. Мы понимали это и старались всячески усилить его роль. На определённом периоде это нам удавалось, хотя и знали, что придётся вводить показатель прибыли. Однако прибыль без конкуренции ведёт к неуправляемому росту цен, провоцирует повышенный расход ресурсов и не способствует улучшению качества продукции. Без конкуренции прибыль разрушает государственную экономику, возвеличивает положение товаропроизводителя-монополиста, снижает роль потребителя — гасит «энергию» спроса.

Политика «ускорения», призыв «Давай экономическую реформу, хватит экспериментов» привели в конце концов к тому, что мы, не сделав печи, стали жечь дрова без неё и, конечно, подожгли свой дом.

Так что же вызвало, вернее спровоцировало то обстоятельство, что нашей экономике было навязано это «ускорение»? Как мы, в Госплане, смотрели на это?

Горбачёвское руководство объявило «застой» в нашей экономике, тогда как в развитых западных странах в 1981— 1989 годах национальный доход, например, рос на три-четыре процента в год. То же было и у нас.

Как видим, можно говорить о недостаточно высоких темпах развития советской экономики, но отнюдь не о «застое». Важно, что в этот период происходили положительные качественные изменения, а именно: сокращались затраты на выпуск товарной продукции за счёт роста производительности труда, а не за счёт повышения цен. В 1989 году весь прирост продукции нашей экономики по сравнению с предыдущим годом был достигнут благодаря росту производительности труда. Менялся натуральный состав продукции в сторону современных видов машин, станков и оборудования, повышения качества продукции, что увеличило перечень конкурентоспособных машин и товаров, позволило сэкономить ресурсы и направить их на социальные и культурные нужды.

Широкое внедрение в обиход ложного понятия «застойный период» показывает, насколько опасным может быть использование средств массовой информации для дезориентации населения в борьбе различных политических сил.

В 1985-1990 годы начались поиски и применение новых форм производства и сбыта продукции. Была повышена роль товаропроизводителей и договорных отношений в формировании производственной программы, усилено хозяйственное значение поставщиков. Это был осознанный, объективно необходимый период при переходе к рыночной экономике, основанный на конкретных расчётах. Для этой цели отдел новых методов планирования и экономического стимулирования Госплана, возглавляемый Д.В. Украинским, был расширен, чтобы действовать в интересах непосредственных производителей, а министерствам вменялось в обязанность неукоснительно выполнять договоры с ними.

Только после широкого обсуждения, а не волевым методом, внедряли тот или иной эксперимент в народное хозяйство. Высокая дисциплина поставок являлась основным условием для применения рыночных методов в экономике при ведущей роли товаропроизводителей, что снижало инерцию пресловутого «вала». Работа на потребителя создала базу для экономии ресурсов на социальные цели, способствовала выпуску качественной продукции. В решении этих вопросов мы в 1986-1989 годах были ближе к выполнению требований рынка, чем сейчас.

Но на этом успехи закончились, — Горбачёв стал форсировать реформы, а в эпоху ельцинской «шоковой терапии» наступило крушение экономики: на внутреннем рынке отечественные товаропроизводители оказались вытеснены, в страну хлынуло немало низкокачественных импортных товаров. А из-за сокращения капитальных вложений более чем на 60 процентов в стране не поддерживается даже созданный потенциал. Между прочим, проблема «омоложения» основных фондов, их переоснащения новой техникой остро стояла уже в начале 1980-х годов.

Прошли годы, — но так ничего и не сделано. Например, в топливно-энергетическом комплексе уже в 1994 году износ основных фондов превышал 70 процентов. Поэтому не нужно удивляться большому росту числа аварий и катастроф.

За время моей трудовой деятельности на высоких постах мне часто приходилось встречаться и решать дела со многими министрами, руководителями всех уровней. Работая в Госплане СССР, встречался с руководством в Кремле, а вот с Б. Ельциным — тогда секретарём Свердловского обкома, Московского городского комитета партии, а затем заместителем Председателя Госстроя СССР я ни разу не виделся и даже не разговаривал с ним по телефону. Думаю, что причиной тому является отрицательное его отношение ко мне, хотя никаких конфликтных ситуаций у нас не было. Поэтому мне трудно говорить о его деловых качествах, и я мог судить о нём только по его выступлениям на различных заседаниях Верховного Совета, на пленумах и съездах партии. В этой связи мне как-то непонятно, что в день моего 85-летия Борис Николаевич прислал приветствие с благодарностью за всё сделанное мною в развитии экономики страны, а премьер Виктор Степанович Черномырдин, конечно же не без ведома Президента, наградил меня Почётной грамотой Правительства РФ.

Видимо, таков характер Ельцина: сложно ему общаться с теми, кого он не приемлет. Просматривая газету «Сегодня» от 24 апреля 1998 года, я увидел заголовок «Борис Ельцин переступил «через себя» и через Думу». В интервью корреспонденту газеты Борис Николаевич сказал, что превозмог себя ради спасения думцев и позвонил бывшему соседу по подъезду Геннадию Зюганову, с которым прежде и в лифте-то не здоровался. «Как мне уж не хотелось, но я «переступил через себя», — пожаловался Ельцин журналистам, отметив при этом, что 15 лет не разговаривал по телефону с Валентином Купцовым и Геннадием Зюгановым.

По-моему, он вообще ни разу не говорил с ними по телефону.

Хотел бы отметить ещё одну «деталь». 28 июня 1998 года исполнилось ровно 10 лет со дня XIX партийной конференции, на которой Ельцин заявил, что в президенты нужно избирать только на два срока и в возрасте не более 65 лет (за это он был подвергнут критике Горбачёвым).