Михаил Ростовцев - Рождение Римской империи

Надо, однако, считаться с тем, что войско в Риме и в эту эпоху не было постоянным, а являлось и исчезало по мере надобности в большем или меньшем размере и что появление войска всецело зависело от инициативы магистратов и сената. Это придало всему ходу событий характер крайней неустойчивости и переменчивости. Как постоянный фактор войско не существует, но, появляясь от времени и до времени для той или другой задачи, оно в руках умелых руководителей становится в критические моменты решающим элементом, растворяясь затем временно в массе гражданского населения Италии.

Пролетарское войско, набиравшееся по большей части из тех, кто еще вчера был землевладельцем и собственником, добивается, скорее всего, земли для себя; выброшенные с насиженных мест ищут, прежде всего, возвращения на них или замены их новыми. Поэтому всякое крупное войско, сплотившееся около того или другого сильного вождя, сумевшего при помощи войска обеспечить себе власть в государстве на более или менее продолжительное время (Сулла [47] Сулла Луций Корнелий (138–78 до н. э.) — римский полководец, консул 88 г. до н. э. Одержал победу над Митридатом VI (84 г. до н. э.). Победив Гая Мария в гражданской войне, стал в 82 г. до н. э. диктатором, проводил массовые репрессии (проскрипции). В 79 г. до н. э. сложил полномочия. , Помпей [48] Помпей Гней (Великий) (106–48 до н. э.) — римский полководец. Участник подавления восстания Спартака. Командовал римскими войсками в войне против Митридата VI (с 66 г. до н. э.). В 60 г. до н. э. вступил в союз с Цезарем и Крассом — 1-й триумвират. После распада триумвирата в 53 г. до н. э. воевал против Цезаря. , Цезарь [49] Цезарь Гай Юлий (100–44 до н. э.) — римский политический деятель и полководец. В 74 г. участвовал в войне против Митридата VI. Консул (59 г.), затем наместник Галлии. Разгромив в 49–45 гг. Гнея Помпея и его сторонников, сосредоточил в своих руках ряд важнейших республиканских должностей (консула диктатора и т. п.), фактически стал монархом. Убит в результате заговора республиканцев. , Антоний [50] Антоний Марк (ок. 83–30 до н. э.) — римский полководец, сторонник Цезаря. В 42 г. до н. э. получил в управление восточные области римской державы. Сблизился с царицей Египта Клеопатрой. После объявления сенатом войны Клеопатре и гибели египетского флота покончил жизнь самоубийством. , Октавиан [51] Октавиан Гай Юлий Цезарь (Август) (63 до н. э. – 14 н. э.) — римский император с 27 г. до н. э. Сын Гая Октавия, внучатый племянник Цезаря, усыновленный им в завещании (44 г. до н. э.). Победой при Акции (31 г. до н. э.) над Марком Антонием завершил период гражданских войн в римском государстве (48–30 гг. до н. э.). ), требует, в первую очередь, от своего победоносного предводителя земли, и притом земли в Италии.

Это вынуждает предводителей, за отсутствием свободных земель, прибегать к широким экспроприациям, и притом не столько среди крупных собственников, земли которых в связи с победой той или другой партии то конфискуются, то возвращаются к старым владельцам, а среди трудового крестьянства италийских городов и мелких (а частью и крупных) италийских помещиков. Эти экспроприации выбрасывают многие тысячи здоровых и трудовых людей на улицу и создают все новые и новые кадры пролетариата, число которого от наделения ветеранов землей не уменьшается, а неудержимо растет. Поэтому всякий призыв под знамена и со стороны сената, и со стороны тех или других честолюбцев находит себе отклик в массах и собирает под любые знамена, часто независимо от провозглашенного лозунга, крупнейшие армии, с необычайным упорством и ожесточением отстаивающие свои надежды на прочное материальное обеспечение после победы. Немалую роль играют по временам и беглые рабы, которыми полны были поля и города Италии и большая часть которых состояла из сильных и боеспособных людей.

Ясно, что при таких условиях, когда в политической борьбе приняли участие миллионы сильных и мужественных граждан Италии, когда большая часть борющихся была заинтересована в исходе борьбы материально, когда кадры бойцов пополнялись все новыми и новыми толпами обездоленных, а временно удовлетворенные далеко не были уверены в прочности владения приобретенным и готовы были отстаивать свою добычу всеми средствами, когда политические, экономические и социальные лозунги скрещивались, переплетались и отходили куда-то далеко на задний план, когда гибель одних вызывала бесконечное ожесточение и жажду мести в других, ясно, что при этих данных борьба должна была быть затяжной, необычайно жестокой и упорной и могла кончиться только при полном истощении сил и общем упадке духа.

Надо, наконец, считаться и с тем, что борьба велась, в конце концов, с режимом, пустившим глубокие корни в сознании всего италийского населения, что сенат, как таковой, пользовался колоссальным престижем, глубоким моральным авторитетом и располагал как огромными материальными средствами, так и широкими кадрами способных и решительных людей, которые в значительной части одушевлены были искренним убеждением в правоте защищаемого ими дела.

Этим моральным престижем и материальной силой сенат, конечно, прежде всего обязан был той роли, которую он сыграл в превращении Рима в мировое государство. Его твердое и последовательное руководство, его присутствие духа и неиссякаемая энергия довели Рим до конечного успеха в необычайно трудном и ответственном деле. Эта роль сената не могла не быть понята и учтена, если не сознательно, то подсознательно, и она, главным образом, обеспечила сенату силу и моральное влияние даже тогда, когда сенат в ряде своих членов дискредитировал себя эгоистической и чисто материалистической классовой политикой.

Все эти факторы создали в Риме условия социальной, экономической и политической борьбы, значительно более сложные, чем те, которые мы наблюдаем в греческих городах-государствах, хотя основы борьбы, в общем, одинаковы и тесно связаны со строем города-государства, как такового.

В конце концов, все новое и осложняющее сводится к одному основному, к мировой роли Рима, к тому мировому значению, которое приобрел город-государство Рим. Поэтому в Риме центр тяжести борьбы перемещается. Создавшие ее экономические и социальные процессы отходят на задний план, а на первый план выдвигается острый и больной вопрос о том, как совместить строй города-государства с мировым владычеством и в рамках этого нового строя так или иначе разрешить назревший и осложнившийся экономический, социальный и политический кризис.

В этой антиномии города-государства и мировой державы суть всей той цепи явлений и событий, которые налагают свою печать на эпоху гражданских войн. Почему эта антиномия была разрешена переходом к абсолютистической власти, как влияли на это разрешение вопроса в ходе исторического развития вышеуказанные факторы, как сложилась под влиянием этих факторов психология массы — все это может выяснить только правильное освещение отдельных этапов сложной и жестокой эпопеи гражданских войн в Риме и его державе.