Алексей Кунгуров - Пакт Молотова-Риббентропа. Тайна секретных протоколов

«Через месяц после 2 июня 1988 года партийная верхушка организовала расширенное заседание ученых советов Института истории Академии наук и Института истории партии, чтобы опровергнуть мое утверждение о том, что летом 1940 года имела место не революция, а насильственная аннексия.

Меня пригласили явиться и защитить свое мнение. Предвидя, что собравшиеся там во главе с бывшим тогда секретарем партии по пропаганде, историком, академиком Александром Друзилисом, выступят против меня , я потребовал, чтобы на заседание пригласили 300 латышских рабочих с «ВЭФа» и других заводов. Ответ был отрицательным: «Это научное заседание». Я ответил, что тогда буду вынужден выступить перед домом конгрессов. Мои противники отступили, заметив, что после собрания вам все равно придется только выброситься из окна.

Выступило 18 ораторов, где на моей стороне был только молодой историк Мартиньш Вирсис да еще Эдуард Берклавс и Янис Густсонс — участник революционного движения, один из организаторов демонстрации 21 июня 1940 года. Все остальные чуть ли не в унисон «пели», что латышский народ добровольно поддержал установление советской власти в Латвии.

После того, как многие из моих наиболее яростных оппонентов аргументировали свое мнение о непричастности Советского Союза к установлению советской власти в Латвии и обеих других прибалтийских республиках, я попросил слова.

Поднявшись на трибуну, я сказал, что пришло время выложить карты на стол. Вынул из портфеля небольшой атлас, изданный в 1939 году в Ленинграде, и раскрыл страницу с европейской частью СССР. Зал притих и замер. Телекамеры были обращены к трибуне, на карту, на которой было ясно видно, что три независимых государства Балтии уже окрашены в тот же светло-красный цвет, что и остальной Советский Союз. На какой-то миг наступила растерянность. Сторонники аплодировали, колеблющиеся просили полистать атлас. Они не верили своим глазам, что цензура (Главлит) могла санкционировать преждевременное издание таких карт» [132] Маврик Вульфсон, «Карты на стол». .

Да, по части манипуляции толпой Вульфсон неплохой специалист, может даже выдающийся. Не случайно же он настойчиво требовал допустить на академическое научное мероприятие толпу рабочих в качестве его группы поддержки! Вряд ли они могли выступить с докладом или поучаствовать в научной дискуссии, зато они умели отменно топать, хлопать и свистеть. Получив отказ, Вульфсон все же нашел прием, безотказно бьющий по всем аргументам академиков и докторов наук — карту. Возможно, он даже не преувеличивает эффект от предъявленного аргумента. Но подумайте сами, как атлас 1939 г. мог доказать факт оккупации Прибалтики в 1940 г.? Рационального объяснения нет, и не может быть. Это магия карты.

Если же серьезно воспринять доводы Вульфсона, то дело должно было обстоять так. Коварный Сталин решил «распилить» с Гитлером Восточную Европу и велел подписать своему подручному Молотову секретный-пресекретный протокол, который так запрятал, что его до сих пор не могут найти. Но при этом он еще в 1939 г. велел выпустить сотни тысяч атласов, на которых Прибалтика закрашена в красный цвет. И ни у кого не возникло вопросов по этому поводу — ни у составителей атласа, ни у корректоров, ни у редакторов, ни у работников типографии. Ну, ладно, этих, допустим, запугало НКВД. Но как к подобному художеству отнеслись сами прибалты? Ведь когда одна страна всего лишь сдвигает на карте границу в свою пользу, ее соседи воспринимают это как недружественный акт. Случались и войны из-за этого. А тут Сталин вообще стер с карты целых три страны!

Ах да, конечно же, кремлевский тиран приказал держать уже отпечатанные атласы в секретных хранилищах до поры до времени, а всех картографов и полиграфистов расстрелял, чтоб не проболтались. В продажу атласы поступили только после «оккупации» Прибалтики. Но какой смысл тогда был печатать атлас в 39-ом? Об этом доктора и кандидаты наук, собравшиеся на заседании ученых советов Института истории Академии наук и Института истории партии, размышлять были не в состоянии. Карта полностью парализовала их мышление. Они стояли и аплодировали. Это называется массовым психозом. Когда мне твердят, что Советский Союз имел шанс сохраниться, я не верю — с такой «интеллектуальной элитой» обречена любая страна.

Ну что ж, давайте посмотрим атлас СССР и мира отпечатанный в 1940 г. На них Литва, Латвия и Эстония значатся, как независимые зарубежные страны. Упаси боже, вовсе не хочу этим сказать, что Вульфсон, как завзятый шулер, извлек из рукава очередную фальшивку. Нет, атлас у него был самый настоящий. Возможно, он, действительно был составлен в 1939 г. Но то, что в этом атласе прибалтийские республики фигурируют, как советские союзные, объясняется элементарно просто.

В выходных данных атласа 1940 г., репродукции которых приведены здесь, указано следующее: «Сдано в производство 17-XI-39 года. Подписано к печати 10-VI-40 года». Следовательно, на момент подписания атласа в печать, Бессарабия и Северная Буковина еще целых 18 дней должны находиться в составе Румынии. Однако на политической карте Европы мы видим, что Бессарабия уже закрашена в красный цвет, хоть и не поименована еще Молдавской ССР, и город Черновицы так же находится на советской территории. На всех прочих же листах карты (например, там, где показана Украинская ССР или Балканы) Бессарабия еще заштрихована, как оккупированная Румынией территория.

Разгадка проста. После подписания в печать оригинал-макеты готового атласа передаются в типографию, где изготавливаются печатные формы и последовательно печатаются листы атласа. Далее производится фальцовка, подборка, брошюровка, рубка и переплет. Пока шел производственный процесс, границы изменились. Но пол-атласа уже отпечатали — не сдавать же в макулатуру сотни тонн бумаги? Поэтому на тех листах, что еще не были отпечатаны, вносятся изменения, а готовые оставляют, как есть. Другой вариант: отпечатали весь тираж полностью, но еще не сброшюровали. Тогда можно отпечатать листы с изменениями, вручную перебрать одну тетрадь [133] Составная часть книги, сшитая ниткой. Тетради прикрепляются к переплетной крышке. и переплести.

Что же касается того атласа, которым Вульфсон так потряс научную общественность, то с ним дело обстоит, вероятно, еще проще. Тиражи делали в те годы большие, не редкостью были и миллионные. Поэтому книжку печатали не враз, а, как говорят полиграфисты, заводами. Первый 100-тысячный завод могли отпечатать в январе, а следующий в 500 тысяч только через полгода и даже через год. Если границы менялись, то соответственно, более поздняя партия могла отличаться от первой. Иногда в этом случае меняли выходные данные, где указывалось, что это издание исправленное и дополненное, но не обязательно. Могло случиться, что листы с выходными данными уже отпечатаны и сшиты. Не исключаю, что по случаю вхождения в состав Союза сразу трех республик, могли дать приказ перепечатать тетрадку, где находились листы с картами северо-запада СССР.