Пётр Толочко - Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Разумеется, межэтнические и межкультурные противоречия не являются чем-то новым в истории — они были всегда. И причины, их порождающие, тоже не новы: неравномерное экономическое развитие регионов, несправедливое распределение доходов, отсутствие равного доступа к государственному управлению, языковая и религиозная дискриминация и др. Новым сегодня является масштаб этого явления, обусловленный глобализацией, которая сопровождается не только технологическим прогрессом и региональной политической консолидацией, но и мировыми экономическими кризисами, а вместе с ними и сепаратизмом. Германия, Франция, Великобритания тяготятся тем, что им приходится дотировать бюджеты Греции, Португалии, Кипра, а те, в свою очередь, протестуют против того, что богатые страны проводят по отношению к ним социально несправедливую политику жесткой экономии. И нет, как говорится, мира под европейскими оливами.

Союз, который еще недавно демонстрировал успехи интеграции, в настоящее время стоит перед трудным выбором своего будущего [128] Как показывают социологические исследования, богатые страны не поддерживают дальнейшее разрастание Евросоюза, в то время как бедные являются сторонниками его расширения. . Старая модель исчерпала себя, и многие в Европе заговорили о возможном распаде сообщества (полном или частичном, посредством выхода некоторых стран). Наверное, это перспектива не завтрашнего дня, но и не такого уж далекого будущего.

В свое время русский философ И. А. Ильин, исследовавший проблему конфликтов между народами, пришел к выводу, что ее разрешение вполне возможно при условии выработки мировым сообществом системы правового регулирования международных отношений [129] Ильин И. Путь духовного обновления. М., 2003. С. 263. . В 1930-е годы такого правового механизма действительно не было и могло казаться, что именно он и станет гарантией недопущения межнациональных, а следовательно, и межкультурных столкновений. Позже он появился. Уставом Организации Объединенных Наций за всеми народами было признано право на государственное самоопределение, которое стало одним из фундаментальных принципов международного права. Однако вопреки надеждам это не только не исключило конфликты, но сделало их еще более частыми и, к сожалению, военными. Можно сказать, что к их традиционным причинам добавилась новая: трудноразрешимое противоречие между желанием самоопределиться и практической невозможностью сделать это.

Дело в том, что это право не сопровождается четкими нормами его применения. К тому же в реальной жизни оно нередко зависит от воли сильных мира сего. К примеру, НАТО и США пришли к выводу, что албанцы Косово имеют право на самоопределение, и оно состоялось. Аналогичную роль в самоопределении Южной Осетии и Абхазии сыграла Россия. При этом ни то, ни другое самоопределение не получило взаимного признания. Россия полагает, что у албанцев, переселившихся на исторические земли Сербии, нет юридического права на создание там собственного государства. Страны НАТО и США, даже не имея такого козыря, утверждают то же самое по отношению к Абхазии и Южной Осетии. Разумеется, эти случаи самоопределения не нашли понимания в Сербии и Грузии, а это означает, что между ними и отделившимися от них государственными образованиями созданы очаги напряженности, как говорится, на всю оставшуюся жизнь. По-видимому, таким же продолжительным будет и патронат над новыми государствами ведущих мировых держав, поскольку без него они не смогут защитить свой суверенитет.

Примечательно и то, что цивилизованный Запад (вместе с США), так энергично отстаивающий право народов на самоопределение в различных регионах мира, не демонстрирует аналогичного энтузиазма по отношению к своему сообществу. До сих пор не было ни одного случая, чтобы та или иная страна Запада разрешила самоопределиться своему национальному меньшинству. А ведь некоторые из них добиваются этого права на протяжении многих десятилетий и даже столетий, в том числе посредством вооруженной борьбы (баски в Испании, североирландцы в Великобритании). Не проявляет Запад солидарности с международным правом и тогда, когда речь идет о самоопределении национальных меньшинств в союзных с ним государствах. Например, совсем не слышно его голоса в поддержку курдов Турции, составляющих почти 20% населения страны и ведущих борьбу за политический и культурный суверенитет, в последнее время — как будто за автономию, но и это умеренное желание курдов не находит сочувствия у либеральной Европы.

В сказанном выше нет осуждения позиции европейских лидеров, не желающих поддерживать сепаратистские настроения в своих странах. Скорее всего, они поступают правильно: исходят из интересов всех народов, а не только меньшинств, культурная и политическая элита которых желает во что бы то ни стало самоопределиться. Это право, хотя и освящено высоким авторитетом ООН, далеко не безусловно. Его реализация практически всегда сопряжена с нарушением традиционного миропорядка, политической и экономической стабильности в стране и регионе. К тому же оно резко расходится с интересами титульных этносов, которые внесли основной вклад в строительство страны и поэтому также должны иметь право голоса при определении ее дальнейшей судьбы.

Говоря о предстоящем в 2014 году референдуме о независимости Шотландии, которая до 1707 года была суверенным государством, премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон заявил, что в интересах не только британцев, но и шотландцев сохранить целостность страны. От ее разделения никто ничего не выиграет. Содержательно близким было и высказывание Жозе Мануэла Баррозу о референдуме по самоопределению Каталонии. Решаясь на такой шаг, заявил высокопоставленный европейский чиновник, Каталония должна понимать, что она никогда не сможет стать членом ЕС без согласия Испании. Как говорится, золотые слова. Вот только произносятся они почему-то только тогда, когда речь идет о целостности своей страны. Их не было слышно, когда та же либеральная Европа и США с упоением разваливали Югославию и Советский Союз, причем в первом случае — при помощи военной силы. А ведь объективно от этих разделений действительно никто ничего не выиграл. Ни народы, вдруг обретшие суверенную государственность и не всегда знающие, что с ней делать, ни мировое сообщество. Распад Югославии послужил детонатором для длительного военного конфликта на Балканах, а с распадом Советского Союза мир и вовсе заполыхал нескончаемыми войнами, развязываемыми США и НАТО, которые почему-то присвоили себе роль мирового жандарма.

Из сказанного следует, что мировое сообщество сегодня нуждается не столько в реализации права народов на самоопределение, сколько в выполнении известного Хельсинкского соглашения о нерушимости государственных границ. Отказ от него Запада, одержимого идеей развала социалистического содружества, как показывает опыт истории, ни к чему хорошему не привел. Мир не стал от этого более стабильным, наоборот, все больше погружается в состояние хаоса. Как утверждают политологи, управляемого хаоса, но вряд ли это в полной мере соответствует реальности. Он только создается управляемо, а дальше развивается неподконтрольно.