Пётр Толочко - Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Особое значение для развития киевско-новгородских связей имеют события 1214 года. Из Киева новгородскому князю Мстиславу Мстиславичу была направлена просьба помочь справиться со своевольством черниговского князя Всеволода Чермного. Мстислав собрал вече на Ярославовом дворе и призвал новгородцев выступить в поход против Всеволода. Ответив согласием, новгородцы затем, уже на марше, из-за разногласий со смолянами изменили свое решение. Повторное обращение Мстислава не возымело действия, и тогда он продолжил путь на юг с небольшой дружиной. Новгородцы тем временем вновь собрались на вече. На нем посадник Твердислав обратился к вечу с призывом: « Яко, братие, страдали дтды наши и отчи за Русьскую землю, тако, братье, и мы поидимъ по своемь князи » [8] Новгородская первая летопись... С. 53. . Этот аргумент оказался решающим, и новгородцы присоединились к Мстиславу.

В данном летописном рассказе важным является не столько факт участия новгородцев в южнорусской княжеской усобице, сколько осознание ими своего органического единства с Русской землей и Киевом. Они решили постоять за них потому, что так поступали их отцы и деды.

Особым постоянством отличались церковные связи Киева и Новгорода. Все новгородские владыки поставлялись на епископскую (архиепископскую) кафедру в Софии Киевской при участии митрополита и великого князя. Этот канонический ритуал неукоснительно соблюдался вплоть до вторжения в пределы Руси монголо-татар. Известны также пастырские посещения Новгорода киевскими митрополитами. Одно из них, состоявшееся в 1251 году, имело чрезвычайно важное значение не только для церковной, но и для общественно-политической жизни. Есть достаточно оснований полагать, что во время этого посещения на церковном соборе в Новгороде митрополит Киевский Кирилл, епископы Новгородский Долмат и Владимиро-Суздальский Кирилл вместе с князем Александром Ярославичем (Невским), обладавшим с 1249 года ханским ярлыком на владение Киевом и Русской землей, провозгласили Владимира Святославича святым. Этот канонизационный акт был заказом времени. Русская земля в широком значении этого термина, которую собрал и просветил князь Владимир, оказалась в смертельной опасности и нуждалась в его покровительстве, теперь уже как святого.

Таким образом, истории было угодно, чтобы два древнейших и великих города Руси — Новгород и Киев — не только положили начало государственной консолидации восточных славян, но и явили им сакральное знамя для борьбы за возрождение Руси в условиях монголо-татарского порабощения.

Бесспорно, судьбоносным событием в восточнославянской истории было принятие христианства. Тем самым Киевская Русь вошла в Византийское содружество наций, приобщилась к одной из наиболее развитых мировых культур. В наше время некоторые околонаучные круги, особенно на Украине, пытаются поставить под сомнение значимость этого великого события. А был ли выбор князя Владимира Святославича удачным? Мол, если бы он принял христианство не из Константинополя, а из Рима, то сегодня мы достигли бы того же уровня материального благополучия, что и католическая Европа.

Но история не знает сослагательного наклонения. Было так, как было. И, конечно же, выбор Владимира был оптимальным. В Х веке Византия была наиболее развитым государством мира, достигшим вершин практически во всех сферах жизни: в экономике, политике, культуре. Бесспорно, влияние Византии на Русь было огромным. С христианством на Руси установилась церковная централизация страны во главе с митрополитом Киевским, епископами удельных городов, монастырями и приходскими храмами. Русская православная церковь содействовала распространению грамотности, появлению монастырского летописания, развитию церковной архитектуры и изобразительного искусства, в том числе мозаики и фрески. Она же взяла на себя ответственность за духовное просвещение народа, воспитание в нем чувства единой родины.

Примеров этому много, но, возможно, наиболее характерный приводится в Ипатьевской летописи в статье за 1189 год. В предыдущем году венгерский король оккупировал Галичину, что вызвало резкую реакцию митрополита Никифора.

Он обратился к киевским соправителям Святославу и Рюрику, чтобы они вышли в поход и защитили свою отчину. « Се иноплеменьницы отъяли отчину вашю; а лппо вамъ было потрудитися » [9] Полное собрание русских летописей (далее — ПСРЛ). Т. 2: Ипатьевская летопись. М., 1962. Стб. 663. . Приведенные слова церковного иерарха свидетельствуют о том, что для православной церкви Русь, несмотря на княжеские распри, оставалась единой страной, защита неприкосновенности которой являлась обязанностью великих киевских князей.

Большая политическая и правовая традиция православной церкви, принесенная на Русь из Византии, позволила ей быстро стать органической частью государства и взять на себя некоторые его функции. Церковная организация в принципе соответствовала системе княжеского правления. Во главе ее находился митрополит Киевский, назначавшийся, как правило, Патриаршим Синодом. Епархиями, которые в ХІІ-ХІІІ веках территориально приближались к удельным княжествам, управляли епископы, ставившиеся митрополитом киевским и великим князем. С момента принятия христианства до монголо-татарского нашествия на Руси было учреждено 16 епархий. За это время образовалась довольно обширная сеть приходов и монастырей. В отличие от положения великих киевских князей, старшинство которых нередко носило номинальный характер, авторитет митрополитов был непререкаем. Их верховная власть над всеми епархиями Руси не подвергалась сомнению. Стоит ли доказывать, что Русская православная церковь была одной из важнейших скреп территориального и государственного единства Руси?

Еще один фактор, способствовавший объединению русских земель, — княжеская династия Рюриковичей. Сегодня появляется много рассуждений о том, свои князья стоят у истоков русской государственности или чужие. Мне кажется некорректной такая постановка вопроса. Чужим был только Игорь, и то относительно, поскольку с юных лет воспитывался в восточнославянской среде. От его брака с псковитянкой Ольгой родился Святослав, а от внебрачной связи последнего с ключницей Ольги Малушей — Владимир, в жилах которого текло уже три четверти славянской крови. Таким образом, киевская княжеская династия, хотя и была варяжской по происхождению, быстро стала славянской, не мыслившей себя вне интересов государства, во главе которого оказалась. Когда варяжские наемники, помогавшие Владимиру и Ярославу утвердиться в Киеве, потребовали непомерную плату, они не только не были одарены киевскими князьями с щедростью родственников, но и вообще оказались нежелательными персонами в Киеве.