Николай Черушев - 1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе

Конечной целью этой шайки было – ликвидировать во что бы то ни стало и какими угодно средствами Советский строй в нашей стране, уничтожить в ней Советскую власть, свергнуть рабоче-крестьянское правительство и восстановить в СССР ярмо помещиков и фабрикантов.

Для достижения этой своей предательской цели фашистские заговорщики не стеснялись в выборе средств; они готовили убийства руководителей партии и правительства, проводили всевозможное злостное вредительство в народном хозяйстве и в деле обороны страны, пытались подорвать мощь Красной Армии и подготовить ее поражение в будущей войне.

Прикрываясь высокими званиями членов партии и начальников Рабоче-Крестьянской Красной Армии, они продавали врагам Советского Союза военные тайны нашего государства, подрывали славную мощь Красной Армии и вообще делали все для ускорения нападения внешнего врага на Союз Советских Социалистических Республик.

Они рассчитывали своими предательскими действиями, прямой изменой и вредительством в области технического и материального снабжения фронта и в деле руководства боевыми операциями, добиться в случае войны поражения Красной Армии на фронтах и свержения Советского Правительства. Они ждали помощи от своих хозяев, военно-фашистских кругов одного из иностранных государств и за эту помощь готовы были отдать Советскую Украину, расчленить нашу страну на части.

Эти предатели хорошо знали, что они не могут найти поддержки среди рабочих и крестьян, среди бойцов Рабоче-Крестьянской Красной Армии и поэтому работали обманом, скрывались от народа и красноармейцев, боясь открыть подлинное свое лицо.

Эти враги народа пойманы с поличным. Под тяжестью неопровержимых фактов они сознались в своем предательстве, вредительстве и шпионаже.

Главные организаторы, руководители и шпионы, непосредственно связанные с генеральными штабами буржуазных фашистских стран, разоблачены и по заслугам получили возмездие советского правосудия.

Рабоче-крестьянская Красная Армия, верный и надежный оплот Советской власти, беспощадно вскрывает этот гнойник на своем здоровом теле и быстро его ликвидирует. Враги просчитались. Не дождаться им поражения Красной Армии: Красная Армия была и останется непобедимой, мировой фашизм и на этот раз узнает, что его верные агенты гамарники и тухачевские, якиры и уборевичи и прочая предательская падаль, лакейски служившие капитализму, стерты с лица земли и память о них будет проклята и забыта…» [24]

Этот приказ-обращение заканчивается заверением не допускать впредь повторения подобных позорных фактов, а также утверждением, что «очищая свою армию от гнилостной дряни, мы тем самым делаем ее еще более сильной и неуязвимой…» Нарком призвал всех командиров и красноармейцев удесятерить большевистскую бдительность, радикально улучшить работу во всех областях, повысить критику и самокритику, тем самым ускорив полную ликвидацию последствий деятельности врагов народа.

Данный приказ был подписан Ворошиловым на следующий день после суда над Тухачевским и его товарищами. Ввиду опубликования его центральными газетами он хорошо известен историкам и общественности. Но мало кому известно, что был и другой приказ подобного же содержания (№ 072 от 7 июня 1937 года), в котором обвинения в предательстве и измене Родине предъявлялись не девяти (с учетом Я.Б. Гамарника) лицам командно-начальствующего состава РККА, а десяти. Этим десятым человеком являлся заместитель командующего войсками Особой Краснознаменной Дальневосточной армии комкор М.В. Сангурский. Здесь следует отметить следующее обстоятельство: его фамилия отсутствовала в проекте приказа, представленного на подпись Ворошилову. Она была туда вписана лично рукой наркома его так любимыми черными чернилами, перекочевав затем и в типографский экземпляр приказа, направленного в войска для зачитки в ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, кораблях, складах, штабах, управлениях и учреждениях Красной Армии [25].

М.В. Сангурский подвергся аресту 2 июня 1937 года (в день выступления Сталина на Военном совете) на станции Киров на пути следования из Хабаровска в Москву по вызову наркома. Уже через двое суток (4 июня) следователи-садисты из Особого отдела ГУГБ НКВД СССР Николаев, Агас и Орешников вынудили его признаться в причастности к заговору, возглавляемому М.Н. Тухачевским. Что и было немедленно доложено Сталину, Ежову и Ворошилову. Видимо, это признание и послужило основанием для наркома обороны о включении Сангурского в приказ в качестве одной из ключевых фигур заговора в РККА. Кто и почему исключил затем его из списка подсудимых первой очереди, нам неизвестно. Но что данный вопрос решался на самом высоком уровне – это бесспорно. Известно другое – Сангурский несколько раз отказывался от ранее данных им показаний, но затем под пытками вновь признавал свое участие в заговоре. В таких мучениях он пребывал свыше года – 28 июля 1938 года вместе с большой группой военачальников Военная коллегия приговорила Сангурского к смертной казни – расстрелу.

На одном из заседаний Военного совета в июне 1937 года Сталин высказал такое мнение: «Я думаю, что среди наших людей, как по линии командной, так и по линии политической, есть еще такие товарищи, которые случайно задеты. Рассказали ему что-нибудь, хотели вовлечь, пугали, шантажом брали. Хорошо внедрить такую практику, чтобы, если такие люди придут и сами расскажут обо всем, – простить их…» [26]

Предложение Сталина получило поддержку. В результате в части и учреждения РККА был направлен совместный приказ наркомов обороны и внутренних дел СССР № 082 от 21 июня 1937 года с многословным наименованием «Об освобождении от ответственности военнослужащих, участников контрреволюционных и вредительских фашистских организаций, раскаявшихся в своих преступлениях, добровольно явившихся и без утайки рассказавших обо всем совершенном и о своих сообщниках». В нем предписывалось командирам, начальникам, комиссарам, военным прокурорам и работникам особых отделов не подвергать задержанию и аресту военнослужащих, добровольно явившихся и без утайки рассказавших о своей контрреволюционной деятельности. Военным советам округов и флотов рекомендовалось в каждом конкретном случае представлять свои соображения об оставлении раскаявшегося и прощенного преступника в рядах РККА и о дальнейшем его служебном использовании [27].

И хотя в первом абзаце приказа содержится тезис о том, что к моменту его подписания в ряде военных округов имели случаи таких явок с повинной как со стороны командно-начальствующего, так и красноармейского состава, в подобное верится с трудом. Ибо слишком памятны людям были впечатления о том остракизме, какому подверглись так называемые заговорщики и члены их семей. И повторять их судьбу не хотелось никому, тем более настоящим вредителям и диверсантам, шпионам и изменникам.