Сергей Брилёв - Забытые союзники во Второй мировой войне

— Время было светлое?

— Какое там, темнотища, время полуночное. Второй раз лодка всплыла через сорок минут и выпустила два снаряда. Никого не задело, если не считать матроса Луцика, которого струёй воздуха сбило с ног и бросило на зарядный ящик. На этот раз мы успели восемь раз пальнуть из пушки. Третий раз лодка всплыла совсем близко — сто метров с левого борта. Но наши не зевали, пулеметчики сразу открыли огонь, лодка пошла на погружение. Успели выстрелить два раза из пушки. Второй снаряд угодил прямо в лодку, у переднего края рубки. В общем, угробили пиратов…»

К сожалению, сегодня про тот подвиг «Уэлена» забыли практически все. Когда мы списались с FESCO и обнаружили сегодняшний «Уэлен» на «пересменке» в бухте Золотой Рог, то было непонятно, кто кому больше рассказал: наши корреспонденты капитану Станиславу Шеину или он — нашим ребятам [155] Это вовсе не упрек капитану. Это упрек последним двум десятилетиям, когда страну тряхануло так, что историческая память стала вымываться. Мы с таким остервенением взялись за отказ от примет коммунистического прошлого, что забыли о прошлом вообще: на сегодняшнем «Уэлене», естественно, нет «красного уголка». Но у меня есть стойкое ощущение, что вместе с книгами Брежнева и Черненко из почившего «красного уголка», не заметив, выбросили и материалы о Великой Отечественной. .

И только старший механик и сменный помощник рейдового катера «Руслан Уткин» (который и доставил нашу группу к «Уэлену») Алексей Смирнов вспомнил, что, когда он ещё только начинал работу в ДВМП, в экипажах ещё встречались участники, как принято говорить, «огненных рейсов». И добавил: «Железные были мужики».

Сегодняшнее судно «Уэлен» у Владивостока

А ведь узнать конкретику — есть где. Сегодня достаточно целенаправленно побродить по Интернету. Именно там, например, я буквально двумя «кликами» позже обнаружил воспоминания, которые о капитане «Уэлена» Малахове оставила его дочь, Наталья Николаевна:

«Родился папа во Владивостоке. Церковноприходская школа, в которой он начал учиться, в 1922 году реорганизовалась в Советскую трудовую школу, так как Дальневосточная республика была включена в состав РСФСР. На всю жизнь запомнился пионерский отряд, с которым папа исходил в походах все окрестности Владивостока. На двух старых списанных судовых шлюпках отправлялись в море под парусами…»

Дальше Наталья Николаевна описывает, как потом отец участвовал в арктических походах: как для обогрева ставили «печи-камельцы», как столбик термометра «уходил в шарик» (то есть за минус 50), как для предохранения от цинги ели строганину, как потом, будучи уже старпомом, он даже принимал в рейсе роды. Малахову ещё не исполнилось двадцати пяти, когда он стал обладателем диплома капитана дальнего плавания и в 1940 году получил назначение на «Уэлен».

«Пароходу требовался капитальный ремонт после тяжелой аварии, который намечали сделать в США. Папа, обдумав все обстоятельства (здесь ему очень пригодились знания, полученные… на курсах по банковско-финансовым операциям), предложил направить судно в Гонконг, где условия ремонта были намного выгоднее. Пароходство согласилось с его расчётами, и 6 мая 1941 года „Уэлен“ вышел в море, направляясь в Гонконг.

Здесь команда узнала о начале войны».

Легендарный советский моряк, Герой Социалистического Труда Николай Никитич Малахов — капитан «Уплена»

Вот этот международный опыт Малахова (а также то обстоятельство, что до войны он прошёл ещё и военно -морские курсы, получив звание «командира корабля-охотника за подводными лодками»), очевидно, и предопределило то, что его поставили на «огненные рейсы» между

СССР и странами-союзницами. Правда, ходили на «авось»: крупнокалиберный пулемет «Шкода», десяток винтовок и два ручных пулемета появились на борту только в феврале 1942 года. И вот что ещё со слов отца запомнила его дочь:

«А ещё на кормовой платформе „для острастки“ соорудили макет пушки, из бревна сделали ствол, вместо глубинных бомб прикрепили к бортам пустые барабаны из-под краски. Издали выглядело грозно… Но маршруты проходили через районы активных боевых действий и минные поля. В любой момент могла произойти атака вражеской подлодки. Длились рейсы долго — один из них продолжался целых 9 месяцев: за это время „Уэлен“ дважды сочли погибшим. Был 32-суточный безостановочный переход через океан из Веллингтона в Сан-Франциско, из зимы в лето, очень редкий в истории советского мореплавания; о нём писала „Комсомольская правда^ в номере от 3 ноября 1945 года».

Стоп! Полный назад! В Сан-Франциско из Веллингтона?! Так ведь это из «нашей с вами» Новой Зеландии!

Именно с ней и связан тот самый эпизод, о котором я здесь пишу. К счастью, как раз перед этим рейсом в апреле 1942 года в австралийском Сиднее, наконец, удалось получить и установить на «Уэлене» трехдюймовую пушку. Она была старая, 1908 года выпуска. Но именно она и спасла «Уэлен». Вот как события 16 мая 1942 года развивались со слов уже самого Николая Малахова:

«Приказали следовать в Ньюкасл. Сильнейший шторм с ливнем и плохой видимостью, продолжавшийся 8 дней, затих. Шли вдоль Австралии к поворотной точке посередине фарватера… В 22 часа 28 минут раздался орудийный выстрел — враг! Совсем близко. Боевая тревога! Второй, третий выстрел — снаряд разорвался впереди мостика, взрывной волной всех сбило с ног. Вскакиваю на ноги. Вахтенный помощник и матрос ранены. Отправляю их на перевязку. Тишина, густая темнота — ничего не видно. Заскакиваю в штурманскую рубку и быстро пишу по-английски радиограмму-шифр: „Уэлен", широта, долгота — атакован подводной лодкой. Чувствую, как течет теплая липкая кровь за воротник ниже левого уха. Карту и черновой журнал вымазал кровью. Оказывается, ранен ещё в руку. Приказываю рулевому перейти на противолодочный зигзаг. Снова вспышка и выстрел с левого борта. Расстояние всего 500–700 метров. Наш оружейный расчёт открыл беглый огонь по вспышке. Снова затишье. После второй атаки лодка уже в 100–150 метрах по левому борту. Первая мысль — таранить. Но нет. Очень близко. Судно продолжает разворачиваться, чтобы дать оружейному расчёту открыть огонь. Выстрел, второй выстрел с „Уэлена“ — и снаряд попадает в основание рубки подлодки. Разрыв снаряда, огонь, столб воды, и лодка с бурлением исчезает под водой. Молодцы артиллеристы! Судовое время 00 часов 20 минут. 17 мая 1942 года» [156] Судя по всему, атаковала «Уэлен» японская подлодка. Как раз незадолго до прихода «Уэлена» в гавань Сиднея проник камикадзе на подложке-карлике. Погибая, он угробил два корабля. Однако самостоятельно эта малютка дойти до Австралии, конечно, не могла. Очевидно, туда доставила океанская субмарина. Похоже, этот океанский стервятник после удара по Сиднею решил поохотиться у австралийских берегов. Заманчивой целью для него и оказался советский пароход. .