Жерар Сивери - Филипп Август

Кого он назначил своими душеприказчиками, то есть исполнителями своего завещания? Тех, кто выжил из его верной команды. Находясь на краю могилы, он выказал доверие Герену, епископу Санлиса, Бартелеми де Руа, камерарию, и брату Эмару, казначею Тампля. Твердый в своем выборе и дружеских предпочтениях, он дал, таким образом, последнее свидетельство своего расположения и признательности к тем, кто помог ему созидать его королевство и укреплять его власть [305] AN J 403 № 2; А.РА, t. IV, № 1796; Leb., р. 114 и далее. .

Филипп, «король французов» («rex Francorum»), мог теперь ожидать свою смерть. На самом деле он по-настоящему не оправился после сентября 1222 года, когда его трясло от начинавшейся четырехдневной малярии. Несмотря на повторяющиеся приступы болезни, он продолжал свои труды и поездки, но постепенно слабел. Одиннадцатого июля 1223 года, когда он находился в своем замке Паси-сюр-Эр, его состояние резко ухудшилось, и ему отворили кровь. Тем не менее он отказался следовать советам своих врачей, которые предписывали ему строгий режим с диетой и воздержание от вина. Он благочестиво исповедался и причастился, а своему сыну наказал жить в страхе Божьем, защищать Церковь, проявлять справедливость в отношении своего народа и покровительствовать бедным и слабым. В четверг 13 июля король почувствовал небольшое облегчение и решил направиться в сторону Парижа. Начиная с 6 июля, там проходил собор, на котором под председательством кардинала-легата Конрада рассматривался вопрос об альбигойцах. Однако новый и жестокий приступ горячки скрутил короля и заставил остановиться в Манте, где он и умер без особых мучений на следующий день, 14 июля 1223 года, в возрасте пятидесяти восьми лет.

Мастера «погребального искусства» умастили тело почившего короля душистым маслом, миррой, забальзамировали его и поместили в гроб. Затем оно было доставлено в Сен-Дени в сопровождении внушительного кортежа, участники которого, не скупясь, раздавали милостыню беднякам и проявляли большую щедрость в разных местах, через которые им пришлось проехать. Похороны, устроенные в аббатстве, были достойны короля. Папский легат и архиепископ Реймсский одновременно отслужили мессу на двух алтарях. При этом их окружали многочисленные прелаты, прибывшие на собор в Париж: английский епископ Норвича, архиепископ Санса, Готье Корню, архиепископы Тура и Руана, епископы Шалона-на-Марне, Нуайона, Санлиса, Бове, Арраса, Амьена, Орлеана, Мо, Невера, Байё, Кутанса, Авранша, Лизьё и Тулузы. Среди светских сеньоров, присутствовавших на похоронах, Вильгельм Бретонец упоминает лишь наследного принца Людовика, его единокровного брата Филиппа, а также Иоанна де Бриенна, короля Иерусалима [306] G. Leb., р. 115 и далее; Mousket, v. 23725 и далее; Cartellieri, t. IV, р. 564 и далее. .

Едва король скончался, как в его последнюю волю внесли изменения. Бедняки, например, получили 50 000 ливров, то есть больше, чем предусматривалось. Конечно, Филипп еще в 1222 году оставлял за собой возможность вносить некоторые уточнения в свое завещание, и Вильгельм Бретонец отмечает, что король «подправил» свои решения, прежде чем умереть. Однако трудно не усмотреть тут вмешательства членов королевского окружения, когда обнаруживается, что главная поправка касалась именно племянника королевского камерария, Амори де Монфора. Никак не упомянутый в сентябрьском завещании 1222 года, теперь он вдруг получил 20 000 парижских ливров [307] G.Leb., р. 116; Cartellieri, t. IV, р. 565, 567. . По меньшей мере нельзя сомневаться, что это было согласовано между Бартелеми де Руа и принцем Людовиком. Кроме того, Герен принял это как должное и не протестовал. Впрочем, разве Вильгельм Бретонец с его обычной ловкостью не позволил Герену сохранить лицо, утверждая, что король Филипп II изменил свое завещание? В любом случае, если епископ Санлиса хотел удержать в своих руках хотя бы некоторую долю власти, он не мог противиться новому королю и Бартелеми де Руа. Вскоре он получил свою награду, став канцлером королевства.

Самое прекрасное свидетельство великого таланта Филиппа Августа состоит в выборе таких людей, которые помогли ему увеличить королевский домен и решительным образом заложить основы возрождения королевской власти и государства.

Среди источников первое место принадлежит 1824 официальным актам, в которых изо дня в день регистрировались практические шаги исполнительной власти. Они бесспорным образом проясняют методы и результаты правительственной деятельности. Упомянем для примера различные протоколы королевской канцелярии.

Л. Делиль в своем каталоге (L. Delisle, Cataloge des actes de Philippe Auguste, Paris, 1865) указал эти акты, издание которых стало одной из главных строительных площадок эрудиции XX века, с. Recueil des actes de Philippe Auguste, 4 vol., Paris, 1916-1979: N. Nortier, F.PA, p. 429-453; Ф. Гаспарри (F. Gasparri, I’fccriture des actes de Louis VI, Louis VII et Philippe Auguste, Paris, 1973) привел перечень до сих пор сохранившихся 421 оригинального акта времен правления Филиппа II (сf, р. 73 и далее); Е. PouIIIe, «La cursive gothique a la chancellerie de Philippe Auguste», A. PA, p. 429-453. В «Сокровищнице хартий» (Тresor des chartes, 1.1, Paris, 1863) и в Cartons des rois (Paris, 1866) также можно найти анализ и публикацию определенного количества актов.

Это описание, или, вернее, последовательные описания представляют собой три редакции: «Старый реестр» ( veterius, Bibl. vat., codex Ottoboni, № 2796), составленный в период между 1204 и 1211 годами, реестр Ad nudos... (AN, JJ 7), составленный между 1211 и 1220 годами, и Regisrum Guarini (AN JJ 26), редактирование которого началось в 1220 году. Н. де Вайи, Л. Делиль и Журдан опубликовали эти редакции в одном издании под общим названием «Описание феодов»: Scripta de feodis, ed. N. de WaIIIy, L. Delisle et Jourdan, RHF, t. XXIII, Paris, 1894, p. 560-728, cf. G. Sivery, Moyen Age, 1984, p. 65-85.

H. Брюссель (N. Brussel, Nouvel examen de L'usage des fiefs, Paris, 1750, t. II, p. CXXXIX-CCX) опубликовал королевские счета за период с 1200 по 1203 год. Ф. Лот и Р. Фавтье снова издали их под ошибочным названием: «Первый бюджет французской монархии. Общий отчет за 1202-1203 гг.» (F. Lot, R. Fawtier, le Premier Budget de la monarchie frangaise. Le Compte General de 1202-1203, Paris, 1932). T.-H. Биссон в свое работе «Счета королевского домена» (Th.-N. Bisson, «Les comptes du Domaine», F.PA, p. 521-538) провел тщательное сличение других обнаруженных счетов. Борелли де Серр (Borelli de Serres, Recherches sur divers services publics du XIIIе au XVIIе siecles, Paris, 2 vol., 1895-1909, cf. t. I, p. 13 и далее) выявил роль бальяжей в Сретение 1212, 1218 и май 1219, 1220 и 1222 годов. Р. Фавтье опубликовал фрагмент счета двора принца Людовика за 2 февраля 1213 года (R. Fawtier, le Moyen Age, 1933, p. 238-250). Другие счета: счет камерария Эда, в котором сказано о покупке драгоценностей для короля в 1206 году (Bibl. vat. ms. Ottoboni, № 2796, fol. 5, 12); один счет превотства (Borelli, op. cit., 1.1, p. 35); N. Nortier et J.-W. Baldwin, «Contributions a l’etude des finances de Philippe Auguste: le compte de 1221», ВЕС, 1981, № 1, p. 5-53. Л. Делиль (L. Delisle, le Cartulaire normand, Mem. societe antiquaires de Normandie, 2e ser., VI, 1852, p. 287 и далее) опубликовал ценную опись, составленную в связи с проведением ревизии новых превотств во французском Вексене примерно в 1220 году. Об оценке денежных ресурсов Филиппа Августа в 1180 и 1223 годах прево-швейцарцем Кононом см.: MGH, S, t. XXIV, Hanovre, 1879, р. 782-783.