Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Тщательно скрывая и маскируя свое преступное прошлое и вражеские связи с разведками иностранных государств, Берия избрал в качестве основного метода клевету, интриги, различные провокации против честных партийных и советских работников, стоявших на пути его враждебных Советскому государству замыслов и мешавших ему пробираться к власти.

Пробравшись с помощью этих преступных методов на ответственные посты в Закавказье и Грузии, а затем в МВД СССР, и вынашивая в изменнических целях планы захвата власти, Берия и его сообщники учиняли расправу с неугодными для них людьми, не останавливаясь перед актами произвола и беззакония, подлым образом обманывали партию и государство.

Следствием установлен целый ряд преступных махинаций Берия, направленных к достижению карьеристских целей и для предупреждения разоблачения его вражеского лица. Так, следствием установлено, что для достижения своих предательских целей Берия в течение ряда лет с помощью своих сообщников вел преступную интриганскую борьбу против выдающегося деятеля коммунистической партии и Советского государства — Серго Орджоникидзе, видя в нем человека, являвшегося препятствием к его дальнейшему продвижению и к осуществлению вражеских замыслов. Как теперь установлено, Серго Орджоникидзе питал политическое недоверие к Берия. После кончины Серго Орджоникидзе заговорщики продолжали жестоко мстить членам его семьи.

Следствием установлены и такие факты, когда заговорщики совершали террористические убийства лиц, со стороны которых опасались разоблачений. Так, Берия и его соучастниками был умерщвлен М. С. Кедров — член коммунистической партии с 1902 года, бывший член Президиума ВЧК и коллегии ОГПУ при Ф. Э. Дзержинском. Заговорщики имели основания подозревать Кедрова в том, что он располагает материалами о преступном прошлом Берия. Установлены также и другие факты террористических убийств, совершенных заговорщиками с преступной целью истребления честных, преданных делу коммунистической партии и советской власти кадров.

Как установлено следствием, Берия и его сообщники совершили ряд изменнических актов, пытаясь ослабить обороноспособность Советского Союза.

Материалами следствия доказано, что участники заговорщической группы — обвиняемые Меркулов, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский, будучи связаны с Берия многолетней совместной преступной деятельностью, выполняя любые преступные задания Берия, помогая ему скрывать и маскировать свое преступное прошлое, совершили ряд тягчайших государственных преступлений, указанных выше.

Таким образом, установлено, что обвиняемые Берия, Меркулов, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский, изменив Родине, действовали как агентура международного империализма, как злейшие враги советского народа.

Следствием установлены также факты иных совершенных Берия преступлений, свидетельствующих о его глубоком моральном падении, и кроме того, факты совершенных Берия преступных корыстных действий и злоупотреблений властью.

Будучи изобличенными на следствии показаниями многочисленных свидетелей и подлинными документальными данными, обвиняемые признали себя виновными в совершении ряда тягчайших государственных преступлений.

Берия предан суду по обвинению в измене Родине, в организации антисоветского заговора, совершении террористических актов, активной борьбе против рабочего класса и революционного рабочего движения, проявленной им на секретно-агентурной должности в органах разведки контрреволюционного мусаватистского правительства в период Гражданской войны, то есть в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58-1 «б», 58-8, 58–13, 58–11 Уголовного кодекса РСФСР.

Меркулов, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский преданы суду по обвинению в измене Родине, совершении террористических актов и участии в контрреволюционной изменнической заговорщической группе, то есть в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58-1 «б», 58-8, 58–11 Уголовного кодекса РСФСР.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР дело по обвинению Берия, Меркулова, Деканозова, Кобулова, Гоглидзе, Мешика и Влодзимирского подлежит рассмотрению Специального судебного присутствия Верховного суда СССР в порядке, установленном Законом от 1 декабря 1934 года.

«Правда» от 17.XII.1953 г. № 351.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 473. Л. 235–238. Копия. Машинопись.

Копии писем Л. П. Берия на имя Г. К. Орджоникидзе от 19 июля 1928 г и 18 декабря 1932 г.

Особая папка

Разослать членам Президиума ЦК КПСС [п.п.] Н. Хрущев

18. XII.53r.

Секретарю ЦК КПСС

тов. Хрущеву Н. С.

Дирекция Института Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина докладывает, что при разборе личного фонда документов Г. К. Орджоникидзе, хранящегося в Центральном партийном архиве ИМЭЛС, обнаружено три письма Берия на имя тов. Г. К. Орджоникидзе: от 19 июля 1928 г., от 17 сентября 1929 г. и от 18 декабря 1932 г.

В архиве также обнаружен «Акт об уничтожении совершенно] секретных материалов, исходящих из Закавказского] ГПУ и Закавказского] к[раевого] к[омитета] ВКП(б), путем сожжения, поступивших в адрес тов. Орджоникидзе».

В «Акте» уничтоженных документов упоминается большое количество записок Берия. Никаких материалов, свидетельствующих, что уничтожение было произведено на основании указаний Г. К. Орджоникидзе, в архиве не обнаружено.

Кроме того, в фондах документов тт. Г. К. Орджоникидзе, С. М. Кирова и М. Цхакая имеются докладные записки и копии докладных записок Берия, носящие информационный характер.

Приложение: Машинописные копии писем Берия на имя тов. Г. К. Орджоникидзе от 19 июля 1928 г., от 18 декабря 1932 г.

Директор ИМЭЛС Г. Обичкин

17 декабря 1953 г.

Верно: [п.п.] Костарева

Копия с копии

Начальник Секретно-оперативного управления ГПУ Закавказья

Служебная записка

Мой дорогой Серго!

Шлю Вам горячий привет и желание скорейшего и окончательного выздоровления. Дорогой Серго, видимо, я все время буду Вам причинять неприятности. Я не могу себе простить то беспокойствие, которое мы Вам причинили по делу т. Хмалабзе последнее время. Серго, Ваше отношение и доверие ко мне давало и дает энергию, инициативу и уменье работать. Серго, кроме Вас, у меня нет никого, Вы для меня больше чем отец, брат. Я Вами дышу и живу. И чтобы подвести Вас, — я не способен, я скорее пулю пущу себе в голову, чем не оправдать Вашего ко мне отношения.

Насколько в силах и насколько позволяло уменье и знание, я самым добросовестнейшим образом работал, если были и есть ошибки, то не по умыслу.

Всегда, даже по самым мелочам, советовался с товарищами, в частности с т. Леваном и т. Мишой. Имел горячее желание Вас видеть и быть некоторое время близко около Вас, но почему-то мне кажется (я об этом говорил Левану), что мое присутствие будет Вам неприятно, и поэтому с т. Леваном решил не ехать.