Пётр Толочко - Украина: государство или страна?

Так и хочется воскликнуть: «Дорогие вожди, если у вас нет чувства самоуважения, то подумайте о народе, вами управляемом! Вы на всех перекрестках уверяете, что он великий и европейский. Отчего же тогда унижаете его? Отчего полагаете, что он не заслуживает к себе такого же отношения, как, скажем, те же болгары и румыны? О немцах или англичанах и говорить не приходится. Соглашаясь на второсортность, вам (и нам тоже) еще долго придется стоять в очереди за получением европейского входного билета».

Примеры глобализации по-американски можно, к сожалению, продолжить. Но наша цель не столько в том, чтобы выразить свое отрицательное отношение к этому явлению, сколько в том, чтобы обратить внимание общественности на драматические последствия его для судеб мира.

Безусловно, мир несовершенен. И, конечно, хотелось, чтобы он был «нормальным». Но кто сказал, что идеальный образец этого «нормального» мира создан странами Евроатлантического альянса? Почему остальные страны должны быть обязательно интегрированы в систему западных цивилизационных ценностей?

Почему, к примеру, президенту США или его западноевропейским коллегам не приходит в голову естественная мысль о том, что как им многое не нравится в остальном мире, так и лидерам остального мира может многое не нравиться в западном мире? И как бы они отнеслись, скажем, к тому, если бы одна из стран остального мира, достаточно мощная и влиятельная и также страдающая навязчивой мессианской идеей переустройства мира под себя, занялась тем, чем сегодня занимаются США? Вряд ли за этой страной такое мессианство было бы признано. Вспомним, как Запад болезненно реагировал на претензии Советского Союза глобализировать мир по своему образу и подобию.

Претензии США на мировой жизненный эталон совершенно не состоятельны. Драматическим заблуждением их политической и экономической элит является то, что только они представляют, какой должна быть столбовая дорога мирового развития и никто больше. Есть достаточно оснований полагать, что они не знают этого и по отношению собственной страны. В настоящее время она не столь едина, как в прошлом. Ассимиляционный этнический и цивилизационный плавильный котел исправно работал в США до тех пор, пока они наполнялись выходцами преимущественно из Европы и черной Африки. После того, как в страну хлынул мощный переселенческий поток из Азии и Северной Африки, «плавка» стопроцентного англоамериканца прекратилась. Миллионы новых граждан США (мексиканцы, китайцы, японцы, арабы и др.) сохраняют свою этно-цивилизационную идентичность, и нет гарантий, что они будут симпатизировать глобализационным проектам их новой родины, которая унижает страны их исхода. С течением времени эти внутренние противоречия в США несомненно будут нарастать.

Особенностью нынешнего этапа развития является мировой терроризм. Он также глобален. И как бы ни пытались представить это явление вне цивилизационных и этнических противоречий, в действительности оно является, в том числе, и их порождением. Вынуждая целые народы и страны жить по новым правилам, пусть объективно и более цивилизованным, но ментально не близким для них, страны-глобализаторы неизбежно будут сталкиваться с отторжением своего мессианства [31] Как считает академик НАН Украины Ю. Н. Пахомов, Западу важно осознать, что мусульманскому Востоку нельзя, не нарываясь на катастрофические последствия, навязывать формы жизни, основанные на западных ценностях. Реакцией на подобное мессианство может быть лишь ужесточение сопротивления и приход на место умеренных режимов фанатиков-фундаменталистов. Чит.: Ю. Н. Пахомов. Мировые цивилизации и отечественный парадокс // София. — 2005. — № 2—3. — С.15. . Они уже сталкиваются. Отторжение это приобретает чудовищно уродливые формы, от него страдают чаще всего ни в чем не повинные люди, но справиться с ним сложно. Особенно при том, что причины и следствия так перемешались и переплелись.

Чрезвычайно усложняет устранение мирового терроризма отсутствие единства в определении этого явления по существу. США и страны Западной Европы, долгое время не сталкивавшиеся с ним, называли албанских или чеченских сепаратистов борцами за свободу и демократию, в то время как для Югославии и России они были террористами. Разным было отношение и к талибам, взращенным не без помощи США. Когда они противостояли СССР, американцы называли их «революционерами», когда же стали противостоять США, то превратились из «борцов за независимость Афганистана» в «террористов». По-разному смотрит мир и на иракские события. Одни считают ежедневные взрывы, уносящие десятки и сотни человеческих жизней, делом рук иракских террористов, другие называют их борцами против оккупации страны США. Разумеется, при сохранении политики «двойных стандартов» в определении природы терроризма искоренить его будет неимоверно сложно.

Думается, что разговоры о закономерностях процессов глобализации мира, что стало одной из мифологем западной пропаганды, как и о свободе народов и демократии, это не что иное, как попытки оправдать право сильного на свободный доступ к мировым богатствам. Однако надежды кого-либо построить мир под себя несбыточны. Насилие неизбежно будет порождать такую же ответную реакцию. Страны — потенциальные жертвы насильственного приобщения к западной цивилизации по-американски, ощущая свою незащищенность, будут стремиться к обладанию ядерным или другим оружием массового поражения. И как они вздумают распорядиться им, одному Богу известно. К счастью, не было оружия массового поражения у Хусейна, а то бы мир, возможно, уже столкнулся с локальной катастрофой.

Мир изначально многолик, многоукладен и противоречив. Таким он и должен остаться. Не следует впадать в заблуждение, что Запад изобрел оптимальные формы жизни и непременно обязан осчастливить ими другие народы.

Попытки «усовершенствовать» мир насильно всегда оборачиваются разрушением даже того зыбкого равновесия, которое имело место до них. Наверное, Ирак не был образцом демократии, наверное, не все его граждане были довольны режимом Хусейна, и определенно в иракском обществе существовали противоречия. Но сохранялся и определенный баланс, позволявший стране, особенно до ее блокады просвещенным Западом, вполне нормально развиваться. И что же произошло после так называемого «освобождения» иракского народа от режима Хусейна? Страна превратилась в сплошное поле битвы. Обострились межконфессиональные противоречия.

На Балканах, после вмешательства Запада, межнациональный и межрелигиозный мир также стал более хрупким. Как следует из заявления Комитета Священного Архиерейского Собора Сербской Православной Церкви, в Косово и Метохию до сих пор не возвращены изгнанные из них сотни тысяч сербов, а соблюдение прав человека и свободы передвижения находится на плачевном уровне. Конечно, эта незаживающая рана на теле Сербии, как об этом и говорится в заявлении Священного Собора, является «источником новой непредвиденной вражды». Сдерживает ее открытое проявление лишь присутствие в регионе войск НАТО.