Пётр Толочко - Дворцовые интриги на Руси

К этому времени из Друцка бежал сын полоцкого князя Глеб Ростиславич. Спасаясь от гнева толпы, он в спешке покинул город. Дручане, как это практиковалось на Руси, разграбили его двор, словно и не собирались сажать в нем нового князя.

Побег Глеба к отцу в Полоцк спровоцировал и там «мятеж велик», как замечает летописец. Многие полочане полагали, что Друцк для Рогволода лишь промежуточный пункт, а главной его целью должно быть возвращение Полоцка. Для приближения этой цели полочане, встречавшие Рогволода под Друцком, видимо, и подняли мятеж в столице земли.

Летописное уточнение, что сторонниками Рогволода были «мнози», позволяет предполагать отсутствие единодушия среди полочан. Это позволило Ростиславу остановить мятеж. О применении силы не говорится. Возможно, она и не понадобилась, поскольку Ростислав решил эту проблему элементарным подкупом зачинщиков беспорядков: « И одаривъ многими дарми и води къ кресту» [190] ПСРЛ. Т. 2. Стб. 494. .

Параллельно с умиротворением полочан Ростислав вел переговоры с братьями о том, как им надлежит поступить с Рогволодом. Общая позиция, видимо, была выработана без труда. Конечно, Рогволода следовало примерно наказать. С этой целью Ростислав, собрав под своим началом дружины братьев, повел их на Рогволода: « А самъ иде съ Всеволодомъ, и с Володарем, и съ всею братиею на Рогьволода къ Дрьютьску» [191] Там же. .

Надежда Ростислава на испуг Рогволода и добровольный его уход из Друцка не оправдалась. Рогволод не только не оставил город, но и организовал оборону. Решительно поддержали его в этом противостоянии с полоцкой коалицией князей дручане. Летописец отмечает, что обе стороны стояли крепко, не считаясь с большими потерями. Бесплодные попытки нападавших овладеть Друцком вынудили Ростислава пойти на мирные переговоры с Рогволодом, причем, как оказалось, на условиях друцкого князя: « И створи миръ Ростиславъ с Рогволодомъ, и цѣловаша хресть межи собою, и придаста волости Рогволоду» [192] Там же. .

Какие волости были приданы Рогволоду к его Друцкому княжеству, летописец не указывает. Из дальнейшего его рассказа явствует, что «дар» этот был несколько запоздалый и уже не мог изменить течение событий. Судьба Ростислава была предрешена. В Полоцке против него образовался заговор. А неудача под Друцком только ускорила развязку. Втайне от своего князя полочане снеслись с Рогволодом и пригласили его занять полоцкий престол. При этом они каялись за содеянное ему ранее зло.

О том, какое это было зло, свидетельствует статья 1151 г. Ипатьевской летописи. В Полоцке вспыхнул мятеж, в результате которого князь Рогволод Борисович был смещен, пленен полочанами и заточен в минский поруб. Полоцким князем был провозглашен Ростислав Глебович, который, не без воли полочан, признал старшинство Святослава Ольговича: « И послашася полотчане къ Святославу Ольговичу с любовью, яко имѣти отцем собѣ и ходити в послушаньи его и на том целоваша крестъ» [193] ПСРЛ. Т. 2. Стб. 445-446. .

Столь неожиданная политическая ориентация полочан была обусловлена, по-видимому, тем, что Изяславу Мстиславичу и Юрию Долгорукому было не до полоцкой междуусобицы. Они вели переменно успешную борьбу за киевский престол и это поглощало все их силы. Нестабильность великокняжеской власти, а также традиционная неприязнь полоцких князей к Киеву толкнули их в объятия новгород-сиверского князя.

Теперь, в 1159 г., полочане сознаются, что тогда они согрешили. Причем не только перед Рогволодом, но и перед Богом, поскольку восстали против своего князя без вины и « жизнь его всю разрабиша». Они просят Рогволода забыть прошлые обиды, поцеловать с ними крест и вернуться на свой престол. Лучшего князя им и не надо. Во искупление своего греха они обещают пленить Ростислава Глебовича и выдать его Рогволоду — пусть он сам определит его дальнейшую судьбу: « Княже нашь, съгрѣшили есмь к Богу и к тобѣ, оже въстахомъ на тя без вины, и жизнь твою всю разграбихомъ.., а самого емше выдахомъ Глѣбовичем на великую муку» [194] Там же. Стб. 494. .

Рогволод охотно принимает покаяние полочан, обещает забыть все свои обиды и целует с ними крест. Первая часть заговора, таким образом, была успешно осуществлена. Теперь надлежало исполнить вторую — пленить Ростислава.

Летописец называет тайный заговор полоцких бояр «злым советом» , поскольку они отступились от крестного целования с Ростиславом, изменили клятве верности своему князю. Определение это, безусловно, верное, но летописец, видимо, симпатизирующий Ростиславу, запамятовал, что таким же «злым советом» был и заговор 1151 г., когда полочане отступились от Рогволода. По существу, нарушение клятвы своевольными боярами неугодным им князьям было обычной и распространенной практикой по всей Руси. Полочане не являлись в этом отношении исключением из правила.

Что же надумали коварные полочане на «злом совете» ? В летописи говорится о намерении пленить Ростислава, однако некоторые обстоятельства позволяют предполагать и более драматические последствия их действий. Приближался праздник св. Петра и Павла, который приходился на 29 июня. Традиционно в Полоцке в этот день устраивалась братчина у церкви св. Богородицы. Присутствие князя на этом празднестве, по-видимому, не было обязательным, но полочане очень хотели его там видеть. Летописец отмечает, что приглашение, направленное Ростиславу, было продиктовано не искренностью, но «лестью». Видимо, расчет был на то, что во время пира проще организовать провокацию, вовлечь в нее князя, а затем и расправиться с ним. В пьяной потасовке князь мог «случайно» погибнуть.

Казалось, все складывалось для полоцких бояр как нельзя лучше. Князь принял приглашение прибыть в братчину, и они могли рассчитывать на успех. Не знали они только того, что их дьявольский план стал известен Ростиславу, и он предпринял необходимые меры предосторожности. Прежде всего он облачился в защитный доспех, который надел под верхнюю одежду. Кроме того, прибыл к церкви св. Богородицы в сопровождении большого отряда личной охраны. Заговорщики дрогнули и, как сообщает летописец, « не смѣша на нь дерзнути». Пирование в братчине закончилось для Ростислава вполне благополучно.

Однако полочане и не думали отказываться от своих замыслов. На следующий день они шлют Ростиславу новое приглашение. На этот раз просят его прибыть в город и принять участие в совете. Князь резонно заметил, что « вчера есмь у васъ былъ, а чему есте не молвили ко мнѣ» [195] ПСРЛ. Т. 2. Стб. 495. . Что ответили ему боярские посланники, неизвестно, но Ростислав все же соглашается на новую встречу с полочанами. Из своей загородной резиденции, которая находилась в Бельчицах, он направляется в Полоцк.