Юрий Кузовков - Глобализация и спираль истории. Книга 2

Есть и другие примеры указанного феномена. Как уже говорилось, бóльшая часть территории России в прошлом, ввиду своего географического положения, климата и отрезанности от удобных морских и речных торговых путей, также оставалась в стороне от процессов глобализации – интенсивной морской и речной торговли. Это должно было способствовать постоянному росту населения на большей части российской территории. Совершенно не случайно, поэтому, мы видим периодические волны переселений народов с территории России в Европу и Азию, и практически не видим примеров обратного движения [46] Например, многие народы, живущие сегодня в Западной и Центральной Европе и Малой Азии, когда-то мигрировали туда с территории России и считают ее своей прародиной: скандинавы, финны, венгры, турки, болгары, греки и т.д. В то же время, нет ни одного обратного примера. . Подобные переселения народов происходили с территории России и в поздней античности – раннем средневековье, и в более ранние эпохи, и они представляют собой одну из больших исторических загадок.

Итак, мы видим две феноменальные территории в Евразии: горные массивы и Север континента - Россию. Обе эти территории в течение многих тысячелетий представляли собой своего рода «фабрики по производству населения», в то время как остальная часть Евразии, и особенно области, прилегающие к морям, являлись «фабриками по уничтожению населения». И этот демографический феномен, который мы наблюдаем, по крайней мере, в течение последних трех-четырех тысячелетий, перестает быть загадкой, если мы принимаем изложенные выше факты. В мире, таким образом, с давних пор существовал механизм, который, с одной стороны, вопреки теории Мальтуса, ограничивал рост населения, а, с другой стороны, вопреки тому, о чем писал Монтескье, не позволял ему совсем исчезнуть, и всей планете превратиться в безлюдную пустыню.

Глава X. Глобализация и демографические кризисы в истории (продолжение)

В предыдущей главе приводились такие исторические примеры влияния глобализации на демографические процессы и, прежде всего, на рождаемость, о которых на сегодняшний день имеется достаточно информации. Во всех этих примерах есть набор фактов, указывающих на то, что действительно происходило формирование глобальной рыночной экономики или общего рынка нескольких стран или территорий, и есть прямые и косвенные демографические данные, указывающие на низкую рождаемость и сокращение населения. Далее в настоящей главе и в главе XII я продолжу описание, исходя из тех же принципов. Но кроме таких «чистых», с точки зрения имеющейся информации, исторических примеров, есть и другие. Например, до сих пор остается загадкой небывалый расцвет, а затем затухание и исчезновение минойской цивилизации на острове Крит во II тысячелетии до н.э. Известно, что ее характерными чертами была интенсивная морская торговля и бурная городская жизнь: археологические раскопки на Крите выявили большие населенные города и огромные роскошные дворцы. Судя по всему, минойцы не ограничивались Критом, следы их пребывания и торговой деятельности, в том числе минойские керамические, металлические и другие изделия, находят повсеместно в восточном Средиземноморье. Пик расцвета минойской цивилизации пришелся приблизительно на 1600 г. до н.э., затем происходил постепенный закат, продлившийся примерно до конца II тысячелетия. Предполагают, что Крит был захвачен вторгшимся туда народом. Но минойцы не были уничтожены, они продолжали жить на острове рядом с пришельцами, о чем свидетельствует слияние минойской культуры и культуры иммигрантов, пришедших с материка, которое произошло в так называемый позднеминойский период (1400-1100 гг. до н.э.) [163]. Тем не менее, постепенная примитивизация и упадок культуры и жизни на острове продолжались до конца II тысячелетия – до такой степени, что к моменту расцвета античной Греции в VIII-VI вв. до н.э. Крит представлял собой один из наиболее отсталых и малонаселенных районов восточного Средиземноморья. Крестьянское население Крита в ту эпоху было прикреплено к земле в качестве крепостных ([77] p.425), что свидетельствует о малонаселенности, остров также «прославился» знаменитыми критскими пиратами, наводившими ужас во всем восточном Средиземноморье.

Можно ли утверждать, что в середине II тысячелетия до н.э. происходило формирование глобальной рыночной экономики с центром на Крите? Трудно сказать определенно, но достаточно уже того, что в этот период Крит вел интенсивную торговлю с другими странами Средиземного моря и там существовали все основные признаки развитой торговой цивилизации. Можно ли говорить о последующем сокращении населения на острове? Если в середине II тысячелетия до н.э. там были большие процветающие торговые города и огромные дворцы, а спустя несколько столетий мы видим только крепостных крестьян и морских разбойников, то, пожалуй, вполне. Есть, правда, гипотеза о произошедшей на Крите катастрофе: гибели минойской цивилизации в результате извержения вулкана или нашествия варваров. Но постепенность угасания этой цивилизации, происходившего в течение целого ряда столетий, а также слияние культуры иммигрантов-варваров с минойской говорят не в пользу данной гипотезы, которая, к тому же, не подтверждается имеющимися археологическими данными. Наиболее вероятно, что причина гибели минойской цивилизации – та же, что и причина гибели цивилизации античности, а до этого – ассиро-вавилонской цивилизации. И нашествие иммигрантов-варваров в конце существования минойской цивилизации не опровергает этот вывод, а лишь подтверждает: следствием глобализации во всех рассмотренных выше примерах было не только сокращение населения, но и военное и политическое ослабление государств, которые либо попадали под власть чужеземных захватчиков, либо становились жертвой политического захвата власти со стороны иммигрантов, подобно военно-политическому перевороту, осуществленному франками в римской Галлии.

Я не могу не привести еще один исторический пример, хотя по нему у меня также на данный момент не имеется достаточно подробной информации. Речь идет об еще одной исторической загадке, и ее разгадка вполне укладывается в русло изложенной выше закономерности. В главе VI уже говорилось о том, что в VIII-XI вв. н.э. происходила интенсивная торговля по оси Англия-Скандинавия-Русь-Византия-страны Леванта и Персия. О ее размерах можно судить, например, по огромному количеству арабских монет, относящихся к этому периоду, найденных в Скандинавии. При этом надо учесть большое расстояние между арабским миром и Скандинавией и те трудности, с которыми могли быть связаны торговые экспедиции между ними. Этот факт особенно удивителен на фоне малого количества найденных в Скандинавии франкских монет ([138] p.166), хотя франки были ближайшими соседями скандинавов, и последние очень часто посещали в тот период их земли (но в основном, очевидно, в целях грабежа, а не торговли). Хорошо известно и о небывалом расцвете торговых городов и государств, находившихся в центре основных торговых путей того периода: древнерусского Киева и Новгорода, а также Хазарии – государства, контролировавшего в X в. выходы к Каспийскому и Черному морям. Киев был в IX-X вв., по-видимому, вторым по величине и значению городом Европы (после Константинополя) с населением, насчитывавшем сотни тысяч человек, в то время как в западноевропейских городах оно исчислялось в лучшем случае десятками тысяч. О расцвете торговли также весьма красноречиво свидетельствуют многочисленные клады византийских и арабских монет, найденные вдоль торговых путей, проходивших через Киевскую Русь. Эти торговые пути: «из варяг в греки» и «из варяг в персы» проходили по системе рек и озер из Балтийского моря соответственно в Черное и Каспийское моря.