Юрий Кузовков - Глобализация и спираль истории. Книга 2

В 1653 г. крепостные контрактные рабочие составляли половину населения Монреаля ([103] p.88).

Что касается XVII-XVIII вв., то главным критерием, по которому можно судить, входила ли Финляндия в глобальную экономику или нет, является степень ее участия в европейской торговле. Об участии в ней Финляндии в сколько-нибудь серьезных размерах в этот период ничего не слышно, в отличие от ее соседей – Швеции, Прибалтики и Польши, активно в ней участвовавших.

Изначально каждая семья колонистов имела свое фермерское хозяйство и в основном полностью себя обеспечивала. Если она в чем-то и нуждалась, то в товарах, доставлявшихся из Европы: соль, строительная древесина и т.д., но не в изделиях или продуктах местного производства, которых при желании каждая семья могла произвести или добыть самостоятельно.

Разумеется, другой возможностью заработать деньги было наняться батраками к крупным фермерам и матросами на крупные рыболовецкие суда, что и делали впоследствии многие разорившиеся фермеры.

Базель расположен прямо на Рейне, а от Цюриха эта главная торговая артерия Германии пролегает всего в 30-40 километрах. При этом, например, в Базеле в позднем средневековье (XIV-XV вв.) был рекордно низкий для Западной Европы процент людей, состоявших в браке, по отношению ко всему взрослому населению города – всего 32,8%, а в Цюрихе этот процент также был чрезвычайно низким – 50% ([118] p.59; [85] p.70).

Названия Гасконь (ранее произносилось также Васконь), а также Бискайский залив – производные от названия этого народа.

Например, многие народы, живущие сегодня в Западной и Центральной Европе и Малой Азии, когда-то мигрировали туда с территории России и считают ее своей прародиной: скандинавы, финны, венгры, турки, болгары, греки и т.д. В то же время, нет ни одного обратного примера.

Летопись говорит о том, что для похода было построено 2 тысячи ладей, каждая ладья вмещала по 40 человек, итого 80 тысяч пеших воинов. Кроме того, имелась очень сильная конница, которая шла берегом ([5] с.593, 595).

Как уже говорилось, другие западноевропейские города в то время также мало отличались от деревень. Например, Аахен, который Карл Великий в последние годы жизни (в начале IX в.) сделал столицей своей империи, имел население всего лишь несколько тысяч человек.

Данная цифра вытекает из данных римского ценза о населении одной из самых густонаселенных провинций Галлии в начале IV в., и из тех многочисленных данных, которые свидетельствуют о дальнейшем сокращении ее населения в последующие столетия (см. главу III).

Непропорциональное количество детей, как уже говорилось, обычно свидетельствует о практике избавления от новорожденных девочек.

Можно сказать, что сегодня большинством историков выдвигается одна причина для всех этих стран – их феодализация, но никто не объясняет ее происхождение. Поэтому это не причина, а лишь констатация факта, так как и феодализация, и упадок стран в прошлом, как правило, имел одну и ту же причину - сокращение населения.

Здесь и далее речь идет о показателе рождаемости, который западные демографы называют валовые коэффициенты воспроизводства населения (gross reproduction rates). Средние значения этого показателя для Англии и Франции за периоды 1771-1801 гг. и 1801-1831 гг. рассчитаны по: [87] p.101; [218] p.230

Взять для сравнения хотя бы войны Людовика XIV и Наполеона, когда Франция в одиночку сражалась против всей Европы, и последующие войны, которые Франция, даже когда вела их «один на один», почти всегда проигрывала – как франко-прусскую войну 1870 г. Другой пример - вытеснение Франции Англией из прежних зон ее влияния и ее колоний в Турции, Египте, на Ближнем Востоке, в Канаде и т.д. в течение XIX века.

Франция, по его мнению, в XVIII веке превратилась в «полупериферию»: [212] p.89.

Если предположить, что женщины в детородном возрасте составляли 1/5 всего населения города, с учетом среднего интервала между рождением детей 28-30 месяцев (по данным П.Шоню в среднем для большинства районов Франции).

На графике представлена динамика валового коэффициента воспроизводства населения (gross reproduction rate), который показывает, сколько девочек родятся в среднем в расчете на одну женщину в течение ее жизни.

Рассмотрение данного феномена выходит за рамки настоящей книги. Он рассматривается во второй книге трилогии: [31] п.10.2.

Более того, в конце войны собрание римских граждан не утвердило условия мирного соглашения, которое представители сената заключили с Карфагеном, потребовав почти в 1,5 раза увеличить размер контрибуции с карфагенян и в 2 раза сократить сроки ее выплаты - до 10 лет вместо 20 ([187] p.609). Простые римляне, таким образом, сознательно стремились возложить на Карфаген как можно большее финансовое бремя, даже под угрозой срыва переговоров и продолжения войны. Очевидно, они ожидали, что Карфаген для уплаты такой огромной суммы обложит свое сельское хозяйство большими налогами, и карфагенские сельскохозяйственные продукты перестанут ввозиться в Италию по низким ценам.

Это подтверждается как древними источниками, так и археологией: [187] pp.761-762.

Мысль эта, кстати говоря, далеко не нова: ее уже высказывали, например, такие известные историки, как Ф.Лот: [151] pp.72-73.

По подсчетам Ж.Лассера, в римский период в Северной Африке были основаны тысячи городов и в каждый город с момента его основания приезжало по меньшей мере 2-3 тысячи италиков ([147] p.274).

Потери в армии северян составили 360 тысяч убитыми, а в армии южан – 258 тысяч. [63]

Как указывал В.Ключевский, викинги и даны на Западе почти всегда ассоциировались с пиратами и разбойниками, а в русских землях слово «варяг» было синонимом слова «торговец» ([27] IX).

В 1815 г., когда торговля в России была намного меньше развита, чем в Киевской Руси, только на Волге, по оценкам, работало около 400 000 бурлаков, сопровождавших торговые суда ([162] p.112).

Так, население Амстердама с 1600 г. по 1650 г., то есть всего за полстолетия, в основном за счет притока иностранцев, выросло с 50 до 200 тысяч человек ([211] p.45).

В Венеции упадок экономики был настолько сильным, что вызвал большой поток эмиграции. В связи с этим правительство в 1633 г. запретило крестьянам выезжать за пределы страны, то есть, как пишут итальянские историки, ввело крепостное право в современной упаковке ([211] p.200).