Виктор Ермолович - Огнем и мечом

Вопрос:Однако, непонятно, откуда же взялся отряд, которым командовал «Комар», и почему задержанные по вашему приказанию местные представители Советской власти были переданы в этот отряд?

Ответ:С этим отрядом мы соединились в деревне Околица Тургельской волости и, поскольку в отряде «Комара» имелась жандармерия, им были переданы для расстрела, задержанные мною, два местных представителя Советской власти.

В этом же районе мы осуществили другой групповой террористический акт.

Вопрос:Говорите конкретнее, против кого вы совершили террористический акт?

Ответ:15 февраля 1945 года совместно с отрядом, которым командовал капитан «Комар», мы совершили вооруженный налет на деревню Лесная, что в 5 километрах от местечка Тургель и захватили в ней 7 бойцов советского истребительного отряда. После издевательств и избиений все семь советских бойцов были раздеты догола, связаны, поставлены к стенке одного из домов и расстреляны, Этот террористический акт против советских военнослужащих был совершен при мне, хотя приказ о расстреле отдал «Комар».

Вопрос:А откуда вам стало известно, что в деревне Лесная находятся советские военнослужащие?

Ответ:Мне и «Комару» донес об этом житель деревни Жлоукты, по национальности поляк, сочувствующий Армии Крайовой. Он специально пришел к нам в дер. Околица и сообщил о появлении в дер. Лесная советских бойцов.

Вопрос:И в этой связи была определена цель вашего налета на дер. Лесная?

Ответ:Совершенно верно. Мы поставили себе задачу, ворвавшись в дер. Лесная, захватить там советских военнослужащих и их уничтожить.

Вопрос:Выходит, что ваши действия шли в разрез с указаниями штаба Виленского округа Армии Крайовой, в которых предписывалось готовиться к вооруженной борьбе против Красной Армии лишь на весну 1945 г., а пока вести только оборонительные бои?

Ответ:Нет, наши действия не противоречили установкам руководства Армии Крайовой. Еще осенью 1944 года руководители вооруженных отрядов АК «Мстислав», «Комар» и «Груб» получили из штаба Виленского округа Армии Крайовой приказание, действуя без шума, уничтожать небольшие группы бойцов Красной Армии и забирать у них оружие и одежду. Командиры предупреждались, что они несут ответственность за «неаккуратное» проведение таких налетов, могущее «скомпрометировать» Армию Крайову.

Вопрос:Покажите, как были произведены захват и расстрел советских военнослужащих в дер. Лесная?

Ответ:Отряд «Комара» из 20 человек вместе с моим отрядом из 30 человек направился в дер. Лесная, решив окружить деревню и взять живыми находившихся там семь советских бойцов. Однако, подойдя к деревне, мы увидели, что советские бойцы уже выехали на подводе из дер. Лесной, и открыли по ним стрельбу из автоматов и винтовок.

Встретив против себя массу огня, советские бойцы, не принимая боя, повернули обратно в деревню и укрылись в домах местных жителей.

Вопрос:Что же вы тогда предприняли?

Ответ:«Комар» приказал во что бы то ни стало выловить и доставить советских бойцов в центр деревни для казни. Примерно через 15 минут все бойцы были разысканы и доставлены в центр села, где их собрали около стены одного дома. Половина участников наших отрядов и четверо местных жителей присутствовали на месте казни, а остальные охраняли деревню.

Заместитель «Комара» по кличке «Панцеш» с преданными отряду 12 жандармами раздели бойцов догола, связали их вместе и выстроили вдоль стены. После чего «Панцеш», сняв с себя солдатский ремень, в течение 10 минут расхаживал из конца в конец строя бойцов и избивал их поочередно железной пряжкой, а потом крайнего пристрелил из пистолета.

Убитый советский боец потянул привязанных к нему остальных бойцов, и те вынуждены были стоять в полусогнутом положении над своим мертвым товарищем.

И других бойцов «Панцеш» не стал стрелять ввиду того, что жандармы заявили, что право расстрела остается за ними. Однако, «Панцеш» не хотел уступать, и они начали переругиваться, доказывая, что каждый из них может расстреливать советских бойцов. Сидевший в стороне верхом на лошади и наблюдавший за расстрелом «Комар» приказал жандармам и «Панцешу» прекратить ненужные споры и закончить казнь, после чего «Панцеш» отошел в сторону, в жандармы несколькими очередями из автоматов убили советских военнослужащих.

По приказу «Комара» мертвые бойцы были развязаны, уложены на их же подводу и с местной крестьянкой отправлены в м. Тургель, где дислоцировалась их часть. Этой крестьянке «Комар» вручил записку, которую предложил положить на трупы бойцов перед тем, как она, не доезжая м. Тургель, бросит подводу на произвол.

Вопрос:Содержание записка вы знаете?

Ответ:Нет, я ее не читал.

Вопрос:Какую другую подрывную работу проводил ваш отряд в тылу Красной Армии?

Ответ:Вскоре я был арестован, что лишило меня возможности вести в дальнейшем подрывную работу против Красной Армии.

Вопрос:Каким оружием располагал ваш отряд?

Ответ:Мой отряд из 40 человек имел на вооружении 6 пулеметов, 18 автоматов, 4 полуавтоматические винтовки, 8 пистолетов, 20 винтовок и вполне достаточное количество боеприпасов» [109] Архив КГБ РБ. .

« Протокол допроса Станкевича Чеслава Антоновича

1 июня 1945 г.

Вопрос:Прежде чем показать о своем участии в Армии Крайовой, уточните, когда вы определились на военную службу?

Ответ:На протяжении 11 лет, с 1928 г., я служил в польской армии, из которой вышел подпоручиком. Кроме того, с 1942 г. по день ареста я состоял в Армии Крайовой, занимая в ней командные должности.

Вопрос:Когда и кем вы были вовлечены в Армию Крайову?

Ответ:В Армию Крайову я вступил добровольно в ноябре 1942 г. Узнав, что в местечке Гравжишки Виленского уезда формируется 8 бригада Армии Крайовой:, я обратился к ее организатору, капитану польской армии по кличке «Тур» и был зачислен в названную выше бригаду командиром взвода.

В 8 бригаде Армии Крайовой я состоял вплоть до освобождения Красной Армией Литвы.

Вопрос:Однако, ваша связь с Армией Крайовой не прекращалась и после изгнания немцев из Литвы. Не так ли?

Ответ:Совершенно верно. Когда в июле 1944 г. советские военные власти предложили нам не вести борьбу против Красной Армии и разоружиться, я этому приказу не подчинился. Под моим влиянием 25 участников Армии Крайовой, подчиненных мне, также не сложили оружия, а решили перейти на нелегальное положение и ожидать дальнейших указаний главного командования Армии Крайовой. Эту группу я вел в деревню Волкорабишки Виленского уезда и на время распустил ее по домам.