Александр Бадак - Всемирная история в 24 томах. Т.5. Становление государств Азии

ныряет в воды великие,

Жертва из жертв, достойный хвалы.

Впереди запряженной речи мчит.

Бык в сосуде ревет [189] деревянном.

К сидению мчит — истинный жертвенный дар.

Когда растекается провидец вокруг,

В силы рядясь, мужские и провидческие,

Победитель, он жаждет солнце завоевать.

Очищаясь, он берет в осаду врагов,

Как царь племена супротивные,

Когда жрецы дают движенье ему.

Любимый по овечьей цедилке кружит:

Пламенно-рыжий [190] в сосудах сел деревянных.

С молитвой соперничает певец.

К Вайю, Индре, Ашвинам [191] идет

Он со своим опьянением.

С радостью — по законам его.

Волны сладости, очищаясь, несут

Митру с Варуной, Бхагу [192] ,

Всю его мощь сознав.

О два мира, подайте богатства нам,

Чтобы наградой сладости завладели мы!

Славу, сокровища завоюйте нам!

ГИМН ВАРУНЕ [193]

Того могуществом умудрены поколенья,

Кто оба мира порознь укрепил, сколь ни огромны они,

Протолкнул небосвод он вверх высоко,

Двуединым взмахом светило толкнул [194] и раскинул землю.

К самому себе я обращаюсь ныне:

«Когда я стану близким Варуне?

Насладится ль безгневно он моею жертвой?

Когда же обрадуюсь я его милости?»

Вопрошаю себя о грехе своем [195] , понять жажду, о Варуна,

Прихожу к умным, пытаю расспросами.

Все одно и то же говорят мудрецы:

«Ведь этот Варуна на тебя же и гневается».

Что за грех величайший несу, о Варуна,

Если хочешь убить слагателя гимнов хвалебных, друга?

Не таи правду, о бог, ведь тебя не обманешь, о Самосущий.

Вот я иду поклониться тебе, пока не свершен грех!

Отпусти же прегрешения предков нам!

Отпусти и те, что сами мы сотворили!

Отпусти, Васиштху, о царь, как отпускают вора,

Укравшего скот, как теленка отпускают с привязи!

Не моя воля на то была, Варуна. Смутили меня

Хмельное питье, гнев, игральные кости, неразумие.

Совиновником старший был в преступлении младшего [196] .

Даже сон не мог злодеяния отвратить.

Да услужу я щедрому господину как раб,

Я, безгрешный, богу яростному!

Благородный бог вразумил неразумных.

Сметливого подгоняет к богатству тот, кто много умней.

Эта хвалебная песнь, о Варуна Самосущий,

Да внидет к тебе прямо в сердце!

Да будет нам счастье в мире! Да будет нам счастье в войне!

Храните нас [197] вечно своими милостями!

ГИМН ИГРОКА [198]

Дрожащие орехи с огромного дерева [199] пьянят меня.

Ураганом рожденные, перекатываются по желобку.

Словно сомы напиток с Муджават-горы [200] ,

Мне предстояла бодрствующая игральная кость.

Никогда не бранила жена, не ругала меня.

Ко мне и друзьям моим была благосклонна,

Игральные кости лишь на одну не сошлись,

И я оттолкнул от себя преданную жену.

Свекровь ненавидит, и отринула жена прочь.

Несчастный ни в ком не отыщет сострастия.

«Как в старой лошади, годной лишь на продажу,

Так в игроке не нахожу пользы».

Теперь другие обнимают жену того,

На чье богатство налетела стремглав кость.

Отец, мать и братья твердят одно:

«Мы знаем его!, Свяжите его, уведите его!»

Вот я решаю: «Не стану с ними играть,

Уйду от сотоварищей, на игру спешащих».

Но брошенные кости подают голос.

И спешу я к ним, как спешит любовница.

В собрание идет игрок, с собою беседуя,

Подбодряя себя: «Ныне мой, будет верх!»

Но пресекают кости стремленье его,

Отдают противнику счастливый бросок.

Ведь кости усеяны колючками и крючками.

Они порабощают, они мучают, испепеляют,

Одаряют, как ребенок, победителя они вновь лишают победы.

Резвится стая их, трикраты пятидесяти,

Законы их непреложны, как закон Савитара [201] .

Не уступают они наимощному в ярости,

Даже царь пред ними в поклоне склоняется.

Они вниз катятся, они вверх прядают,

Без рук одолевают имеющего руки.

Неземные угли, брошенные в желобок,—

Сжигают сердце, хоть и сами холодные.

Страдает и жена, брошенная игроком,

И мать, чей сын бродит безвестно где.

Обремененный долгами, испуганно денег ищет,

Прокрадывается ночью в дома других.

Игрок изнывает от муки, завидев женщину,

Жену других, и приютный очаг других.

Но ведь это он запряг с утра коней ореховых,

И теперь он, жалкий, у огня никнет.

Тому, кто вождь вашей великой рати,

Тому, кто первый царь стаи,

Протягиваю я десять пальцев

И клятву даю: «Не удерживают богатство!»

«Не играй в кости, вспахивай ниву,

Наслаждайся имуществом и почитай его глубоко.

Вот коровы твои, игрок, вот жена»,—

Так мне велит сей господин Савитар.

Заключите с нами дружбу! Помилуйте нас!

Не напускайте так рьяно ужасное колдовство!

Да уляжется ярость ваша и вражда!

Пусть другой попадет в тенета ореховые!

РАЗГОВОР АГАСТЬИ И ЛОПАМУДРЫ [202]

ЛОПАМУДРА

Многие годы я изнуряю-истомляю себя

Дни и ночи, многие зори приближают к старости.

Старость отнимает красоту у тела.

Неужто не внидут мужья к своим женам?