Галина Леонтьева - Землепроходец Ерофей Павлович Хабаров [Книга для учащихся старших классов]

Поэтому когда 6 марта 1649 г. в Илимской приказной избе Ерофей Павлович Хабаров подал воеводе челобитную с просьбой отпустить его на Амур с экспедицией «без государева жалования», Францбеков сразу же ухватился за это предложение. Нужно отдать должное новому воеводе. Он не был похож на своих коллег, привыкших действовать по старинке и шаблону. Его не смутило, что во главе отряда встанет не служилый человек, а промысловик и земледелец. Францбеков ценил в Хабарове не его звание и чин, а деловые качества — практический ум, смекалку, авторитет среди товарищей. Не могли не учитываться и материальные возможности Хабарова.

По официальной версии, все средства в организацию экспедиции вкладывались только Хабаровым. В одной из наиболее ранних отписок, посланных 29 марта 1649 г. Францбековым на имя царя Алексея Михайловича, этот момент оговаривался следующим образом: «Бил челом тебе, великому государю, а в Илимском остроге в съезжей избе… подал челобитную за своею рукою старый опытовщик Ерошка Павлов сын Хабаров. Чтоб ты его пожаловал, велел ему служилых и промышленных и охочих людей, которые похотят без твоего, государева, жалованья со 150 человек, или сколько может, прибрать. А на подмогу… тем промышленным людям хотел готовить Ерошка свои хлебные запасы и суды и судовые снасти, и порох, и свинец, и пищали» [19] Там же. — Стб. 361. — Л. 522. . В более поздней отписке Францбекова в Москву в 1650 г. финансирование экспедиции также связывалось только с Хабаровым: «В Дауры пошли служилые, промышленные охочие люди… с деньгами и хлебными запасами, с судами, с ружьями, с зельем, со свинцом. Ссужал и давал он, Ярофей» [20] Там же. — Стб. 460. — Л. 13. .

Таким образом, по своей организации экспедиция с самого начала носила частный характер, ее снабжение осуществлял Ерофей Хабаров. У него, несомненно, были деньги. Но для широко задуманного дела их было явно недостаточно. Со временем Хабаров стал занимать большие суммы у Францбекова, который открыл ему кредит в расчете поживиться за счет экспедиции.

Правда, в 1649 г. долг Хабарова Францбекову был еще небольшим. Дмитрий Андреевич только ехал на воеводство, и его кошелек был пуст. В тот период наиболее действенно его помощь Хабарову проявилась не в денежных субсидиях, а в предоставлении землепроходцу возможности беспрепятственного приобретения из государственной казны средств передвижения — речных судов-дощаников и военного снаряжения: пороха, свинца, пищалей, куяков. Какая-то часть этого снаряжения была куплена Хабаровым за наличные деньги, а какая-то получена им в долг под кабальную запись с условием обязательного возвращения по окончании похода стоимости полученного. Поэтому Хабаров с самого начала экспедиции считал ее снаряжение не государственной, а своей собственностью, заявляя об этом участникам похода: «Купил я ту казну государеву, и мне свои долги государю заплатить нужно. Разве вы за меня ему заплатите?»

Приобретение предметов из казны не считалось нарушением закона. Но такая крупная закупка казенного имущества, сделанная частным лицом и обеспечивающая целую экспедицию, была в Сибири на протяжении XVII в. единственной. В 1649 г. Ерофей Хабаров вложил в «дело» максимальное количество своих наличных денег.

Начиная с 1650 г. Францбеков стал одалживать Хабарову уже большие денежные суммы. В том году долг землепроходца воеводе составил 2900 руб. Тогда же стало ясно, что поход продлится не один год. Ерофей Павлович был вынужден дать распоряжение брату Никифору о передаче деревни, двора и имущества в устье Киренги во временное пользование пашенному крестьянину Панфилу Яковлеву. Никифор же в качестве рядового казака был взят на амурскую службу. Во время приезда в 1650 г. в Якутск Ерофей Павлович переделал свое завещание, ранее составленное на имя Никифора, в пользу воеводы Францбекова. В нем оговаривалось, что в случае смерти Хабарова наследником его имущества становится Францбеков. Завещание Хабарова воевода хранил в своих бумагах [21] Там же. — Стб. 338. — Л. 262. .

Уже к 1651 г., судя по документам, найденным позже при обыске в доме Францбекова, Хабаров был должен воеводе-ростовщику более 7000 руб., т. е. огромную по тем временам сумму. Деньги Францбеков давал под большой процент или «рост», который составлял не менее 50 % от выданной суммы. Заем на любую сумму в XVII в., как правило, оформлялся специальным документом, называемым кабальной записью или кабалой. Невозвращение даже части долга грозило Хабарову закабалением и потерей независимости. Ссужая Хабарова личными деньгами, Францбеков усматривал в задуманном деле выгоды для самого себя. Недаром торговые гости Кирилл Босой и Василий Федотов говорили в Сибирском приказе, что «послал Францбеков Хабарова из доли, что добудет, в том с ним и поделится» [22] Там же. — Л. 249. . Хабаров был не единственным должником Францбекова.

Из какого источника воевода мог иметь деньги менее чем через год после своего прибытия в Якутск? Известно, что воеводы сосредоточивали в своем уезде всю власть. Это открывало возможность громадных злоупотреблений и поборов. Поборы начинались с момента приезда воеводы в уезд: население знакомилось с воеводой и подносило ему «в почесть» ценные подарки. Одаривался воевода в праздники и дни рождения. Он наживался на незаконной торговле в ясачных волостях, нелегальном винокурении и пивоварении, на грабеже населения. В момент приезда Дмитрия Францбекова в Якутск сумма взяток, бравшихся воеводами с каждого ясачного сборщика, колебалась от 6 до 300 руб., а то и больше. Поэтому сколотить капитал даже на одних взятках было делом нескольких месяцев.

Комплектование и снаряжение экспедиции Хабарова проходило в Илимске. В 30—40-х гг. приток русского населения в Восточную Сибирь был уже достаточно заметным. К этому времени, по подсчетам историка Александрова, в Якутии вместе со служилыми людьми ежегодно находилось до 4–5 тыс. русских промышленников и торговцев. Весной многие из них приходили с промыслов, стекаясь в хлебные, «сытые» места, какими становились реки Кута, Киренга и другие районы верхней Лены. По просьбе Хабарова Францбеков 17 марта 1649 г. послал из Илимска памяти на устье Куты пятидесятнику Ивану Щуке и на Чечуйский волок и Киренгу приказчику Семену Чуфарину с приказанием «кликать служилых, промышленных и охочих людей, желающих пойти с Ярофейком на государевым непослушников по Олекме и Тугирю, и по Шилке рекам без государева жалования. А которые промышленные и служилые люди учнут проситься итти с ним, Ярофейком, без государева жалования, и те б люди приходили… челобития приносили и имяна свои записывали».

Ерофея Павловича Хабарова знали в тех местах многие, и желающих попасть в его отряд было немало. Но в экспедицию выбирали людей молодых, здоровых, знающих не только промысел, но также судовое, плотницкое и кузнечное дело.