Галина Леонтьева - Землепроходец Ерофей Павлович Хабаров [Книга для учащихся старших классов]

И по ево де Кузькину челобитью велено ему, Кузьке, тою землею и сенными покосами владеть.

В прошлом же во 158 году вместо ево, Ярафея, бил челом великому государю пашенной крестьянин Панфилко Яковлев, чтоб великий государь пожаловал, велел дать для скотинново выпуску и для сенных покосов и для мелничного укрепленья на той же заречной стороне от Мелнишной речки в верх по проезжую дорогу, а с проезжие дороги впрямь на середней тал (ивняк. — Г. Л. ) и на большую лиственицу межи учинить и за таловыми колками пашенною землею и сенными покосы велел бы великий государь ему ж, Панфилку, владеть.

И по указу великого государя против ево, Панфилкова, челобитья илимской служилой человек пятидесятник казачей Кирилко Лебедев да таможенной целовальник Мартынко Пахорук той земле и сенным покосам межи учинили от Мелничной речки по проезжую дорогу, а с проезжие дороги впрямь на середней тал, а с талу на болшую лиственицу, а за Лену-реку впрямь на болшую сосну. А то де межевое деревье ныне посечено.

А за таловыми де колками велено пашенною землею и сенными покосы владеть ему, Панфилку.

И в прошлом де во 171 году бил челом великому государю, а на Усть-Киренги-реки на Николском погосте в съезжей избе воеводе Лаврентью Овдеевичу Обухову подал челобитную пашенной крестьянин Кузька Воронин на тое межевую отводную землю.

И по его де Кузькину по ложной по подписной челобитной челобитью велено ему, Кузьке, тою роспашною землею владеть по Мелничную речку. И он де, Кузька, на той ево Ярафееве роспашной земле к нынешнему ко 172 году хлеб насеял вплоть о двор и тем де ево, Ярафея, он, Кузька, истеснил напрасно. И чтоб великий государь ево, Ярафея, пожаловал, велел по допросу отводчиков и по сыску старожилцы тое заречную межевую роспашную землю и которая земля за таловыми колками и сенные покосы по отводным старым межам и с насеяным хлебом, которой хлеб посеян к нынешнему ко 172 году, отдать ему, Ярафею, по прежнему…

Да в сыску ж отводчик прошлой таможенной целовальник Мартынко Пахорук сказал по государеву крестному целованью: «В прошлом де во 158-м году против челобитья Панфилка Яковлева он, Мартынко, с пятидесятником казачьим с Кирилкой Лебедем ему, Панфилку, к мельнице пашенную землю и сенные по-покосы отводили по межу пашенного крестьянина Кузьки Воронина, по его, Кузькину, пашенную землю. А по которым де местам пашенная земля и сенные покосы от Кузькины пахоты Панфилку Яковлеву отмежовано, и тому де следует их Мартынкова и Кирилки Лебедя заручная отводная межевая роспись. Да и в даной де у Кузьки Воронина ево Кузькиной пашенной земле и сенным покосам нижному и верхному концу описаны. А в отводной даной памяти Кузьки Воронина написано дачи прошлого 158 году прежнево воеводы Тимофея Шушерина по отводу пятидесятника казачья Кирилка Лебедя той ево Кузькине пашенной земле с нижнево конца наволока за Леною-рекою пониже Николы, где часовня стоит».

И по указу великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержца воевода Лаврентей Овдеевич Обухов по скаске отводчика прошлого таможенного целовальника Мартынка Похорука и Панфилка Яковлева и по данной Кузьки Воронина от ево Кузькины пашенной земли и сенных покосов по проезжую дорогу на нижной конец по Мелничную речку, а з дороги впрямь на середней тал, а с талу на большую лиственицу и за колками пашенную землю и сенные покосы велел тою пашенною землею и сенными покосами владеть Ярафею Хабарову для приезду к мелнице и для укрепленья мелницы. А Кузьке Воронину от тое земли отказать потому, что в прошлом во 171 году бил челом великому государю он, Кузька, на тое Ярафееву роспашную землю ложно и называл своею отводною землею. А в даной ево, Кузькине, написано межа ево, Кузькина, отводной земле с нижново конца наволока за Леною-рекою пониже Николы, где часовня стоит, а не по Мелничную речку и не по дороге. А которой хлеб он, Кузька, на той Ярофееве роспашной земле по ложному своему челобитию к нынешнему ко 172 году насеял, и тот насеяной хлеб велено Ярафею Хабарову зжать ему, Ярафею, своими работники и скласть на той земле в скирды и в копны и беречь велеть до указу великого государя и до подлинново сыску. А возить и молоть ему, Ярафею, к себе не велено до отдачи. А буде он, Ярафей, на той земле учнет пашню пахать и хлеб сеять, и с тое пахоты платить ему, Ярафею, великому государю в казну по выделу молоченым хлебом десятая.

К сей отводной памяти великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца печать Земли Сибирские Ленского волоку Илимского острогу Лаврентей Овдеевич Обухов приложил.

1665 год, ноябрь 11. Прикладная память Ерофея Хабарова в Киренский Троицкий монастырь на мельницу Панфиловскую (ЦГАДА: Грамоты Коллегии Экономии. — Ф. 281. — Ед. хр. 4901. — Л. 1, 2 об.).

Из Илимского острогу сын боярской Ярафей Павлов сын Хабаров дал есми свою прикладную память на Великой реке Лене в Усть-Киренской в Троицкой монастырь в казну строителю старцу Варламу з братьею в том, что приложил я, Ярафей, свою мелницу Панфиловскую и з землею, чем я владел и со всем заводом. А взял я, Ярафей, ис того Троицкого монастыря сто рублев денег да пять вкладных, а цена той моей мелнице тысеча рублев. А мелница против Усть-Киренского Николского погоста за Леною-рекою на речке Тихтилячихе: два анбара, двои жерновы, два веретена, две жапки, восемь кругов, четыре шипа, два подпятника — все железное, две избы и земля, что отведена к той мелнице для мелнишного крепления. И во всем без вывода. А владеть им строителю з братьею тою моею мелницею по сей прикладной памяти с нынешняго 174-го году с Николина дни вешняго и молотить. А помолные деньги брать Троице в казну. А меня, Ярафея, поминать вечным поминанием, по смертью мою записать в литию и в синодик. А мне, Ярафею, на той мелнице молоть по смерть свою запас своей пахоты. А сторонново хлеба никаково не привозить. А свой хлеб молоть мне, Ярафею, на той мелнице до смерти моей безденежно. И им, строителю з братьею, в том Троицком монастыре тою мелницею владеть с Николина дни, кой срок в сей прикладной памяти писан со всем без вывода. А мне Ярафею, после срока до той мелницы, опроче своево молотья, дела нет никоторыми делы, ни детям моим, ни внучатам, ни племянникам, ни роду моему, ни племяни. А та моя мелница преж сей прикладной памяти ни в закупи, ни в закладе и ни в каких письмяных крепостях. А буде преж сей прикладной та моя мелница в закупе или в закладе или в каких ни есть письмяных крепостях, и мне, Ярафею, та своя мелница выкупать и очищать своими денгами, а выкупя и очистя, оттдать в дом живоначалной Троице с чиста пути. И в том им строителю з братьею убытка не привести. А что у меня, Ярафея, у той мелницы на мелнишной земле насеяно хлеба к нынешнему ко 174 году, и тот хлеб мне, Ярафею, снять и измолотить себе, а строителю з братьею до тово хлеба дела нет. А хлеб сняв, и впредь мне, Ярафею, до той земли и мелницы, чем я владел, впредь дела нет. И отводную память на ту мелнишную землю отдал им, строителю з братьею. И впредь мне, Ярафею, и детям и внучатам моим за тое мелницы болше того цены не спрашивать ни которыми делы. В том Ярафей за свою мелницу в дом живоначалной Троице и прикладную дал.