Александр Колпакиди - КГБ: приказано ликвидировать [Спецоперации советских спецслужб 1918-1941]

Октябрьская революция застала Дзевалтовского в Петрограде. Он принимал активное участие во взятии Зимнего дворца, а 26 октября 1917 года был назначен его комиссаром (комендантом). Впрочем, в то время на одной должности долго не засиживались. Не был исключением и Дзевалтовский. Так, с 27 октября он — один из четырех комиссаров ВРК в штабе Петроградского военного округа, с 1 ноября 1917 года — член штаба ВРК, с ноября 1917 года — член ВЦИК, с 16 ноября 1917 по 7 октября 1919 года — главный комиссар военно-учебных заведений Республики. Одновременно с 24 июня 1918 года по 13 мая 1919 года он был военным комиссаром Всероссийского главного штаба, а с 25 декабря 1918 года — председателем центральной временной комиссии по борьбе с дезертирством.

Затем судьба забросила Дзевалтовского на Украину. Он был членом РВС 12-й армии, потом заместителем наркома по военным делам Украины, а с 6 августа 1919 года, меньше чем за месяц до полного захвата белой армией всей Украины, — наркомом по военным делам УССР. В октябре 1919 года Дзевалтовский был назначен помощником командующего Восточным фронтом. А когда была образована Дальневосточная республика (ДВР) — временно исполнял должность ее военного министра.

Однако летом 1920 года карьера Дзевалтовского резко меняется. Он переходит на дипломатическую работу, и с июня 1920 года по ноябрь 1921 года под фамилией Юрин находится в Пекине во главе дипломатической миссии ДВР. После возвращения из Китая он был назначен наркомом иностранных дел Дальневосточной республики, но пробыл на этом посту всего около года. В 1922-23 году он — уполномоченный наркомата рабоче-крестьянской инспекции в Ростове, а затем с августа 1923 по январь 1924 года — заместитель председателя Общества «Добролет».

В мае 1924 года Дзевалтовского направляют на работу в Коминтерн, что было неудивительно, учитывая его национальность и знание иностранных языков. Почти сразу же его командировали в Вену, откуда велась вся работа на Балканах. В это время он был известен под псевдонимом «Мариан» и принимал самое активное участие в подготовке коммунистической революции в Болгарии. Об этом свидетельствуют его доклады из Болгарии, хранящиеся в Москве в РГАСПИ в фонде Коминтерна [76] РЦХИДНИ. Ф. 146. Оп. 1. Д. 180. .

В конце 1924 года Дзевалтовского из Болгарии направляют в Грецию, но там он так и не появляется, после чего его следы теряются. Впрочем, существует документ, опубликованный уже упоминавшимся Сумароковым, из которого следует, что Дзевалтовский стал невозвращенцем и попросил защиты у польских властей.

«Сов. секретно.

Письмо лит. „ПК“.

2 ноября 1925 года.

Уважаемый товарищ!

В марте месяце с/г был командирован в Прибалтику т. Дзевалтовский, который бежал в Польшу и был укрыт польскими властями. Последние широко пользуются его сведениями и проваливают наших ответственных работников. Дзевалтовский с собой захватил 300.000 червонцев.

Ввиду того, что Дзевалтовский предложил свои услуги французам и может проехать через Германию, надлежит принять меры для задержания его в Германии впредь до особого распоряжения.

С комприветом М. Трилиссер» [77] ВЧК-ГПУ. Документы и материалы. С. 261. .

Как и в случае с Нестеровичем нет никакой уверенности в подлинности этого документа. Однако в ноябре 1925 года, ровно через год после исчезновения Дзевалтовского, в ряде эмигрантских газет появилась информация о его обращении к польским властям с просьбой о предоставлении ему политического убежища. Это подтверждает и протокол допроса бывшего царского генерала Свечина, ставшего комдивом РККА и арестованного НКВД в 1938 году, в котором он подтвердил факт бегства Дзевалтовского в Польшу. А в фонде Бурцева, хранящемся в ГАРФе, есть запись относительно Дзевалтовского. По информации Бурцева он был отравлен женщиной-агентом, подосланной ИНО ОГПУ [78] ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. .

Трудно сказать, насколько это соответствует действительности. Однако несомненно то, что Дзевалтовский был связан по работе в Вене с Нестеровичем. Также несомненно, что в его биографии было много сомнительных эпизодов. Первый — это то, что до революции он состоял в той фракции Польской социалистической партии (ППС), которой руководил Пилсудский. Второй — в 1918 году его жена была арестована в Москве за то, что вербовала офицеров для отправки их на Юг к Корнилову. Третий — будучи руководителем военно-учебных заведений республики, Дзевалтовский оказался замешанным в деятельности разоблаченной чекистами заговорщической организации белых офицеров «Национальный центр». Поэтому версия об отравлении Дзевалтовского по приказу М. Трилиссера выглядит вполне обоснованной, особенно если учесть, что он очень много знал о деятельности советских спецслужб и Коминтерна на Балканах по подготовке вооруженных выступлений местных коммунистов.

Впрочем, ликвидаций перебежчиков не была основной задачей проводимых советскими спецслужбами в середине 20-х годов зарубежных операций. Гораздо более важной продолжала оставаться нейтрализация руководителей вооруженных отрядов эмигрантов, которые могли не только осуществлять акты террора и диверсии на советской территории, но и совершать вылазки в приграничные области, дестабилизируя и без того неспокойную там обстановку. К середине 20-х годов после ликвидации организации генерала Покровского и захвата атамана Тютюнника на западных границах СССР практически не осталось серьезных сил, могущих вести открытую вооруженную борьбу против советской власти. Однако на востоке страны дело обстояло совершенно иначе. На советские республики Средней Азии из Афганистана непрерывно совершали набеги отряды басмачей, а граница с Китаем постоянно находилась под угрозой со стороны базировавшихся в Маньчжурии и Синьцзяне вооруженных отрядов белоэмигрантов.

Дело в том, что после ликвидации в 1921—22 годах генералов Дутова, Бакича, Унгерна и ряда других белых офицеров, деятельность белоэмигрантов в Китае, направленная против СССР, не стала менее активной. Наоборот, в короткий срок ими было создан ряд организаций, таких как монархическое «Богоявленское братство» (глава Д. Казаков), «Комитет защиты прав и интересов эмигрантов» (руководители генерал Ф. Глебов и полковник Н. Колесников), «Мушкетеры», «Черное кольцо», «Голубое кольцо» (все три возглавлял бывший секретарь российского посольства в Пекине Н. Остроухое) и т. д. Кроме того, продолжали существовать военизированные формирования — отряды Анненкова, Глебова, Меркулова, Нечаева, Семенова, Шильникова и других, ставившие своей целью вооруженную борьбу с советским государством, не гнушавшиеся при этом получать помощь от японской и других иностранных разведок. Поэтому устранение лидеров белой эмиграции, способных эту борьбу возглавить, стала одной из основных задач советских спецслужб в Китае.