Александр Колпакиди - КГБ: приказано ликвидировать [Спецоперации советских спецслужб 1918-1941]

Волнения произошли и на фронте в поумовских и анархистских частях. В итоге восстание было подавлено лишь тогда, когда в Барселону были введены части штурмовой гвардии, прибывшие из Валенсии и других мест. Прямым результатом барселонского мятежа была гибель только в одной Барселоне 350 человек при 2600 раненых. Но гораздо более тяжелыми были военно-политические последствия этой акции: срыв тщательно подготовленного наступления на Северном фронте и потеря республиканцами Басконии, подрыв международного авторитета республики и кризис Народного фронта.

Однако в своем донесении Орлов умалчивает о том, что во время мятежа ему удалось ликвидировать большое число анархистов и в том числе философа-анархиста, полит-комиссара анархистской колонны «Справедливость и свобода» или «Колонны Росселли», редактора газеты «Guerra di Classe» («Война классов») Камилло Бернери и его соратника Франциско Барбиери. Обстоятельства гибели Бернери и Барбиери тщательно расследовал уже упоминавшийся ранее К. Треска, позднее опубликовавший их в троцкистской печати [172] Cahiers Leon Trotsky. 1979. № 3. С. 189. .

Согласно Треске, 4 мая на квартиру, расположенную на площади дель Анхель в Барселоне, где находились в то время Бернери со своей женой, Барбиери и некоторые другие их товарищи, пришли двое агентов Альфреда Герца, назвавшиеся друзьями и антифашистами, А через несколько часов в той же квартире был произведен тщательный обыск, в котором участвовали те же двое агентов, но уже с красными нарукавными повязками с буквами ПСУК. Они забрали оружие и документы и приказали всем под страхом расстрела не выходить из дома.

Когда же Бернери и Барбиери попросили объяснений, им было сказано, что правительству стало известно об их контактах с итальянскими вооруженными анархистами.

В среду 5 мая, в 6 часов утра в квартиру вошли двенадцать человек, из них шесть полицейских и шесть членов ПСУК во главе с Герцем. Они приказали Бернери и Барбиери выйти и обращались с ними как с арестованными. А в ночь с 5 на 6 мая Бернери и Барбиери были убиты. Днем 6 мая представители полиции пришли в дом на площади дель Анхель и сказали товарищам задержанных, что заключенные будут выпущены на свободу в полдень того же дня. Но в этот же самый день семьи задержанных узнали из газет, что на улице, недалеко от здания Генералидада, были найдены тела Бернери и Барбиери со следами множественных ранений. При этом Треска от себя добавляет, что организатором и исполнителем этого убийства был член американской компартии Герц, «заливший Барселону кровью наших лучших товарищей» [173] Там же. С. 193. . Более того, Треска утверждает, что под именем Герца в Испании действовал Джордж Минк. Однако это утверждение не соответствует действительности, поскольку Минк, как уже говорилось ранее, находился в Испании под своим именем как кадровый сотрудник Разведупра РККА.

Кроме Бернери и Барбиери во время мятежа в Барселоне было ликвидировано и множество других анархистов. Среди них можно назвать секретаря «Анархистской молодежи Каталонии» Альфредо Мартиниса, который считался особо опасным оппозиционером, так как возглавляемая им организация объединяла молодежные организации анархистов, ПОУМ и социалистов. В арестах анархистов принимал активное участие будущий советский разведчик-нелегал Иосиф Григулевич, чья история заслуживает отдельного рассказа.

Иосиф Ромуальдович Григулевич (Юозас Григулявичус) родился 5 мая 1913 году в Вильно в семье литовского караима. Позднее, в 1924 году, после отъезда отца, Ромуальда Григулевича, в Аргентину на заработки, он вместе с матерью, Надеждой Лаврецкой, перебрался в литовский городок Тракай. В 1927 году на семейном совете было решено отправиться к отцу в Аргентину, но эта поездка сорвалась.

После неудачной попытки эмигрировать в Латинскую Америку Григулевичи в поисках работы перебрались в Вильнюс, с 1920 года находившийся под польским управлением. Там он поступил в гимназию, где близко сошелся с активистами Компартии Западной Белоруссии (КПЗБ).

А в середине декабря 1931 года он вместе с 13 другими учащимися гимназии, состоявшими в комсомоле, был арестован польской «дефензивой». И хотя прямых улик против Григулевича у следствия не было, он провел в заключении полтора года.

Выйдя на свободу, оставшийся один Григулевич (его мать умерла в апреле 1933 года) активно включился в подпольную партийную работу. Но уже в августе 1933 года его вызвали в «дефензиву» и предложили в двухнедельный срок покинуть Польшу. Переход на нелегальное положение для него был невозможен, и поэтому по решению Литовского коммунистического бюро и ОК КПЗБ он выехал во Францию, где находился один из центров польской эмиграции. Приехав в Париж в начале октября 1933 года, Григулевич немедленно связался с представителем польской компартии во Франции Э. Модзелевским. С его помощью он поступил в Высшую школу социальных наук, стал членом коммунистической фракции Сорбонны, а также вошел в редколлегию журнала МОПР, выходившего в Париже на польском языке. Выполняя партийные поручения, Григулевич объездил практически всю Францию. В 1934 году он познакомился с будущим первым секретарем ПОРП Эдвардом Гереком, который взял над молодым коммунистом опеку. Это знакомство в значительной степени повлияло на его дальнейшую судьбу.

Вот что вспоминал по этому поводу сам Григулевич:

«В Париже я познакомился с Эдвардом Гереком, одним из лидеров Коминтерна. Однажды имел с ним конфиденциальную беседу. И вот спустя шесть месяцев Терек обратился ко мне со словами: „Ты еще не бросил свою бредовую идею быть политическим деятелем? Хочешь поехать в Монтевидео представителем Коминтерна и переводчиком?“ Я отвечаю: „Пожалуйста“. Честно говоря, я мечтал отделаться от опеки Герека» [174] Шатуновская И. Вся жизнь — подвиг: ученого и… разведчика // Латинская Америка. 1993. № 3. .

В результате в августе 1934 года Григулевич, имея при себе рекомендацию Э. Модзелевского к аргентинским коммунистам, отплыл из французского порта Шербур в Аргентину. Первое время, адаптируясь к местным условиям, он жил у отца в селении Ла-Кларита провинции Энтре-Риос, где тот держал небольшую аптеку. Но уже через несколько месяцев его вызвали в Буэнос-Айрес в распоряжение ЦК Компартии Аргентины. В скором времени на подпольной партийной конференции в Росарио Григулевича избрали в исполком МОПР и членом редколлегии нелегального журнала «Сокорро рохо», после чего «Мигель» (таков был его партийный псевдоним) активно включился в работу МОПР в Аргентине. Кроме того, он завел многочисленные знакомства в портовых городах страны, в местной еврейской общине и даже с представителями немецкой диаспоры. Но летом 1936 года его постигла неудача — 19 июля он по доносу осведомителя полиции был арестован на вилле профессора Аугусто Бунхе, руководителя Независимой социалистической партии Аргентины. И хотя на следующий день всех арестованных отпустили, оставаться в Аргентине Григулевичу больше было нельзя. Полиция вплотную подобралась к неуловимому «Мигелю», которому грозил неминуемый арест и заключение в каторжную тюрьму в Неукене или Ушуайе. Поэтому по просьбе Григулевича руководство КПА в начале сентябре 1936 года направило его в Испанию, где в это время развернулась гражданская война.