Михаил Пинчук - Советские партизаны

8) Германское командование, благодаря своей агентуре, показаниям пленных и дезертиров располагало достаточной информацией об организации, дислокации и боевых возможностях партизанских формирований в регионах. При надлежащей подготовке ему не составляло большого труда громить даже многотысячные соединения «мстителей». Но отсутствие специального командования для ведения систематической антипартизанской борьбы и недостаток наличных сил не позволили немцам полностью уничтожить партизанское движение, хотя в 1944 году они были близки к этому.

9) Гражданское население оккупированных территорий не поддерживало реально ни ту, ни другую сторону.

Почему? Во-первых, СССР представлял собой прежнюю Российскую империю, только под новым названием. А в этой империи даже представители «титульной нации» — русские (в основной массе крестьяне) были настолько замордованы правящим режимом, что не возражали против смены правящего режима — лишь бы жить стало лучше. Оккупированное население ожидало исхода борьбы, чтобы потом стать на сторону победителя. Реальную оппозицию оккупантам составляли только представители партийно-советско-комсомольской номенклатуры, что и понятно — у большинства из них не было иного выхода.

10) Действия советских партизан постоянно сопровождались совершением военных преступлений. Об этом — четвертая часть книги.

Партизанское движение в Беларуси можно условно разделить на три этапа.

Он охватывает период с июня 1941 по декабрь 1942 года.

Партийно-советские руководящие органы в июне — июле 1941 пытались формировать так называемые «истребительные батальоны». Была издана директива № 4 ЦК КПБ и Совнаркома БССР о формировании таковых «на каждом заводе, каждом предприятии транспорта, в каждом совхозе и колхозе» под руководством штабов, создаваемых при исполкомах советов областного, районного и сельского уровней. Но из затеи с «истребителями-партизанами», возглавляемыми местной номенклатурой, ничего не вышло.

В 1941 и 1942 годах лишь очень немногие жители деревень и поселков пошли в партизаны. Немецкая оккупационная администрация дала крестьянам возможность вернуться к единоличным хозяйствам. А селяне хорошо помнили «политику партии на селе»: раскулачивание, насильственную коллективизацию, работу в колхозах за «палочки», закон «о трех колосках», отправку в лагеря за малейшее проявление недовольства, за выдуманное «вредительство»…

Немецкая политика «на деревне» в этом плане являла разительный контраст с большевистской: сдал твердо фиксированный продналог, вся остальная продукция — твоя.

И все было бы прекрасно (для крестьян), если бы не диверсанты и партизаны. Ведь они могли существовать только за счет грабежа сельского населения. И те чекисты-диверсанты, которых летом 1941 года посылало командование на оккупированную территорию, и бродившие в лесах группы красноармейцев из разбитых частей, все они грабили сельских жителей. Ведь иного источника пропитания и материального снабжения у них просто не было. Но, к счастью для партизан, чекистских групп было еще мало, а красноармейцы стремились «пристроиться» к женщинам, оставшимся без мужчин (шли в «примаки»).

Как уже показано в предыдущем изложении, помимо красноармейцев в лесах укрылись представители партийно-советской номенклатуры районного масштаба. Вторые «организовывали» первых в партизанские отряды. Первые полгода войны их было совсем немного. Иван Титков, бывший командир партизанской бригады «Железняк» засвидетельствовал в своих воспоминаниях, что в декабре 1941 года общее число партизан в лесах Бегомльского района составляло всего-навсего 122 человека. Примерно такая же картина наблюдалась в других районах Беларуси: кое-где больше, но, как правило, меньше: по официальным данным, к январю 1942 года на территории БССР насчитывалось 12 тысяч партизан, в среднем на район 62 «мстителя» [39] В Барановичской области к июню 1941 года было 26 районов; в Белостокской — 23; в Брестской — 18; в Вилейской — 22; в Витебской — 20; в Гомельской — 15; в Могилевской — 21; в Минской — 21; в Полесской — 17; в Пинской —11. Всего — 194 района. . Надежды Москвы и «лично товарища Сталина» на всенародное сопротивление оккупантам явно не сбылись.

За 1942 год численность партизан (по официальным данным) выросла едва ли не в пять раз: с 12 до 56 тысяч (достигнув среднего показателя 289 человек на район). Основным источником роста явились воинские подразделения, которые забрасывались воздушным путем или выводились пешим порядком через линию фронта — специально для развертывания партизанской войны на оккупированной территории. Именно так, к примеру, появилась партизанская бригада «Железняк» на территории Бегомльского района.

В апреле 1942 года на территории Владимирской области РСФСР были созданы специальные курсы, где готовили диверсантов и организаторов партизанских действий. Через эти курсы прошли 3000 человек. Из них создали 14 партизанских отрядов и 92 организаторские группы. Все они были переброшены на территорию оккупированной Беларуси.

Еще раньше, летом 1941 года, в пригороде Москвы по приказу «народного комиссара» Л. П. Берии сформировали Особую мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР. Она состояла из нескольких батальонов, имевших в своем составе специалистов по части диверсионных и террористических действий. Но в то время немцы вели широкомасштабное наступление на Москву, большевистское руководство бросило на оборону столицы все наличные силы (вспомним использование курсантов военных училищ в качестве обычных стрелков). Поэтому было не до того, чтобы отправлять бойцов ОМСБОН в глубокий тыл противника.