Константин Колонтаев - История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) в 1917-1922 годах

О конкретных сроках переезда в правительстве не знал никто кроме Ленина и Бонч-Бруевича. Было решено сформировать поезд тайно и двигаться без огней, пока состав не достигнет главных путей. Всю поездную бригаду, подбирали из числа проверенных большевиков.

Поздно вечером 9 марта 1918, всем народным комиссарам, которые должны были ехать в правительственном поезде, были вручены в запечатанных конвертах секретные предписания о выезде. Вместе с правительством ехал и Демьян Бедный, как его тогда называли "первый пролетарский поэт".

Вечером 10 марта 1918, перевозимые в Москву народные комиссары и члены ЦК РКП (б), никому ничего не объявляя, конспиративно съезжаясь в поезд № 4001, стоявший на запасных путях станции Цветочная, на одной из окраин Петрограда.

Ленин с сёстрами и их семьями, выехал на станцию Цветочна, конспиративно и внезапно, по маршруту, находившемуся в стороне от главной магистрали обычного движения, и не уведомляя никого об отъезде. На станции охрана, освещая путь маленькими электрическими фонариками, проводили Владимира Ильича и его спутниц в предназначенный ему салон — вагон. Тронулся этот поезд в 22 часа, 10 марта 1918, когда совсем стемнело, и двигался в кромешной тьме, без огней. Не было света даже в вагоне Ленина. По просьбе Ленина ему включили лишь одну лампочку при наглухо задернутых тяжелых шторах. Как только поезд вышел на главные пути и пошел, усиливая ход, на Любань, поезд включил свет. Охраняли поезд латышские стрелки.

Перед отправкой поезда с Лениным, с Николаевского (Московского) вокзала были отправлены два поезда с делегатами Съезда Советов, среди которых было много крестьян, в том числе и эсеры, причем эти поезда должны были отойти через двадцать минут, один за другим. Посадка была организована так, что во всех вагонах обоих поездов сидели депутаты всех партий, причем эсеров по большей части обязательно сажали в первые вагоны, надеясь на то что эсеры сами себя взрывать не захотят.

Перед отходом первого поезда привезли на автомобиле Председателя ВЦИК Я. М. Свердлова. Он прошел с охраной по всему составу, как бы знакомясь с расположением в нем депутатов. Публика, толпившаяся на вокзале, хорошо видела Свердлова, но когда он дошел до последнего вагона, нарочито не освещенного, ему предложили покинуть состав (чего он и сам не ожидал) и перейти во второй поезд.

Вскоре после отправки со станции Цветочной, выяснилось, что поезд с Лениным идёт медленнее, чем полагается по расписанию. Оказалось, что после отправки поезда с Николаевского вокзала, перед ним проскочил громадный товарный поезд, весь загруженный демобилизованными матросами, возвращавшимися из Петрограда на родину. Матросы были вооружены и их поезд шёл медленно и не давал разогнаться ленинскому поезду. К раннему утру, вместо того, чтобы быть в Твери, ленинский состав был лишь только в Вишере.

Была дана команда задержать поезд с матросами в Вишере и поставить его не на главный путь, а на одном из смежных путей. Матросы восприняли это без восторга. На всякий случай в каждый вагон ленинского поезда поставили пулеметы и взяли на прицел поезд с матросами. В матросском поезде пулеметы заметили сразу и стали выскакивать из вагонов и прятаться по другую сторону своего поезда.

Поезд с беглыми матросами поставили на запасный путь в тупик, который сзади загрузили пустыми вагонами, матросов разоружили и разрешили отправиться в дальнейший путь его только через двадцать четыре часа, когда все правительственные поезда пройдут мимо.

В результате 600 километров от Петрограда до Москвы ленинский поезд преодолел за сутки и только в 20 часов 11 марта 1918, прибыл в Москву.

Так же прибывший ранее а именно 10 марта 1918, в Москву центральный аппарат ВЧК, на следующий день начал разворачивать в ней свою работу. Московская ЧК, созданная в феврале 1918, и еще не успевшая толком начать свою деятельность, была слита с центральным аппаратом ВЧК, который помимо своей прежней основной деятельности с марта по октябрь 1918, вёл непосредственную оперативно-розыскную работу на территории Москвы и руководил уездными ЧК Московской губернии.

Перенос столицы из Петрограда в Москву в первой декаде марта 1918 года, из-за приближения немецких войск к Петрограду, для руководства РСФСР и РКП (б) можно охарактеризовать как "попали из огня да в полымя", поскольку к этому времени вот уже около трёх месяцев в Москве царило фактическое двоевластие. С одной стороны официальная власть в городе принадлежала большевикам в лице Московской организации РКП (б) во главе с Бухариным и Московского Совета возглавляемого Каменевым, а с другой неформальным образом, весьма значительная часть фактической власти в городе принадлежала московским анархистким организациям.

С декабря 1917 по февраль 1918, "Федерация анархистов Москвы", захватила в городе несколько десятков купеческих особняков и превратила их в так называемые "Дома анархии". В этих "Домах анархии", размещались отряды так называемой "Черной гвардии", насчитывавшие в общей сложности от 3 до 4 тысяч бойцов, устраивались библиотеки и типографии, велась агитационно-пропагандистская работа, хранились оружие и боеприпасы.

Наряду с идейными анархистами в рядах Федерации анархистов Москвы было много авантюристов и обычных уголовников, прикрывавшихся анархистким черным знаменем — "знаменем свободы". Отряды анархистской вольницы совершали в Москве разбойные нападения на обывателей и государственные учреждения.

Являвшийся в то время сначала комендантом Смольного, а затем комендантом Кремля П. Д. Мальков, в своих мемуарах "Записки коменданта Московского Кремля", опубликованных к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции, попытался следующим образом объяснить то двоевластие большевиков и анархистов которое царило в Москве накануне переноса туда столицы Советской России, и последовавший вскоре после прибытия в Москву Совнаркома РСФСР и ЦК РКП (б) военный разгром московских анархистов силами ВЧК и латышских стрелков: "Первое время Советская власть терпела так называемых "идейных" анархистов", выступавших в дни Октября против помещиков и капиталистов. Анархистские группы и федерации существовали легально, представители анархистов даже входили в состав Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. Однако, чем больше крепло Советское государство, чем решительнее наводился порядок во всех сферах общественной и государственной жизни, тем острее и непримиримее становились противоречия между Советской властью и анархистами.

Анархисты — порождение наиболее разнузданной части мелкобуржуазной стихии — начертали на своих знаменах требование уничтожить всякую власть, организацию, дисциплину. Они призывали к неорганизованному разрушению основ государственного строя, к освобождению личности от всех законов и обязательств, что неизбежно вело к насилиям, эксцессам, личной выгоде в ущерб общественной.