Виктор Буганов - Мир истории: Россия в XVII столетии

Захребетные татары, которых упоминает челобитная, сами зависели от знатных, богатых соплеменников: сторожили их дома, когда те находились на «государеве службе», пахали, вероятно, их землю. Но были согласно той же челобитной еще более бедные, чем захребетники, татары. На самом низу социальной лестницы располагались рабы, трудившиеся на знатных и богатых служилых татар.

Эта знать — «юртовские служилые татары» — насчитывала до 250 человек в Тобольске, от 75 до 100 — в Тюмени, от 40 до 60 — в Таре. Свое название они сохраняли по наследству. Служили царю в военных походах, «проезжих станицах и отъезжих караулах» и т. д. Юртовские татары каждого города составляли отряд во главе с «татарским головой», которого назначало правительство. Ямскую гоньбу, которую их обязали нести, они перекладывали на своих захребетников и родственников из тех, кто помоложе. Служили в роли толмачей-переводчиков. Власти постепенно переводили их в служилые люди по прибору. Лишь некоторые сохранили свое положение крупных землевладельцев или торговцев.

Тюркоязычными были и племена по верхней Оби и ее притокам, горного Алтая — шорцы, кумандинцы, кубалары, челканцы, еуштинцы (юшта). Оседлые люди, они занимались охотой, сбором орехов, съедобных кореньев (сарана, кандык, черемша). Выплавляли железо из руды, изготовляли из него оружие и прочие изделия. Русские люди отмечали их умение: «И в тех горах емлют кузнецкие (в районе Кузнецкого острога на нижней Томи, правом притоке нижней Оби. — В. Б.) есачные люди каменье, да то каменье разжигают на дровах и розбивают молотами намелко. А, розбив, сеют решетом. А, просеев, сыплют понемногу в горн. И в том (в горне. — В. Б.) сливаетца железо, и в том железе делают пансыри, бехтерцы, шеломы, копьи, рогатины и сабли, и всякое железное, опричь пищалей. И все те кузнецкие люди горазды делать всякое кузнецкое дело».

Эти «кузнецкие татары», как русские именовали шорцев, обменивали железные изделия у соседей на другие товары, платили ими же и мехами дань (алман) джунгарским правителям из Монголии.

Телесы, телеуты (тенгуты) и прочие жители южного Алтая были кочевниками-скотоводами, кое-где пахали землю (по рекам Чуе, Чулымшану). Восточнее, в верховьях Енисея, обитали тюркоязычные качинцы, кашинцы (предки кызыльцев, одной из составных частей хакасской народности), кетоязычные котты, асаны, арины, байкотовцы и др.; наконец, самодийцы-камасинцы, карагасы, кангаты, эудинцы и кайсоты. Их занятия — скотоводство, оленеводство, охота, рыбная ловля, мотыжное земледелие, сбор дикорастущих кореньев — давали средства существования и возможность вносить ясак тюркоязычным киргизам и тубинцам, монголоязычным бурятам и собственно монголам, которые эксплуатировали их как кыштымов (зависимых, ясачных людей, данников).

Киргизы, жившие между верховьями Оби и Енисея, занимались скотоводством, охотой, ловлей рыбы, земледелия не знали. Они делились на три племени или княжества: Алтысарское («нижние киргизы»), Алтырское («верхние киргизы»), Исарское, или Езерское («средние киргизы»), Тубинское было четвертым. Многочисленным князцам подчинялись человек по 40 ясачных людей (некоторым — по нескольку сот), которые платили ясак по 10 соболей с человека. Собирали ясак князцы без пощады: «Правят ясак с кыштымов, привязав к дереву, и стреляют по них из луков».

Старейший из князцов был главой Киргизской земли. Общий совет, созываемый из князцов и лучших улусных людей, решал важнейшие вопросы жизни киргизов.

Соседние монгольские правители — алтынханы и джунгарские хун-тайджи — время от времени подчиняли себе племена верхнего Енисея, которые давали им пушнину, лошадей, рогатый скот в качестве ясака или «запросов», поставляли воинов и подводы для послов. Карательные набеги, захват аманатов (заложников) тяготили местные народы, и они отдавались под русское покровительство. К этому вели и межплеменные столкновения, разорявшие местных жителей. В то же время киргизы и русские нередко нападали друг на друга.

Огромную территорию от Енисея до Охотского моря, от северной тундры до Приамурья и Монголии населяли эвенкийские (тунгусские) племена: «оленные тунгусы», «конные», или «скотные», и «пешие» (оседлые рыболовы, охотники на морского зверя). Главными их промыслами были охота на лосей, диких оленей, медведей и ловля рыбы; оленеводство выступало в роли подсобного занятия. Пользовались орудиями из железа (обменивали у соседей), кости и камня.

Жили родами, которые делились на патриархальные семьи. Главы родов и их родственники имели рабов, которые добывались в ходе межродовых и межплеменных столкновений. Их отдавали в заклад, продавали за соболиные шкурки, посылали «промышлять с собаченки на соболиный промысел». Большинство эвенков — «худые мужики»; но выделются и «лутчие люди», «добрые мужики».

Каждый род «по старине» владел определенной территорией, пользуясь «старыми зверовьями», «вековыми жирами». Во главе родов и племен стояли вожди: князья, князцы. Большую роль играло родовое или племенное собрание. Кровавые войны между родами и племенами прекратились у эвенков только с приходом русских. Почитали эвенки шаманов, способных, по их убеждению, причинять смерть «диавольскою силой».

Якуты, до прихода русских жившие по средней Лене и верхней Яне, с середины XVII века расселяются на запад, по реке Оленек, и на восток, по Яне, Индигирке, Алазее и Колыме. Разводили скот, лошадей. Богатые якуты имели по нескольку сот голов коров, быков, лошадей; бедные — несколько голов; были и бесскотные люди.

На зиму заготовляли сено. Подсобные промыслы — ловля рыбы, охота на зверя и птицу — особенно выручали бедняков. Еще до прихода русских якуты делали оружие из металла. Искусно плели сети из конского волоса, ремни и утварь из кожи.

Способы передвижения якутов зимой. Гравюра из книги Н.-К. Витзена. 1692 год.

Во главе племени или рода, по-якутски «джон», стоял тойон-князец, военный вождь. Родовая месть уступала место головщине — штрафу за убитого. Внедрялось и укреплялось право частной собственности на скот, покосы, рыбные ловли — их продавали и покупали, передавали по наследству, в аренду. Рядом с богатыми жили бедняки, которые «кормились рыбою и сосною» (истолченной сосновой корой — «заболокой»). Многие жили в работниках, вскормленниках — приемных детях, работавших на хозяев. Были и рабы, их приобретали в ходе войн, покупали. Родовой строй разлагался, и на смену ему шли патриархально-феодальные отношения.