Домокош Варга - Древний Восток. У начал истории письменности

В непрерывных войнах многие селения пустели. Но почти всегда люди вновь заселяли их.

Сельские жители не стремились к завоеваниям, они хотели только спокойного существования. Но господствующие над ними правители всегда отбирали у них и то, что было нужно селянам для их собственного благополучия.

«Как пиявка, теленок и пчела питаются по крохам, так и царь должен по крохам собирать ежегодный налог для своего царства, — говорилось, например, в „Своде законов“ Ману. — Скота и золота — одна пятидесятая часть, зерна — одна восьмая, одна шестая или одна двенадцатая полагается царю. Точно так же он может забрать одну шестую часть деревьев, мясной пищи, масла, а также благовоний и притираний, целебных трав, корней, плодов и листьев, огородных растений и травы, шкур и предметов из тростника, а также глиняных сосудов и всего, что изготовлено из камня».

По крохам, только по крохам! «Царь не должен чрезмерной алчностью подрывать корней ни своих, ни других».

Этот добрый совет выполняли не все цари. Но если народ восставал, восстания всегда подавлялись.

Большинство сел не имело ограждений и было беззащитно. Посылаемые городскими властями конные отряды, оснащенные сперва бронзовым, позже — железным оружием, быстро карали их за любое неповиновение.

По сравнению со множеством сел городов было довольно мало. Но, как видно, достаточно много для того, чтобы их правители господствовали над каждой живой душой.

Подати почти всегда накладывались на селение целиком, ведь земля принадлежала общине, а не отдельным людям!

Общине? Царю!

Сельские жители владели землей лишь по милости царя. Только он считался настоящим собственником, хозяином всей пригодной для возделывания земли, всех лесов, рудников, всех вод.

Право собственности на земли, на села принадлежало царю так же, как все прочие права — на чеканку монет, сбор таможенных пошлин, торговлю железом и солью, на то чтобы обезглавливать, сажать на кол своих подданных.

Конечно, эти свои права царь осуществлял через посредство других лиц: без армии мелких и крупных чиновников, правителей, наместников и сборщиков налогов он и не мог бы править.

Все его помощники получали свою часть от царских доходов. Но всем им приходилось сгибаться перед царем до земли.

Возникали и рассыпались в прах державы, но кто бы ни стал царем или императором, сановники всегда исправно ему подчинялись, а народ так же исправно платил налоги, да и мог ли он поступать иначе?

Протекали столетия, а жизнь едва менялась. Крестьяне сами пряли и ткали свои одежды, снабжали себя продовольствием, строили себе дома. Если им нужны были железные орудия, их выковывал сельский кузнец, если нужна была посуда, ее делал и обжигал сельский гончар.

Извне в деревню попадали только железо и соль. Да в безлесных местностях еще древесина. Но тем, что забирали в деревнях люди царя — в виде налога натурой, — жили и многие городские ремесленники и купцы, но они снабжали всеми земными благами знать страны.

Таков был Восток. Попал в него и завяз в нем уже и великий Александр Македонский. Своими быстрыми победами он не в последнюю очередь был обязан тому, что не только простому народу, но и доброй части господствующей над ним знати было почти все равно, перед кем склонять голову, кому лобызать ноги — Александру или Дарию III.

Но люди Александра — македонцы и греки — пришли из другого мира, с Запада. С берегов Средиземного моря. Из стран, где развитие пошло по-другому. Где, не считая египетской дельты, мало имелось хороших, пригодных для возделывания земель. Но зато было широкое море.

Финикийцы, теснившиеся на узкой прибрежной полосе, были первыми, кто попытался расширить свое жизненное пространство в сторону моря. Они занимались рыболовством, торговали сперва с Египтом, уже во времена первых фараонов, а может быть даже еще до них, потом с жителями Кипра, Крита и других островов и побережий.

Со временем на островах и в приморских районах населения становилось все больше, и повсюду строились города, в которых жило все больше купцов и ремесленников. Там, где был пригодный для порта залив, заселялись даже бесплодные побережья, в особенности если поблизости можно было добывать ценные камни или руду. Большинство городов располагалось вблизи горных склонов, пригодных для виноградников и оливковых рощ. Городам не хватало скорее пахотных земель. Но недостающий хлеб они возмещали за счет ремесел и торговли.

А именно — морской торговли, которая тем отличается от сухопутной, что товар перевозят не на повозках, которые тянут волы, не на запряженных лошадьми двуколках, не навьюченным на хребты мулов и верблюдов, а в трюмах судов, т. е. во много раз дешевле. Ведь сколько можно поместить на повозку, на двуколку, на спину мула или верблюда? Даже длинные караваны не могли транспортировать такое количество товаров, как один среднего размера корабль.

Сухопутная торговля в основном обеспечивала предметами роскоши богачей. Морская — сделала более легким существование миллионов.

Но для развития ее были необходимы такие изрезанные берега, как у Средиземного моря, его разнообразное побережье. И еще три таких изобретения, которые родились в этом районе: выплавка железа, буквенное письмо и разменная монета.

Эти достижения раньше или позже проникли в самые отдаленные уголки Азии. Буквенное письмо, например, за несколько столетий дошло даже до Кореи и Филиппинских островов, хотя Китай и Японию не завоевало. Орудия из железа и мелкая монета из серебра или меди постепенно распространились повсюду.

Но только здесь, в Средиземноморье, они стали настоящими товарами массового потребления уже за тысячелетие до нашей эры и дали огромный толчок развитию человечества.

Железо сделало более эффективным и земледелие и промышленность, облегчило строительство прочных, не боящихся бурь судов. Оно дало оружие в руки и простых людей, а буквенное письмо позволило сделать образование достоянием многих. Наконец, серебряные и медные мелкие монеты, которые часто звенели уже и в горстях бедняков, ускорили оборот необходимых для каждого товаров — орудий труда, посуды, одежды, продовольствия — и тем способствовали разделению труда, развитию ремесел.