Александр Колпакиди - Литерные дела Лубянки

Еще не затихло эхо победных салютов мая 1945 года, а Москва уже начала подготовку к новой войне. На территории Западной Европы, Северной и Южной Америк срочно начали создаваться нелегальные резидентуры, чья основная задача — организация диверсий и «ликвидация» врагов Советского Союза в случае начала новой мировой войны. Москва располагала всем необходимым для создания таких резидентур.

Во-первых, были сотрудники Четвертого управления НКВД-НКГБ, которые во время войны приобрели бесценный разведывательно-диверсионный опыт. Николай Хохлов так охарактеризовал этих людей:

«Люди Судоплатова прошли большую школу боевой диверсионной работы в условиях игры со смертью. Это означало не только то, что они готовы были пойти на территорию противника для задания любой опасности. На это были способны и разведчики из Главного Управления. Но боевики бывшей партизанской службы знали уязвимые места военных заводов и артиллерийских складов, умели подобрать в любой аптеке материалы для взрывчатых веществ, были знакомы с теми элементами в психологии масс, ударив по которым, можно вызвать дезорганизацию государственной военной машины. Они умели работать с самодельной радиостанцией, были способны стрелять безошибочно в темноте и драться как волки — насмерть. Короче — они могли не только запланировать диверсию, но и провести ее сами. Кроме того, люди Судоплатова научились за годы партизанской войны выбирать из массы мирных граждан тех немногих, кто способен на выполнение “боевого задания”. Боевым заданием на языке советской разведки называется особенно рискованное поручение, связанное с саботажем, диверсией, а иногда даже и с убийством. Такие поручения обычно выходят за пределы международной законности. От людей, организующих такие операции, требуются особая надежность и умение молчать при любых обстоятельствах» [462] Хохлов Н. Право на совесть. Мюнхен. 1971. С. 183–184. .

Даже если «перебежчик» Николай Хохлов, а его трудно заподозрить в симпатиях в советской власти, на первое место ставит саботаж и диверсии, а только на третье — убийства, и то как исключение, значит, на Лубянке не планировали массовой «ликвидации» живущих на Западе врагов советской власти.

Во-вторых, уже в 1945 году более 150 агентов Москвы по всему миру занимались тем, что добывали свидетельства о рождении, паспорта, метрики и другие удостоверяющие личность документы. Если говорить о распределении по отдельным странам, то в Австрии планировалось задействовать сеть из 28 «агентов по работе с документами», по 24 агентов — в Восточной и Западной Германии, 15 агентов — во Франции, 13 агентов — в Соединенных Штатах, 12 агентов — в Великобритании, 12 агентов — в Италии, 10 агентов — в Канаде, 10 агентов — в Бельгии, 9 агентов — в Мексике, 8 агентов — в Иране, 6 агентов — в Ливане и 6 агентов — в Турции. Оперативные работники, специализирующиеся на подготовке документов для нелегалов, были откомандированы в двадцать две резидентуры западных государств и стран третьего мира, а также в Китай и во все миссии МГБ в странах Восточной Европы [463] Christopher A., Mitrokhin V. The Mitrokhin Archive. The KGB in Europe and the West. 1999. С. 216. .

В-третьих, в центральном аппарате МГБ СССР был создан отдел, который возглавил Павел Судоплатов. Большинство его новых подчиненных вместе с ним служило в Четвертом управлении НКГБ СССР или командовало разведывательно-диверсионными группами в тылу противника.

В мае 1946 года в структуре Министерства госбезопасности СССР был создан отдел «ДР». Его возглавил Павел Судоплатов. По утверждению этого человека:

«В нашу задачу входила организация специальной агентурно-разведывательной работы за рубежом и внутри страны против врагов партии и Советского государства. В частности, согласно специальному постановлению политбюро ЦК ВКП(б), мы готовили боевые операции во Франции, Турции, Иране. Однако в последний момент мы получили приказ отложить их» [464] Колпакиди А. Ликвидаторы КГБ. М., 2004. С. 356. .

Известно, как минимум, о двух операциях, которые разработали сотрудники отдела «ДР» МГБ СССР под руководством Павла Судоплатова.

«Спец. служба готовила операцию против Сеида Нури, одного из инициаторов Багдадского пакта, бывшего иракского премьера, проводившего реакционную проанглийскую политику. Действовать против него мы решили из Турции, для чего создали под соответствующим прикрытием наш опорный пункт во главе с полковником Волковым Н.В., опытным закордонным разведчиком, успешно действовавшим в тылах фашистских войск во время войны. В тогдашней, не нейтральной Австрии тов. Е.И. Мирковский — герой Советского Союза подготовился к проведению диверсионной операции на американской военной базе. Все было готово, однако по указанию инстанции обе операции были отложены» [465] Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. М., 2005. С. 685. .

Из двух операций только одна предусматривала убийство, вторая — организацию диверсии на американской военной базе на территории Европы.

О Н.В. Волкове нам ничего неизвестно, поэтому добавить что-либо к сообщенному Павлом Судоплатовым не смогу. А вот о втором человеке и чем он занимался в послевоенной Австрии — было подробно рассказано выше. Сейчас лишь напомним, что в марте 1954 года Евгений Мирковский возглавил 13-й (разведывательно-диверсионный) отдел Первого главного управления (внешняя разведка) КГБ СССР. О нем мы расскажем ниже. В 1955 году вышел в отставку в звании полковника, по официальной версии — по состоянию здоровья [466] Дегтярев К. Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов. М… 2005. С. 34–46. . Хотя основная причина его увольнения — попытка защитить своего командира в годы войны — Павла Судоплатова.

Подробности деятельности отдела «ДР» МГБ продолжают оставаться секретными и в наши дни. Лишь после смерти работавших по этой линии чекистов можно немного приоткрыть завесу тайны.

Летом 2004 года умер ветеран внешней разведки подполковник в отставке Иосиф Гарбуз. При жизни он был известен лишь узкому кругу коллег по работе.

После окончания Московского военно-инженерного училища, с 1941 по 1943 год, он участвовал в разведывательно-диверсионных операциях, проводимых сотрудниками Второго отдела — Четвертого управления НКВД СССР под Москвой и Сталинградом. Тяжело раненный во время боев под городом на Волге, он в возрасте 19 лет был удостоен одной из высших боевых наград — ордена Красного Знамени. Затем работа в центральном аппарате Четвертого управления НКГБ СССР.

Его творческий талант оперативного работника под руководством Павла Судоплатова и Михаила Маклярского раскрылся в блестяще проведенной ими разработке по делу «Басмачи», завершившейся проникновением в руководство созданного гитлеровскими спецслужбами Туркестанского легиона и фактически полной ликвидацией его боевых подразделений в 1944 году.