Надежда Гарифуллина - Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины]

Горбачев. Значит, пока не снимаете?

Шенин. Я не снимаю.

Дальше Горбачев обращается к кандидатуре Бакатина. Предлагается рассмотреть кандидатуру Юрия Анатольевича Прокофьева. Из зала называются кандидатуры первых секретарей обкомов: Астраханского — Дьякова, Кемеровского - Мельникова, Ленинградского — Гидаспова, Магаданского — Малькова, Краснодарского крайкома — Полозкова, секретаря ЦК Строева.

Горбачев подводит черту: «Так. Десять человек». Но, по всей видимости, ему из всех импонирует одна кандидатура, и он спрашивает: «Как вы относитесь к тому, чтобы здесь товарищ Купцов высказался. По товарищу Купцову? Пожалуйста!» - приглашает он представителей делегаций.

Седанкин, мандат 1102, г.Ленинград. Я не запомнил товарища Купцова, но когда он перечислил те необходимые факторы, которыми должен обладать будущий секретарь Российской компартии, внес ясность о тех проблемах, которые нужно будет решать, мне стало ясно, что действительно, этот человек достоин быть кандидатом на этот пост. А выдвижение его считать партийным поручением.

Но Купцов говорит: «...Считаю, что нам не следует таким колхозом избирать первого секретаря Российской компартии. Из такого количества кандидатур. Я бы, например, поддержал Ивана Кузьмича, потому что я знаю (его) как представителя Северного Кавказа. Я бы поддержал Олега Семеновича. Но, Михаил Сергеевич, я считаю, что Политбюро ЦК должно выразить свое отношение, и не ко многим кандидатурам, а Политбюро должно выйти с одной кандидатурой...

Горбачев. Ясно. Абсолютно. Относительно кандидатуры товарища Купцова кто-то хочет сказать или больше нет? ...Согласиться? Снять? Да, но я скажу, что я жалею, что товарищ Купцов снимает. Вот я прямо скажу (шум в зале). Хорошо. Все равно снять можно только перед съездом. Помимо нас могут товарища Купцова выдвинуть.

Я скажу, мы обменивались в своем кругу, знаем товарища Купцова как человека очень принципиального, политически очень подготовленного, человека динамичного, умеющего ладить с народом, и с металлургами, и со всеми, и с лесниками. Вот мы наблюдали его, в Литву включали в поездки. Очень полезна, так сказать, его помощь была. Это человек, умеющий завязать диалог, аргументы представить, уважающий точку зрения другого и прогрессивный человек, и основательный. Но видите, вот заявление. Кому, конечно, легко, да еще сейчас в России брать эти обязанности? Ну, а что же, товарищи? Я думаю, что вот то, что он тут перед нами сказал, что я буду снимать...

Горбачев так агитировал за Купцова, что кто-то из представителей не выдержал, перебил генсека. В стенограмме это выглядит так.

Голос. Михаил Сергеевич, извините, но так, по-моему, не следует делать... Если человек снимает свою кандидатуру, надо отнестись к этому с пониманием, а вы начинаете говорить, какой он хороший. Он уже снял свою кандидатуру.

Горбачев. Он сказал, что если будут меня выдвигать, я буду снимать. Хорошо. (Стенограмма, стр. 45, 46, 47)

И дальше Горбачев снова пошел по кругу — обсуждать другие названные кандидатуры. И, наконец, перешел к тому, кого он явно не хотел бы видеть во главе Российской партии.

Здесь я хочу дать читателю небольшое пояснение. О том, как проходили выдвижение и выборы первого секретаря ЦК, каковы были при этом позиция и роль Горбачева, бытует немало слухов и домыслов. Чтобы покончить с ними и внести ясность, приведу довольно обширный фрагмент стенограммы. Она публикуется впервые, так что наберитесь терпения.

Фрагмент стенограммы:

Горбачев. Иван Кузьмич Полозков где?

Полозков. Спасибо товарищам, которые назвали мою кандидатуру. Ну вы поймите, товарищи, меня, что моя кандидатура была не названа Политбюро. Я проработал...

Горбачев (перебивает — Н.Г.). Нет, не Политбюро, я не назвал.

Полозков. Но вы же сказали, что вы обсуждали в Политбюро!

Горбачев. Ну, советовались. Так уж я вам скажу, никакого Политбюро. Разговор — был.

Полозков. Перед этим был введен в очень серьезную политическую борьбу за пост председателя Верховного Совета Российской Федерации. Могу вам прямо сказать: я очень не хотел в это дело, я представлял, что это будет. Но я не проиграл, и я бы ее не проиграл.

Я проработал 33 года в партийном аппарате. Все время занимаюсь организационной и идеологической работой. Слыву как аппаратчик законченный, не отказываюсь от этого, не жалею об этом, наоборот, повторись моя биография, вновь бы, наверное, избрал этот путь, потому что нахожу интерес, нахожу удовлетворение. И тот, кто со мной работает рядом, работает с полной самоотдачей.

Но я просил бы учесть одно обстоятельство: вокруг моей кандидатуры сейчас весьма неоднозначное мнение. Какие-то силы здесь, в Москве, постарались сделать из меня какого-то консерватора, заскорузлого сопротивленца перестройке, не понимающего проблем, которые происходят в обществе. Не было еще ни одного дня, чтобы газеты «Московские новости», «Коммерсант», «Известия», «Советская торговля» и даже газета «Правда» меня не выставляли в таком свете, от которого иногда плакать хочется... Вот в день выборов, когда мне выходить с Борисом Николаевичем Ьльциным на состязание, помните, было в «Противостоянии» - «этот левый прекрасный радикал, этот законченный правый консерватор». Называлась «Противостояние» в газете «Правда» статья. Я уж не говорю, какие грязные публикации, не соответствующие моему духу, ни моим убеждениям, ни моему характеру, были выпущены из очень многих изданий.

И вот я рассуждаю. Если я дам согласие баллотироваться на этот пост, вдруг я буду избран, как отнесется та половина людей, которые искусственно заложили эту информацию об этом закостенелом аппаратчике, правом консерваторе, о противнике перестройки? Сразу отпугнет от этой вновь созданной Российской компартии определенную категорию даже честных, порядочных, так сказать, преданных партии коммунистов. И вот это я бы попросил иметь в виду прежде всего. Если мне доверите, вот и Политбюро сидит здесь, члены Политбюро, работать в любой должности в Российской компартии, подчеркиваю еще раз, 33 года я занимаюсь организационно-партийной и идеологической работой, буду отдаваться целиком и полностью на этом этапе становления компартии, сделаю все, чтобы никаких, так сказать, ко мне претензий не было, и сделаю все, чтобы помочь тем, кто будет у руля в Российской организации, но не избирайте, не выдвигайте меня первым секретарем. Я пугало вот тех, значит, контрреволюционеров, которые сегодня толкают нашу перестройку на угробление, которые сегодня мешают нашей перестройке, движению вперед, которые хотят погубить социализм.

Характер у меня нелегкий, я, так сказать, не соглашусь, не пойду на компромиссы, а это столкновения, опять на пользу дела рождающейся партии это не пойдет.