Надежда Гарифуллина - Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины]

«Но мы против того, чтобы это вело к двоецентрию в масштабах Союза, что затем логически вызовет и создание полицентрической структуры вместо Союза. А именно это и означает создание поста российского президента, если судить по проекту Конституции Российской Федерации, разработанному и дорабатываемому ныне группой О.Румянцева. Ни к чему, кроме углубления гибельной конфронтации между Союзом и нашей республикой, реализация данного проекта не приведет».

Здесь поражает неприкрытое лицемерие. «Мы за суверенитет, но против двоецентрия». Даже человеку, неискушенному в политике, понятно, что государственный суверенитет России, «у истоков которого стояли российские коммунисты», непременно приведет к двоецентрию в масштабах Союза, а затем, вызвав цепную реакцию республиканских суверенитетов, взорвет Союз. Что в конечном итоге и произошло. Но ведь то же самое произошло и с КПСС. С образованием КП РСФСР возникло двоецентрие в КПСС, и она была разрушена так же, как и СССР . Однако опасности двоецентрия для КПСС Полозков и все руководство КП РСФСР не видят.

Что интересно, Полозков во всех своих докладах и участники Пленумов выступают с самой разносной критикой в адрес КПСС — и то она не сделала, и это не предусмотрела, и другое не предвидела. Надо сказать, что в большинстве случаев критика справедливая. Но ведь 10-миллионная КП РСФСР — это большая часть КПСС, следовательно, в этих недостатках есть и ее вина, причем немалая. Что сделали российские коммунисты, чтобы не допустить ликвидации Советской власти, социализма и Советского Союза? Кроме громких деклараций руководства, ничего. КП РСФСР не предотвратила реставрации капитализма в России . Это факт. Но об этом на пленумах — ни слова.

Не оправдались, или, скажем помягче, не до конца оправдались надежды и на оппозиционность Горбачеву Ивана Кузьмича Полозкова — он послушно следовал в фарватере, прочерченном генсеком. Зюганов в книге «Верность» (стр. 100) подает избрание Ельцина в искаженном виде: «Все, кто стремился к скорейшему развалу Советского Союза, восприняли избрание Б.Ельцина на пост председателя Верховного Совета РСФСР с шумным ликованием, хотя победил он И.К.Полозкова с минимальной форой: за него отдали голоса чуть более 50 % депутатов». Фактически же в июне 1990 года, победив на выборах председателя Верховного Совета РСФСР в двух турах основного соперника .— Ельцина, Полозков перед третьим, решающим неожиданно для всех снимает свою кандидатуру. Тогда в спешном порядке коммунисты выдвигают совершенно неавторитетного кандидата — В.Власова, Ельцин становится председателем Верховного Совета и берет курс на капитализацию России и разрушение СССР. А Иван Кузьмич потом будет объяснять свой позорный поступок тем, что ему позвонил Горбачев и приказал снять свою кандидатуру. Всего один звонок генсека — и от оппозиционности Полозкова и след простыл. Правда, этот эпизод был еще до избрания его лидером Российской компартии.

Народный депутат РСФСР Геннадий Васильевич Саенко рассказал мне любопытный эпизод, связанный с выборами Председателя Верховного Совета РСФСР в мае-июне 1990 года.

— Когда Полозков снял свою кандидатуру, я подошел к нему и сказал: «Ваня, уйди из этого зала». «Ты знаешь, — говорит он мне, — я под таким глубоким гипнозом, я имею в виду Горбачева, что не могу ему отказывать». «Слушай, если ты такой слабак, чего ты нас всех подставляешь? Ты ж нас предал!» И я ему напомнил один случай, когда накануне съезда я встретил его в орготделе ЦК КПСС. Но сначала — предыстория.

Так сложилась жизнь, что Ваня Полозков учился в Академии общественных наук ЦК КПСС, на научном отделении. Когда Горбачева избрали Генеральным, чтобы Ваня не путался под ногами (Полозков курировал Ставропольскую краевую партийную организацию), его взяли и отправили на учебу. А я в то же время в этом секторе занимался Осетией, другими территориями и мне дали Ставропольский край в нагрузку. Ваня, обучаясь очно, получал зарплату работника ЦК, а я за него выполнял обязанности, неся фактически двойную нагрузку. И Ваня об этом знал. И, может, поэтому он ко мне прислушивался.

Так вот, встретились мы с ним накануне первого Съезда народных депутатов РСФСР, и я говорю ему: «Иван, ты трижды депутат. Придешь на съезд, и Мандатная комиссия тебя зарубит. Так что решай, каким депутатом останешься — союзным, краевым или российским». «Да мне задание дали казаки: «Со щитом или на щите!». «Послушай, — говорю, — мне нет дела до этого задания. Но не получится ли так, что мы, объединившись, поддержим твою кандидатуру на Председателя Верховного Совета, а ты вильнешь в сторону, и мы скопом в этот овраг улетим?». «Да ты что, старик?! — сказал Полозков. — Мне кубанцы наказали: нет возврата на Кубань!» «Ну, хорошо, если ты такой мужественный человек, мы тебя поддержим», — сказал я.

Ну и, естественно, агитационную работу мы проводили в пользу Полозкова, вопреки ЦК КПСС, где предлагали кандидатуру Власова. Потому что при голосовании по рейтингу возможных претендентов у Полозкова он оказался довольно высоким. Тем более, что шумная история с продажей танков, с АНТом была у всех на слуху. Ване имидж надули, и он, кстати, срабатывал. Смотрим, его показатели лучше, чем у Власова. И хотя, казалось бы, фигура против Ельцина была выставлена нелепая, тем не менее, она дважды получила высокий результат, и в нелепую фигуру превращался Ельцин. А мы уже, фракция с фракциями, вели переговоры, и демократы нам отдавали любые должности, «только снимите Ваню и пропустите Борю». Мне, например, говорил Филатов: «Мы вам первого зама дадим. Хотите, еще двух замов дадим, только снимите Полозкова. У вас конюшня большая, а у нас один Ельцин, и он уже в панике, он больше не хочет выставляться».

Нам важно было провести три тура выборов, потому что на съезде уже говорили: если они не дадут результата, будем обсуждать новые кандидатуры. То есть Ельцину председателем уже не быть.

И вот мы идем на заседание перед решающим туром. Я заходил в зал последним и вдруг боковым зрением увидел — идет Полозков. Заметив меня, он куда-то юркнул и исчез. У меня как душа чувствовала — пошел за ним. Беру его за грудки и говорю: «Иван Кузьмич, ты чего глаза прячешь? Поговорили с тобой?» «Да, — говорит он с убитым видом, — не могу отказать». «И что ж ты — снимаешь свою кандидатуру?» — «Да, буду снимать». «Ах, ты, чудак на букву «м», — говорю, — ты ж помнишь, как я тебя в коридоре пытал?!» «Ты знаешь, старик, не могу я ему отказать. Он как глянет на меня, и я прямо вот не могу...» «Эх, ты! — говорю. — Больше в этот зал не ходи, видеть тебя не могу». Справедливости ради надо сказать, что положение Ивана Кузьмича было архисложным. После Нины Андреевой это был второй случай, когда против конкретного человека огонь на поражение открыли все псевдодемократические средства массовой информации. И.К.Полозкова подвергли невиданному в ту пору остракизму. Сейчас-то все к таким методам борьбы с оппонентами уже привыкли. Тогда это было дико и страшно. К чести Ивана Кузьмича, он стоически выдерживал атаки. Но, к сожалению, не все. Возможно, стать настоящим борцом ему мешала въевшаяся во все его поры необходимость соблюдать субординацию, рабская готовность подчиняться тем, кто наверху. Проиллюстрирую. В интервью «Больше дела» писателю Анатолию Салуцкому, отвечая на вопрос — «Каково ваше отношение к Борису Николаевичу Ельцину?» — Полозков говорит: