Владимир Хрусталев - Во главе «Дикой дивизии» [Записки Великого князя Михаила Романова]

19 октября хан Нахичеванский, заехав для представления в Ставку Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича в Барановичах, отправился к новому месту службы на Юго-Западный фронт.

Генерал-лейтенант Гусейн Нахичеванский 22 октября 1914 г. был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени за бои в Восточной Пруссии.

Описание в представлении отличия к награде выглядело следующим образом:

«За то, что 6-го августа 1914 г., прикрывая фланг первой армии, самостоятельно вступил в решительный бой с неприятелем, угрожавшим флангу, и отбросил его с большими потерями, чем значительно способствовал наступлению армий, разрушая в районе расположения противника железные дороги и мосты, занял, после упорного боя, узловую станцию и уничтожил большие запасы бензина и керосина. Затем, когда в августе этого же года был обнаружен обход неприятеля, выяснил рядом боевых столкновений силы и направление его и тем оказал помощь своим войскам» [181].

Вдовствующая императрица Мария Федоровна была рада каждой вести, которая приходила о младшем сыне с фронта. В частности, 24 октября (5 ноября) она записала в дневнике:

«Приняла Ильина. После него прибыл Кавказский [санитарный] отряд, который должен сопровождать воинскую часть моего Миши. Возглавляет отряд кн[ягиня] Багратион. Все сестры в отряде – офицерские жены. Их 17 человек. В составе отряда также 41 санитар. Все очень симпатичные люди. С Кавказского фронта пришли хорошие известия. Слава Богу! Принимала князя и княгиню Радзивилл. Она невероятная красавица!» [182]

Хотя в Галицийской битве 1914 г. сторонам не удалось добиться поставленных целей, и противники взаимно понесли огромные потери, русский Юго-Западный фронт все-таки добился большой победы, в плане стратегического характера. Армии Австро-Венгрии потеряли 326 тысяч человек (без корпуса Войрша), из которых 120 тысяч было захвачено русскими в плен, взято 8 знамен, 640 орудий и 220 пулеметов. Русские армии потеряли 233 тысячи человек, в том числе 44 тысячи пленными, одно знамя и 94 орудия [183].

Великий князь Константин Константинович 22 октября 1914 г. записал в дневнике:

«Наши мальчики, кроме Кости, уезжающего 23-го, неожиданно собрались опять в действ[ующую] армию. Конная Гвардия и лейб-гусары теперь находятся в Барановичах, в Ставке Верховн[ого] Главнокомандующего на его охране. Их лошади выбились из сил, и им нужен был отдых. Это бездействие и позволило мальчикам побыть здесь. Но теперь Государь едет на несколько дней к армии, и они поспешили туда. Гаврилушка и Игорь надеются дня через четыре вернуться к нам» [184].

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича посещение Ставки Государем выглядит так:

«22 октября Государь прибыл в Минск и, осмотрев несколько госпиталей, выехал в Ставку, куда приехали к вечеру того же дня.

В Ставке царило приподнятое настроение. Отступление немецких армий по всему фронту считали победой, а на турецком фронте наши взяли Баязет. Заслугу по операциям против немцев приписывали Ставке. Великий князь, генералы Янушкевич и Данилов были награждены Георгиевскими крестами» [185].

Великий князь Михаил Александрович 24 октября 1914 г. прибыл в Ставку Верховного главнокомандования в Барановичи. Там в этот период собрались многие из династии Романовых, в том числе князь императорской крови Гавриил Константинович (1887–1955), который позднее писал в воспоминаниях:

«Мы встретились в Ставке, подле вагона Верховного, с великим князем Михаилом Александровичем. Миша являлся к Верховному по случаю своего назначения командующим Туземной дивизией. Он был в черкеске. Его произвели в генерал-майоры и зачислили в Свиту. Мы с Игорем были очень рады его видеть. Он был очарователен, как всегда» [186].

Император Николай II также записал в дневнике о свидании с младшим братом:

«25 октября. – Ставка.

В 11 час. пошел осмотреть два лазарета с ранеными и вернулся с опозданием в полчаса к завтраку. Миша приехал на целый день. В 2½ [ч.] пошел снова в городок, поблагодарил Конную гвардию за боевую службу и тоже осмотрел всех лошадей в двух громадных сараях. Вернулся к чаю в поезд. В 6 час. поехал с Мишей к всенощной. После обеда простился с ним; он уехал в Винницу к своей дивизии. Вечером долго читал. В 11.40 тронулся со Ставки в объезд» [187].

Государь Николай II нашел брата Михаила воодушевленным своими новыми обязанностями. 27 октября 1914 г. он сообщает в телеграмме из Барановичей супруге Александре Федоровне:

«Всю субботу имел удовольствие провести с Мишей, который стал совершенно, как прежний, и опять такой милый. Мы вместе ходили к всенощной и расстались после обеда» [188].

Михаил Александрович осознавал, что на фронте никто не застрахован от смерти, а он не привык прятаться за спины других. Он чувствовал свою ответственность за благополучие, так и непризнанной членами Императорской фамилии его морганатической семьи. Очевидно, все это побудило его написать письмо Николаю II, которое он отправил 14 ноября 1914 г.:

«Отправляясь на войну, откуда могу не вернуться, я хочу к тебе обратиться со следующей просьбой, в которой, я надеюсь, ты мне не откажешь и которая всецело зависит от тебя. Мне очень тяжело уезжать, оставляя мою семью в неопределенном положении. Я желаю, чтобы единственный любимый мой сын принят был и обществом, как мой сын, а не сын неизвестного отца, как он записан в метрике. Мне больно об этом думать, и меня гнетет эта мысль в те минуты, когда душа полна желанием и готовностью послужить дорогой нашей родине. Сними же с меня этот гнет и заботу о том, что, случись что-либо роковое со мною, сын мой останется расти с тяжелым клеймом незаконнорожденного (внебрачного). В отношении к другим лицам вопрос этот об узаконении детей, рожденных до брака, легко разрешается судом, а по отношению к моему сыну суд бессилен! Это можешь сделать только ты, т. к. это твое право. Прошу тебя, воспользуйся этим правом и сделай распоряжение о признании моего сына Георгия, рожденного от Наталии Сергеевны до брака – нашим законным сыном. Избавь его таким путем от указанного мною тяжелого положения в будущем. Теперь пока он этого положения еще не сознает, но в будущем очень сильно его почувствует. Но ведь он-то не виноват в этом! Пожалей же его, а также и меня как отца! Может быть, это моя последняя личная просьба. Для производства дела об этом прилагаю метрику, о рождении и крещении моего сына Георгия (Георгий был узаконен 26 марта 1915 г. и объявлен графом Брасовым. – В.Х. ). Крепко обнимаю тебя, дорогой Ники. Сердечно любящий тебя Миша» [189].

Великий князь Михаил Александрович свой 36-й день рождения отметил 22 ноября 1914 г. в бивуачной обстановке Великой войны. Вдовствующая императрица Мария Федоровна в этот день записала в дневнике: «Господи, огради моего дорогого Мишу» [190].