Жан-Кристиан Птифис - Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне

Не будем при этом доверяться ложному ощущению. Хотя Иоанново крещение можно рассматривать как таинство {134} , грехи оно не смывает. Сын Захарии вовсе не считает себя вправе совершать такой акт прощения. Его обряд, как говорит Марк, был «крещением обращения [или покаяния] ради прощения [в будущем] грехов». Иными словами, это твердое обещание, что очищение от грехов случится позднее, это пропуск в новую жизнь, где ожидают прихода того, кто будет крестить Святым Духом. В Деяниях апостолов Павел говорит лишь о «крещении покаяния» {135} . Сходным образом пишет об этом Иосиф Флавий: «Они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела, тем более что души их заранее уже успеют очиститься» {136} .

Однако на самом деле произошло что-то, что трудно описать. Было ли это чудо? Видение? Мистическое или экстатическое событие? «Отверзлись небеса», — пишет Матфей. «Небеса разверзлись», — так говорит Марк. Это классические библейские образы. Они напоминают, к примеру, эпизод призвания пророка Иезекииля: «Когда я находился среди переселенцев при реке Ховаре, отверзлись небеса, и я видел видения Божии… и была там рука Господня». Дух Святой является в облике голубя и сходит на Иисуса (так у Матфея, Луки и Марка). Затем глас раздается с Небес: «Ты Сын Мой возлюбленный» (по Евангелию от Марка). У Матфея: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» {137} . Так было дано Откровение, Эпифания — Богоявление. По Евангелиям от Матфея и Марка этот голос обращается к одному Иисусу, тогда как у Луки похоже, что он слышен всем.

Некоторые тексты говорят о странном свете или огне, который пронесся вдоль Иордана. Так, в Верчелльском (IV в.) и Сен-Жерменском (VTI в.) кодексах к общеизвестному тексту Евангелия от Матфея добавлена следующая фраза: «Когда Он принял крещение, ярчайшее сияние поднялось над водой, вызвав страх у всех собравшихся». Об этом явлении упоминает и Евангелие эбонитов: «И тотчас великий свет осветил все вокруг». О нем же говорит Иустин Мученик в «Диалоге с Трифоном»: «И когда Иисус пришел к реке Иордан, где Иоанн крестил, и сошел в воду, то огонь возгорелся в Иордане; а когда Он вышел из воды, то Дух Святой, как голубь, слетел на Него, — как написали апостолы этого самого Христа нашего» {138} .

Автор 4-го Евангелия не видел самого крещения (о котором и не рассказывает {139} ). Но он был на берегу Иордана «на другой день». Это изящный ход, позволяющий ему упростить и сделать более обобщенным рассказ о ходе событий. Иоанн, опираясь на собственные воспоминания юности, рассказывает, что на следующий после крещения день Иисус вновь пришел к Иоанну Крестителю. Тогда аскет указал на него своим ученикам: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира. Сей есть, о Котором я сказал: за мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня. Я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю» {140} .

«Агнец Божий». Этот образ, вероятно, не отсылает в данном случае к пасхальной жертве, то есть к крестной смерти Иисуса, который должен принести себя в жертву во искупление грехов, подобно невинному агнцу. Речь идет об агнце победоносном, о торжествующем Мессии из апокалиптической литературы. Иоанну Крестителю, который был родом из священников, этот образ был хорошо знаком по Книге Еноха и Заветам двенадцати патриархов. В Апокалипсисе Баруха говорится, что этот агнец явится восстановить справедливость, покарать дурных людей и уничтожить в конце времен господство зла и греха. После этого все люди станут святыми: такое райское видение рисует еврейская традиция.

Некоторые толкователи Священного Писания пытались разрешить противоречие между фразой из Евангелия от Иоанна (где Иоанн Креститель говорит об Иисусе: «Я не знал Его») и свидетельством Луки о родстве Крестителя и Иисуса. Лука упоминает об этом в трогательном эпизоде «посещения» из рассказа о Благовещении (беременная Христом Мария приходит в гости к своей родственнице Елизавете, которая тоже беременна). Если признать Иисуса и Иоанна родственниками, можно ли представить, что они не были прежде знакомы? Однако значение цитаты из Иоанна, скорее всего, иное. По сути, Креститель хочет сказать: «Я знал Иисуса лишь поверхностно; я не подозревал о его величии; я не догадывался, что тот, Кто грядет, — и есть он».

Иоанн Креститель добавляет к своему свидетельству: «Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем». Это нисколько не удивляет Иоанна, ведь если верить его собственным словам, он заранее был предупрежден через Божественное откровение: «На Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым». Потому Иоанн заключает: «Сей есть Сын Божий» {141} . Это выражение можно понять в том смысле, в котором оно широко применяется в Ветхом Завете {142} . Например, в древних Израильском и Иудейском царствах царей считали «Сынами Божьими» {143} . Но евангелист Иоанна, конечно, отсылал своего читателя к представлению о «Единородном Сыне Божьем». Для Иоанна Крестителя впечатляющее зрелище, свидетелем которого он был, — это исполнение пророчества Исаии: «И почиет на нем Дух Господень» {144} . Иисус — царь Израиля, Мессия в полном смысле этого слова, так как он получил помазание от Духа Святого.

Рассказ о небесном помазании на берегу Иордана легко счесть выдумкой, которую добавили, чтобы при помощи языка образов открыть читателям призвание Иисуса. Однако существуют серьезные аргументы в пользу достоверности этой истории. «Я видел и засвидетельствовал», — говорит Иоанн Креститель. Известно, что для иудеев торжественное свидетельство имеет большое значение. Добавим к этому те воззвания ранней Церкви, которые собрал Лука в Деяниях апостолов: «Вы знаете происходившее по всей Иудее, начиная от Галилеи, после крещения, проповеданного Иоанном: как Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета, и Он ходил, благотворя и исцеляя всех, обладаемых диаволом, потому что Бог был с Ним» {145} . Эта очень древняя речь Петра показывает, во что верили апостолы и самые первые христиане.

По мнению историка Давида Флюссера, профессора Еврейского университета Иерусалима, было бы заблуждением считать этот рассказ мифом. Он пишет: «Все известное нам сейчас не дает ни малейшего повода усомниться в исторической достоверности опыта, пережитого Иисусом, когда он крестился в Иордане» {146} . В этот момент он действительно пережил внутреннее озарение, которое круто изменило его жизнь. Толкователь Писания Джеймс Д.Дж. Данн считает: «Приняв от Иоанна крещение, Иисус получил важнейший опыт, осознав свою родственную связь с Богом и присутствие Святого Духа» {147} . До этого момента сын Марии и Иосифа был простым ремесленником из Назарета, мастером по дереву, который работал по заказам или на стройках Сепфориса. Теперь же он почувствовал, что призван оставить все, порвать со своей семьей, домом, окружением, отказаться от работы, дававшей ему средства к существованию, ради жизни странствующего проповедника, рискуя столкнуться с недоверием и даже враждебностью родных. Это решение напрямую связано с посвящающим видением, которое наложило на Иисуса печать потусторонней божественности. Вероятно, это был один из поворотных моментов его жизни: «день, когда Иисус принял свое предназначение» {148} . Таинственное богоявление на берегах Иордана («Ты Сын Мой возлюбленный»), судя по всему, имело двойное значение. Во-первых, Иисус через Божественное помазание полностью осознал суть своего предназначения. Во-вторых, Иоанн лучше понял свое предназначение.