Бэзил Лиддел Гарт - Стратегия непрямых действий

На начальном этапе вторжения в Россию немцы с поразительным успехом использовали непрямые действия, чему способствовали географические условия. Почти 3000-километровая протяженность фронта и незначительное количество естественных препятствий давали наступающему большие возможности для просачивания через линию фронта и проведения маневра. Несмотря на большую численность Красной Армии, плотность войск на фронте была так незначительна, что немецкие механизированные войска могли легко найти неприкрытые участки для обходного маневра в тыл противника. В то же самое время малое количество городов, где сходились шоссейные и железные дороги, обеспечивало наступающему свободный выбор объекта для нанесения удара. Немцы вводили русских в заблуждение относительно действительного направления своего наступления, ставя их в затруднительное положение при попытках отразить удары немецких войск.

Однако после крупных первоначальных успехов, достигнутых таким путем, немцы постепенно утратили это преимущество, так как затруднялись определить, в каком направлении лучше всего развивать свой успех. Гитлер и командование немецкой армии с самого начала планирования военных действий против России имели различные взгляды на войну и никогда не могли соответствующим образом их согласовать.

Гитлер стремился в первую очередь захватить Ленинград как важнейший объект, чтобы обеспечить свой балтийский фланг и соединиться с финнами. Москве он не придавал особенно большого значения. Но, хорошо понимая важность экономических факторов, он стремился также захватить сельскохозяйственные богатства Украины и промышленный район в нижнем течении Днепра. Так как Ленинград находится на значительном удалении от Украины, действия немецких войск против этих объектов развивались по самостоятельным стратегическим направлениям. Тем самым немцы лишили себя той гибкости стратегического маневра, которая характеризует действия вдоль одного центрального операционного направления, дающего возможность создать одновременную угрозу нескольким объектам.

Браухич и Гальдер стремились сосредоточить основные усилия на московском направлении не ради захвата столицы, а надеясь, что на этом направлении больше шансов уничтожить основную группировку русских войск, которые будут оборонять подступы к Москве. С точки зрения Гитлера, такие действия были рискованными, так как они могли привести к общему отступлению русских войск в восточном направлении, в результате чего им удалось бы избежать разгрома. Браухич и Гальдер согласились с Гитлером, что подвергать себя такому риску не следует, а Гитлер, в свою очередь, согласился с ними в необходимости уничтожить главные силы противника посредством маневра на окружение. Поэтому вопрос о дальнейших целях был отложен до окончания первого этапа вторжения.

Браухич, не желая вступать в пререкания с Гитлером, подвергал себя большому риску. И действительно, отложив решение вопроса о наступлении на Москву, он в середине кампании оказался в весьма затруднительном положении.

Было принято решение, что на первом этапе основные усилия следует сосредоточить севернее Пинских болот, на участке группы армий Бока, наступавшей вдоль шоссе Минск – Москва (рис. 10). На этом направлении была сосредоточена большая часть бронетанковых войск немцев. Наступление находившейся на левом крыле группы армий Лееба из Восточной Пруссии через прибалтийские государства помогло на начальном этапе замаскировать более опасное наступление ее соседа – группы армий Бока. Кроме того, наступление группы армий Рундштедта на другом фланге, южнее Пинских болот, держало русское командование в неопределенности относительно направления главного удара.

В полосе Бока предусматривалось окружить основную группировку русских войск посредством двойного охватывающего маневра, причем внешнее кольцо окружения создавалось танковыми группами Гудериана и Гота, наступавшими с обоих флангов по сходящимся в районе Минска направлениям, в то время как армейские корпуса 4-й и 9-й армий создавали внутреннее кольцо окружения вокруг Белостока.

Вторжение началось 22 июня, на одни сутки раньше, чем выступил в свое время Наполеон. Танки Гудериана и Гота, прорвав фронт русских, стремительно бросились вперед и на шестой день сомкнулись в районе Минска, в 320 км от границы. Армейские корпуса соединились у Слонима, но не смогли помешать отходу основных сил русских, когда те вырвались из белостокского мешка. Вторая попытка – окружить их вблизи Минска оказалась успешней – было захвачено в плен 300 тыс. русских войск, хотя значительной части удалось ускользнуть до того, как окружение было завершено. Размеры котла вызвали волну оптимизма даже среди генералов, которых вначале беспокоило решение Гитлера о вторжении в Россию. 3 июля Гальдер заявил: «Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что кампания против России будет закончена в 14 дней».

Однако в наступлении немцев уже произошла роковая остановка. Бронетанковым войскам было приказано задержаться, пока не будут разгромлены окруженные русские войска. По первоначальному же плану они должны были двигаться без задержки за Минск, оставив позади лишь минимальное количество танков для оказания помощи полевым армиям по завершению окружения.

Тем не менее время было снова выиграно смелыми действиями Гудериана, пытавшегося, пока русские не успели перебросить подкрепления, переправиться через широкий Днепр не ожидая подхода 4-й полевой армии. Результаты оправдали его расчеты. Скрытно сосредоточив свои силы ночью, Гудериан организовал переправу в трех местах и под прикрытием дымовой завесы переправился 10 июля на противоположный берег Днепра, не встретив сопротивления со стороны русских. Затем он двинулся к Смоленску и вышел к нему 16 июля. К этому времени немецкие войска продвинулись в глубь русской территории более чем на 640 км и находились от Москвы всего лишь в 320 км. Чтобы осуществить такой глубокий прорыв, немцы должны были сохранять весьма высокие темпы наступления.

С прибытием Гота в район севернее Смоленска был предпринят новый маневр на окружение с целью отрезать крупные силы русских между Днепром и Десной, которые были обойдены при наступлении бронетанковых частей. Кольцо окружения почти замкнулось, но труднопроходимая местность и грязь затрудняли движение, и русским удалось вывести из окружения значительную часть войск. Все же в районе Смоленска немцами было захвачено в плен 180 тыс. русских.

Гудериан настаивал на необходимости оказывать на русских неослабевающее давление и не давать им возможности закрепиться на каком-либо рубеже. Он был убежден, что сможет дойти со своими танками до Москвы, если не будет потеряно время. Он считал, что непосредственный удар по жизненно важному центру страны парализовал бы сопротивление России. Гот разделял его взгляды, Бок также одобрил их.