Уильям Уотт - Мусульманская Испания

Примечательной особенностью этих событий и этого периода вообще является смешение христианства и мусульманства. Семейство Мусы ибн Мусы ибн ал-Каси в Верхней марке было связано кровными и брачными узами с семьей, которая в то же время создавала вокруг Памплоны королевство Наваррское. Этот род внес подлинный вклад в создание королевства, который нельзя не признать. Возможно, этот факт следует сопоставлять с распространением франкской феодальной практики, ведь именно феодализм придавал такую важность отношениям между подданными и государем, что религия почти утрачивала свое назначение [20] Термин «феодализм» употреблен здесь историком ислама не сколько неточно, лишь с целью показать, что взаимоотношения его стороннему взгляду кажутся скорее европейским феодализмом, нежели чем-то из мусульманского ареала. Высказываемое здесь, таким образом, находится в соответствии с общим мнением историкиов Европы по поводу того, что в Испании ие существовало феодализма в строгом смысле слова. . Многочисленные датируемые этим периодом случаи перемены религии или клятвы в верности государю другого вероисповедания позволяют предположить, что борьба в IX в. не рассматривалась первоначально как борьба религиозная. Отсюда следует маловероятность того, чтобы политика Омейядов была направлена на превращение ислама в главную интегрирующую силу ал-Андалуса. Во всяком случае, даже если они и придерживались такой политики, она не стала еще эффективной. Вместе с тем Омейяды могли уже заинтересоваться исламизацией, поскольку эмир Абдаллах (888—912), как сообщают, находился под влиянием правоведов, а само наличие их было свидетельством исламизации.

В данном случае уместно упомянуть теорию Америко Кастро в книге «The Structure of Spanish History». Он рассматривает культ снятого Иакова Компостельского, включая паломничество, как преображенное старое галисийское или иберийское поверье о Небесных Близнецах (поскольку Иакон считался близнецом Иисуса). Этот культ дамал галисийцам IX в. и их соседям твердую уверенность в божественной помощи, благодаря которой они со временем обязательно победят мусульман. Таким образом, их культ был источником духовной силы, лежащей в основе Реконкисты.

Отвлекаясь от теории Америко Кастро, можно с уверенностью сказать, что культ Сант-Яго (св. Иакова) присутствовал и в первой половине IX в. и что при Алфаисо III (866—910), пока мусульмане были занятых своими внутренними переделами, объединенное Астуро-Леонское королевство ширилось и крепло.

Абд ар-Рахман III (912—961)

ал-Хакам II (961—976)

Преемником эмира Абдаллаха был его внук Абд ар-Рахман III, молодой человек двадцати одного года от роду. Когда новый правитель взошел на трон, перспективы были не слишком блестящими для ал-Андалуса. Вдобавок к гражданской войне (так это практически было) с Ибн Хафсуном, к потере контроля над марками на горизонте появились еще две внешние угрозы: королевство Леон на севере и новая Фатимидская держава на территории современного Туниса. Но Абд ар-Рахман III оказался способным государственным деятелем, он обладал сильным характером и судьба благоприятствовала ему, словом, за время его долгого правления ал-Андалус не только преодолел внутреннюю слабость и внешние угрозы, но и достиг высот величия.

Одной из основных его забот было восстановление внутреннего единства страны. В результате решительных и хорошо организованных кампаний двух первых лет своего правления он покончил с большинством покровителей Ибн Хафсуна, урегулировал отношения с правительством Кордовы, поощрив его к изъявлению лояльности. Значительное число замков и укреплений были переданы в надежные руки. Он воспользовался неладами внутри семейства, правившего Севильей (чья зависимость от Омейядов была номинальной), и еще до конца 913 г. туда был назначен правителем покорный Абд ар-Рахману человек. Благодаря такой тактике авторитет Ибн Хафсуна был поколеблен, и после его смерти в 917 г. сыновья его рассорились, а власть их была сведена к минимуму. Сдача Бобастро в 928 г. знаменовала конец угрозам единству. В последующие годы Абд ар-Рахман завершил установление действенного контроля над марками. В Нижней марке это было отмечено сдачей ему наследником Ибн ал-Джилики Бадахоса (930 г.). Затем последовала двухлетняя осада Толедо в Средней марке, после чего город сдался в 932 г. А вот в Верхней марке Туджибиды с самого начала проявили себя как сравнительно верные вассалы Абд ар-Рахмана, хотя в 937 г. правитель Сарагосы предпочел стать вассалом короля Леона, и восстановить контроль над Верхней маркой Абд ар-Рахману удалось лишь после военных действий и осады Сарагосы.

Первые двадцать лет правления Абд ар-Рахмана примечательны не только восстановлением единства ал-Андалуса, но и успехами в борьбе с христианскими королевствами севера Испании — Леоном и Наваррой. Возможно, что слабость этих государств в какой-то мере объяснялась развалом Каролингской империи, может быть также, что правители этого периода оказались менее способными, чем их предшественники и последователи. Во всяком случае, экспедиции Абд ар-Рахмана в 920 и 924 гг. положили конец христианским рейдам на мусульманскую территорию. Однако распространение мусульманского влияния было приостановлено во время ^ правления Рамиро II Леонского (932—950) (для краткости мы называем Леоном королевство Астурии и Леона).

Высшая точка успехов Рамиро приходится на 939 г. Абд ар-Рахман выступил против Лсопа с большей, чем обычно, армией, якобы достигавшей ста тысяч человек. Он встретился с Рамиро при Симанкоге, немного южнее современного Вальядолида. После нескольких дней предварительной разведки громоздкая мусульманская армия была обращена в бегство и понесла большие потери, из-за того что Рамиро предусмотрительно вырыл в тылу мусульман ров (хандак). Поражение было не таким уж непоправимым, но это был серьезный удар по гордости Абд ар-Рахмана. Рамиро воспользовался своим успехом и расселил христиан в окрестностях Саламанки. Но ему тут же пришлось заняться отражением попыток Кастилии поглотить его государство, и Абд ар-Рахман вскоре восстановил свою военную мощь и политическое влияние.

После смерти Рамиро II в 950 г. внутренние междоусобицы значительно ослабили христианские государства, и 951—961 годы свидетельствуют о невиданном увеличении власти и влияния Абд ар-Рахмана. Гегемонию (или сюзеренитет) Абд ар-Рахмана и его преемников признали король Леона, королева Наварры и графы Кастилии и Барселоны, причем это признание было не просто формальным, но подкреплялось выплатой ежегодной дани; отказ от уплаты приводил к карательным рейдам. В это же время были разрушены или переданы в руки мусульман большинство укреплений. Таким образом, начиная с 960 г. и до конца века мусульманский контроль над Пиренейским полуостровом был полнее, чем когда-либо.