Уильям Уотт - Мусульманская Испания

Возможно, что в ал-Андалусе также за суннитским фасадом скрывалось чуть ли не шиитское уважение к личности праведного имама. Это вполне согласовывалось бы со взглядами народов Северной Африки. Видимо, этот момент был весьма существенным, что подтверждается сообщениями о смятении, вызванном известием о претензиях ал-Мансура (который, разумеется, не был кровным родичем семьи пророка) на халифский трон.

Таковы некоторые факторы, действовавшие в ал-Андалусе накануне краха халифата и падения центрального правительства. Прежде чем вынести им окончательную оценку, следует продолжить изучение вопроса.

Хотя какое-то подобие халифата сохранялось до 1031 г., развал единства ал-Андалуса начался в 1009 г. Поскольку центральное правительство потеряло контроль над страной, местным правителям или другим лидерам пришлось взять власть в свои руки. Для пограничных областей, т. е. марок, разница была не так уж велика — там и прежде власть была сосредоточена в руках местных военачальников. Таким образом, политические единицы скромных размеров со столицами в Вадахосе, Толедо и Сарагосе продолжали существовать в Нижней, Средней и Верхней марках. В остальной части страны ситуация складывалась по-другому, и уже в начале XI в. на южном и восточном побережье и поблизости располагалось до тридцати отдельных политических единиц. Некоторые недолго оставались независимыми. Между этими государствами и внутри них постоянно возникали интриги и военные столкновения. Правитель зачастую не верил своему первому министру, но все же вынужден был полагаться на него, члены семьи правителя то и дело устраивали заговоры с целью его свержения и замены [57] Панораму жизненных условий несколько более позднего периода см. у Леви-Провансаля (Е. Levi-Provenal, Memoires de 'Abdullah... de Grenade,— «Al-Andalus», t. III, 1935; t. IV, 1936). . Вследствие этого политическая история того времени представляет собой путаную и противоречивую массу мелких событий.

Местные «партии» (taifas, тава'иф), откуда пошли «удельные князьки», образовались из трех основных этнических групп: берберов, сакалиба и андалусцев — последние включали в себя всех мусульман арабского и иберийского происхождения (и, возможно, потомков первых берберских поселенцев), которые теперь настолько перемешались, что арабы не считались отдельной «партией». В каждом районе преобладала какая-нибудь одна «партия», она и правила прежде всего в собственных интересах, ничуть не заботясь о благополучии остального населения. Таким образом даже в малых государствах, на которые распалась Испания, отсутствовало единство.

Берберы контролировали южное побережье от Гвадалквивира до Гранады. Одной из заметных династий были Хаммудиды, до 1031 г. они выдвинули трех претендентов на халифский престол, а в Малаге и Альхесирасе они правили еще во второй половине XI в. Еще более сильной была династия Зиридов в Гранаде, в начале второй половины XI в. присоединившая к своим владениям Малагу. Примерно в это же время Альхесирас и мелкие города между ним и Гвадалквивиром отошли под контроль Севильи. Сакалиба после падения центрального правительства продвигались в основном на восток, некоторые их представители захватили власть и таких городах, как Альмерия, Валенсия и Тортоса, но династий, подобно берберам, они не сформировали.

Среди «андалусцев» самой сильной была династия Аббадидов в Севилье. Основатель ее, кадий Мухаммад ибн Аббад, удерживал власть с 1013 по 1042 г. Его сменили сын и внук, обычно известные под их почетными титулами: ал-Мутадид (1042—1068) и ал-Мутамид (1068—1091). Ал-Мутадид сильно расширил свое маленькое королевство на запад и юго-запад и начал борьбу с Кордовой и Гранадой на востоке. Кордова в конце концов была включена в королевство ал-Мутамидом. Несмотря на политические неурядицы, при «удельных князьках» процветали искусство и литература — поскольку каждый малый правитель по мере своих сил и возможностей имитировал величие бывшего халифского двора. Севильский двор при ал-Мутадиде и ал-Мутамиде был бесспорно самым блестящим в Испании [58] См.: EI2, «Abbadids». .

Кордова после падения Амиридов в 1009 г. стала главной ареной борьбы за халифский трон. В ходе этой борьбы ее безжалостно разграбили в 1013 г. В 1031 г. Джахвар, человек, взявший на себя ответственность за отмену халифата, фактически получил после этого верховную власть, хотя он и настаивал на том, что власть якобы принадлежит совету. За ним последовали его сын и внук, и иногда их называют династией Джахваридов [59] См.: EI2, «Djahwarids». . Как уже упоминалось, Кордова после недолгого подчинения Толедо отошла к владениям Севильи.

Дезинтеграция ал-Андалуса, конечно, предоставляла счастливую возможность христианским принцам на севере, и они, несмотря на взаимные распри, этой возможности не упустили. Вместо того чтобы платить дань халифу, они теперь сами требовали дань с «удельных князьков». Сначала пришел черед правителей марок - Бадахоса, Толедо и Сарагосы, они первыми были низведены до этого уровня. Самому энергичному из христианских правителей, Алфонсо VI из Леона и Кастилии (1065—1109) даже удалось взимать дань со сравнительно сильного королевства Севильи. Удельное княжество Толедо, самое слабое среди марок, сдалось Алфонсо в 1085 г. Это было важной датой Реконкисты, с тех пор Толедо никогда уже не попадал под власть мусульман. Интересно, однако, представить себе, насколько осознаны были действия Алфонсо: что в них было от борьбы христиан против мусульман и что — просто стремлением усилить и увеличить собственное королевство. Выше было (высказано предположение, что испанские христиане И арабо-иберийские мусульмане (которых мы называли андалусцами) чувствовали себя единым народом. Одним из факторов в поддержку этого предположения является восприятие мусульманами «феодальных идей» (см. предшествующий раздел). Другим примером может служить карьера Сида. Имя это представляет собой арабский титул (сайид, или сид, т. е. «повелитель»), применявшийся par excellence к Родриго Диас де Вивару, кастильскому аристократу, который около 1081 г., после ссоры с Алфонсо VI, предложил свои услуги мусульманскому правителю Сарагосы, а кончил жизнь независимым правителем Валенсии. Несмотря на тесные связи с мусульманами, он был признан христианами Испании воплощением мужества [60] Ведется много споров вокруг исторической основы легенд, сложившихся о Сиде, но они относятся непосредственно к истории христианской Испании. Лучшая его работа на эту тему: R.Menendez Рidаl, El Espana de Mio Cid, Madrid, 1929; английский перевод: The Cid and his Spain, London, 1934. .