Десмонд Сьюард - Генрих V

Валлийские кампании Генриха V подготовили его к завоеванию Франции. Он овладел искусством осады и [61] артиллерии (хотя не мог не согласиться со своим отцом, что защищать крепость было гораздо дешевле, чем осаждать ее). Кроме того, он научился контролировать огромные завоеванные территории силами небольших гарнизонов. Чтобы удержать враждебно настроенное население в смирении, он применял систематический террор, искусственно вызванный голод и тонко просчитанные умиротворительные мероприятия. Прибрежным крепостям Эдуарда I, что были возведены во времена завоевания Уэльса в тринадцатом веке, он вернул их былое назначение, укрепив их и оснастив кораблями, чтобы в случае необходимости можно было использовать их для пополнения изолированных гарнизонов свежими силами и проведения внезапных атак. Когда придет время, он точно таким же образом использует и внутренние реки Франции.

Теперь он знал, как с максимальным эффектом распорядиться весьма ограниченным контингентом живой силы. Так, в Харлехе пять англичан и шестнадцать валлийцев на протяжении нескольких лет обороняли замок против Глендоуэра, и на каком-то этапе всего 28 человек защищали город и замок Карнарвон. Он научился мобильно использовать смертоносную силу атаки своих лучников, посадив их на лошадей. Возя с собой фураж, при необходимости за короткий промежуток времени они могли преодолевать огромные расстояния. Спешившись, они могли вступать в бой по первому приказу.

Чрезвычайно важное влияние на него оказала книга Вегеция «Военное дело», которая для средневековых полководцев имела такое же значение, как учебник по военному искусству для современных командиров. Ввиду того, что ее автор, живший в четвертом веке, особое [62] внимание уделял пехоте, труд этот стал особенно популярен в Англии, когда пешие солдаты научились истреблять кавалерию градом стрел. Имелось несколько переводов этой работы; некоторые дошедшие до наших дней рукописи были сложены так, чтобы во время кампании их можно было носить с собой в кармане. Особенно популярным был третий раздел, в котором шла речь о стратегии и тактике. Можно ничуть не сомневаться в том, что Генрих проштудировал его особенно тщательно. Он взял на особую заметку рекомендации Вегеция по применению голода как средства борьбы с противником.

Англия, напуганная перспективой независимого Уэльса, не могла не признать того факта, что война с ним была выиграна принцем. Наконец, появилось обещанное королем твердое правление. Подобно многим другим одаренным наследникам, Генриху не терпелось заполучить власть, для которой он подходил куда больше, чем его хилый отец. [63]

Свою болезнь Генрих IV считал наказанием, ниспосланным ему Богом за убийство архиепископа Скроупа (который стал известен в Йоркшире как «Св. Ричард»). Многие из его подданных думали так же. «После этого король утратил красоту своего лица, — пишет брат Капгрейв. Как гласила народная молва, с того самого времени и до своей смерти он стал прокаженным, становясь безобразнее день ото дня.» Его лицо и кисти рук были усеяны огромными пустулами, «большими, как соски, прыщами», и если его статуя в Йоркском кафедральном соборе (начала 1425 года) являет действительное портретное сходство, то величина его носа стала просто ужасной. Болезнь, несомненно, имела [64] либо венерическое происхождение, либо была туберкулезной гангреной, хотя не исключена возможность, что причиной ее была эмболия той или иной этиологии. Первый приступ заболевания, заставивший его воскликнуть, что он весь горит огнем, миновал довольно быстро, но недугу в сопровождении с другими недомоганиями через определенные интервалы времени суждено было возвращаться. Пострадало не только его тело, но и разум, так что править государством он уже не мог. Его придворный лекарь, мастер Мальверн, был не в силах помочь ему, поэтому из Италии специально для него были выписаны два специалиста-еврея, мессеры Пьетро ди Алькобассе и Давид ди Нигарелльо. Но и они оказались столь же беспомощными. В 1408 году с ним случился удар, и двор на протяжении нескольких часов полагал, что он мертв.

Когда он бывал совершенно обессилен болезнью, что в последние годы его царствования случалось с ним особенно часто, он пытался управлять посредством своего друга, архиепископа Арунделя. Однако в конце 1409 года архиепископа отстранили от власти, отправив его с должности советника в отставку. Немалую роль в закате Арунделя сыграл принц Генрих вместе с Бофорами — своим старым наставником епископом Бофором и сэром Томасом Бофором, ставшим к этому времени адмиралом Англии.

Бофоры были незаурядным явлением при английском дворе. Одаренные и энергичные, они в такой же степени были и тщеславны. Их мать Екатерина Роэлт состояла воспитательницей при первой жене Джона Гонта. Оба они родились в то время, когда она была любовницей их отца, а его вторая супруга была еще жива. Но узаконены папой и королем Ричардом II они были позже, [65] когда в 1396 году Екатерина стала третьей женой Гонта. Когда церемонию узаконивания проводил их единокровный брат Генрих IV, по совету Арунделя в пожалованную им грамоту были вписаны слова «за исключением королевского достоинства». Их близкое кровное родство с королем, в сочетании с отсутствием каких-либо прав на трон, делали их существенной силой, противопоставленной крупным землевладельцам и принцам дома Йорков. Старшим среди них был Джон Бофор, но в 1410 году он умер, а его вдова вышла замуж за принца Томаса, второго сына короля. Генрих Бофор, второй брат, родился в 1375 году. Прекрасный знаток законов (как гражданских, так и канонических), получив образование в Аахене, он в 1398 году стал епископом Линкольна, а в 1404 году — Винчестера. Кроме того, он обладал гением финансиста, который позволил ему из доходов священнослужителя сколотить приличное состояние. Стиль его жизни был вполне светским. Он имел любовницу и вел себя скорее как знатный вельможа, чем прелат. Надменный и горячий, он обладал даром наживать себе врагов, среди которых был и архиепископ Арундель (у которого были все основания недолюбливать его еще и потому, что тот стал отцом незаконнорожденного ребенка его племянницы). Томас Бофор, третий брат, получивший в 1412 году титул графа Дорсета, а позже герцога Экстера, был способным и надежным воином, который впоследствии стал одним из наиболее ценных полководцев Генриха. Впервые он сражался со своим кузеном в Уэльсе в 1405 году. В тот год он сыграл решающую роль в смерти архиепископа Скроупа. Его жена была из рода Невилей Хорнби и приходилась дальней родней его могущественному шурину, графу Вэстморленду, бывшему надежным союзником Бофоров. [66]