Юрий Богданов - Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД]

Критики сталинизма порой «шутят», что на работе все сидели только потому, что вождю могла понадобиться какая-нибудь справка или канцелярские скрепки. Однако, если представить себе, что правительство возложило на Министерство внутренних дел очередную грандиозную стройку или постановило сократить срок ввода в строй нового объекта, какую громадную работу должен был проделать центральный аппарат, чтобы подготовить и передать на места (да еще с учетом дальности расстояния и разницы во времени по часовым поясам) необходимые распоряжения по организационным вопросам, материально-техническому обеспечению и по доставке и обустройству рабочей силы. Тут и круглых суток без сна и отдыха могло не хватить.

Насколько плотен был контроль за деятельностью министра, может подтвердить запись, сделанная 23 октября 1946 года в разделе партийного дела о наложении и снятии взысканий: «Обратить внимание Министра внутренних дел т. Круглова на то, что освобожденный ЦК ВКП(б) от работы начальника Тюремного управления т. Никольский М.М. продолжает оставаться на этой работе в течение трех с половиной месяцев» [28].

По изученным мною документам просматривается обычно такая схема принятия решений. По инициативе правительства (чаще всего самого Сталина И.В.) министру внутренних дел поручалось представить докладную записку и проект постановления правительства по определенному вопросу. Затем подготовленные документы обсуждались на заседании «пятерки», «шестерки» или «восьмерки» ближайших соратников вождя и после внесения необходимых поправок и дополнений принималось постановление Совета Министров СССР, подлежавшее немедленному и добросовестному исполнению. Казалось бы, какие позиции заложил исполнитель в разработанный им документ, такие и получил к реализации. Но при строго централизованной системе следовало предусмотреть буквально все, вплоть до мелочей. Лишний раз обратиться к товарищу Сталину с просьбой внести какие-либо поправки в подписанный им правительственный документ было подобно тому, словно, как шутили остряки, положить голову в пасть зверя, и редко кто рисковал взять на себя такую ответственность. В связи с этим исходные материалы следовало готовить особенно грамотно и тщательно, то есть необходимо было становиться специалистом по данному вопросу. Как раз это и приходилось постоянно делать министру внутренних дел Круглову С.Н., чтобы владеть ситуацией. Для повышения собственной квалификации Сергей Никифорович старался перенимать знания и опыт у специалистов, с которыми работал, а также и самостоятельно изучал соответствующую литературу И это при огромной занятости текущими делами.

На основании приведенных в главах 16–26 документальных материалов автор предлагает читателям самостоятельно попытаться определить хотя бы, по каким вопросам, связанным с многочисленными, разбросанными по огромной территории строительствами министру внутренних дел Круглову С.Н. приходилось хронологически одновременно принимать конкретные ответственные решения, за исполнение которых он нес полную ответственность.

В конце сентября 1946 года для генералов и офицеров МВД были установлены новые оклады денежного содержания, приравненные к армейским. Примечательно, что установленные тогда выплаты по должности и воинскому званию, а также процентные надбавки за выслугу лет сохранились на длительное время, во всяком случае, они оставались неизменными и всю мою службу в Советской Армии до начала девяностых годов. Во время введения этих окладов в органах МВД значились 5 генерал-полковников (все работали в центральном аппарате), 33 генерал-лейтенанта (из них — 19 в центральном аппарате), 109 генерал-майоров (из них — 54 в центре), 515 полковников (из них — 183 в центре), один комиссар милиции I ранга (в центре), 5 комиссаров милиции II ранга (из них — 2 в центре), 57 комиссаров милиции III ранга (из них — 25 в центре) и 161 полковник милиции (из них — 53 в центральном аппарате) [10]. Новые генеральские звания в послевоенный сталинский период правления, как уже отмечалось, больше не присваивались.

В главе 16 мы прервали свое повествование о работе центрального аппарата в тот момент, когда в апреле 1946 года произошло распределение обязанностей по наблюдению за работой управлений и отделов МВД СССР между министром и его заместителями. Вся последующая деятельность Министерства внутренних дел проходила под знаком того, что, как уже отмечалось, это ведомство постепенно становилось все более военно-хозяйственным учреждением и постепенно утрачивало свои функции по поддержанию общественного порядка.

Снятие оперативных функций с МВД началось, пожалуй, с расформирования в самом конце 1946 года Отдела спецзаданий, предназначавшегося в годы войны для проведения диверсий, терроризма и других операций. Затем 21 января 1947 года во исполнение постановления Совета Министров СССР тремя совместными приказами Министерства внутренних дел и Министерства государственной безопасности Главное управление внутренних войск вместе со всеми своими линейными подразделениями, транспортное управление милиции из состава Главного управления милиции, а также Управление специальными объектами в Крыму (Ливадийским, Воронцовским и Юсуповским дворцами) перешли из ведения МВД в состав МГБ. Аналогичными распоряжениями в августе 1947 года Отдел правительственной связи и Управление войск правительственной связи стали частью структуры госбезопасности. 29 марта 1949 года во исполнение постановления Совета Министров СССР из 3-го спецотдела МВД в состав МГБ перешло Государственное хранилище ценностей, на базе которого был организован Спецотдел (Гохран) МГБ СССР. Осенью этого же года по решению правительства из МВД в МГБ были переданы Главное управление пограничных войск (ГУПВ) вместе с погранвойсками, Главное управление милиции (ГУМ) со всеми своими подразделениями и Военно-строительное управление (ВСУ). Поскольку милицейских сил для борьбы с детской беспризорностью и безнадзорностью у МВД теперь не стало, отдел, занимавшийся этим вопросом, переименовали в Отдел детских колоний (ОДК) [10]. В 1949 году делалась попытка фельдъегерскую связь МВД СССР, обслуживавшую ЦК ВКП(б), Правительство Союза СССР, Министерство Вооруженных сил, МГБ и МВД, перевести из Министерства внутренних дел в Специальную связь Министерства связи. Вопрос не был разрешен только потому, что фельдъегерская служба МВД являлась военной организацией «со всеми вытекающими из этого правами и условиями, обеспечивающими выполнение возложенных на нее функций», а в Министерстве связи работали лишь вольнонаемные, что исключало возможность простого перехода одного подразделения в другое [65]. На следующий год по постановлению Совета Министров СССР от 14 июля 1950 года МВД освободили от Отдела спецпоселений (ОСП), Главного управления по борьбе с бандитизмом и оперативному розыску лиц, бежавших из заключения, а также от секретариата Особого совещания (ОСО), которые перешли в МГБ. Во исполнение постановления Совмина СССР от 6 мая 1951 года войска МВД СССР по охране особо важных объектов промышленности и железных дорог были расформированы, а заботу о безопасности предприятий, мостов и других сооружений возложили на военизированную охрану министерств и ведомств. Оставшееся без войск Управление в конце года было реорганизовано в Главную инспекцию МВД СССР военизированной охраны первой категории, которая затем также перешла в состав МГБ [10].