Петр Мультатули - «Ледокол» для Наполеона [Лживый миф о «превентивной войне»]

Важным доказательством того, что Александра I не мог даже помышлять о нападении на Великое Герцогство Варшавское были международная обстановка, сложившаяся в начале 1812 г., а также численность русской армии. Накануне нападения французов Россия вела уже две долгих войны: с Персией (1804–1813) и Османской империей (1806–1812). Мир с последней М. И. Кутузову удалось заключить за месяц до наполеоновского вторжения. В январе 1812 г. вспыхнул мятеж в Кахетии, инспирированный турками и французами. Русским войскам в течение всего 1812 г. пришлось вести упорную и тяжёлую борьбу с мятежниками. В Европе Россия осталась без союзников, единственный потенциальный союзник — Великобритания — был скован, не без наущения Наполеона, начавшейся в июне 1812 г. Англо-американской войной.

В связи с этим русские силы, которые и так сильно уступали Великой армии, были разбросаны по территории империи. О. Соколов и здесь умудрился всячески запутать картину. По его утверждениям, наполеоновская армия к моменту войны насчитывала чуть более 800 тыс. человек (включая нонкомбатантов), а русская — 650 тыс. При этом автор пишет, что сводных рапортов ни французской, ни русской армий не сохранилось. Откуда же берутся эти цифры? Между тем русские военные историки (как, например, генерал-лейтенант А. И. Михайловский-Данилевский), которых отделяло от войны 1812 г. всего 30–35 лет, называли точную численность французской и русской армий. По поводу наполеоновской армии генерал писал: « Число неприятельских войск, вторгнувшихся в Россию, как вместе с Наполеоном, так и после в продолжении войны, составляло по сведениям, хранящимся во Французском генеральном штабе, до 610 тысяч строевых, а с чиновниками разных армейских управлений, маркитантами, денщиками, ремесленниками и вообще не строевых до 700 тысяч человек при 1 тысяча 372 орудиях» [120] Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года. С. 96. . Эти цифры подтверждает и Сегюр: «От берегов Гвадалкивира и Калабрии и до самой Вислы были стянуты 617000 человек, из которых налицо уже находились 480000, множество возов с провиантом, бесчисленные стада быков, 1372 пушки и множество артиллерийских повозок и лазаретных фургонов, — всё это собралось и расположилось в нескольких шагах от русской реки» [121] Граф де-Сегюр. Поход в Россию. Мемуары адъютанта / граф де-Сегюр. М.: Захаров, 2002. С. 15. . Общая же численность армии Наполеона, включая иностранные войска, составляла 1 млн 187 тыс. человек.

Что касается русской армии, то её общая численность на март 1812 г. составляла 590 тыс. 973 человека при 1 тыс. 556 орудиях [122] Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года. С. 111–112. . Из них на Западе находилось три армии: 1-я армия генерала М. Е. Барклая де Толли (127 тыс. человек при 558 орудиях), 2-я Западная армия князя П. И. Багратиона (48 тыс. человек при 216 орудиях) и 3-я Резервная обсервационная армия генерала А. П. Тормасова (43 тыс. человек при 168 орудиях) [123] Там же. С. 118–120. .

О. Соколов называет эти бесспорные сведения «эквилибристикой цифр» и указывает, что кроме этих армий в первой линии находились 1-й резервный корпус генерала барона Е. И. Меллера-Закомельского, численностью в 20 тыс. человек, и 2-й резервный корпус под командованием генерал-лейтенанта Ф. Ф. Эртеля, численностью 46 тыс. человек. Кроме того, О. Соколов призывает не забывать о Дунайской армии адмирала П. В. Чичагова, численностью в 62 тыс. человек. Поэтому, согласно О. Соколову, Россия имела против Наполеона к началу войны примерно 400 тыс. человек. Эту арифметику уж точно можно назвать лукавой эквилибристикой. Что касается 1-го резервного корпуса, то его 20 тыс. человек, разбросанные на обширной территории в 300 км, явно не могли быть использованы ни в качестве наступления, ни в качестве обороны. Они и не были использованы: сразу же после начала войны корпус расформировали, а командир корпуса отбыл в распоряжение штаба 1-й армии. 2-й резервный корпус не принимал участия ни в одном крупном сражении, а исключительно в диверсионных рейдах в тыл противника, и в сентябре 1812 г. был передан в подчинение Дунайской армии. Что касается последней, то она к моменту нападения Наполеона «находилась в Валахии, и хотя уже были подписаны прелиминарные с Портою пункты мира, но до совершенного окончания оного, вывести её оттуда было невозможно» [124] Записки Алексея Петровича Ермолова о войне 1812 года / Алексей Петрович Ермолов. Londres; Bruxelles: Тип. князя Петра Долгорукова, 1863. С. 5. . Дунайская армия поспела к театру боевых действий только к сентябрю 1812 г. Таким образом, никакого существенного влияния на начальный период войны перечисленные силы оказать не могли. Соколов их приводит только затем, чтобы обвинить русскую историографию в предвзятости: «У „хороших“ считают только строевых солдат в самых передовых частях, а у „плохих“ складывают всех, кого только можно, вплоть до калек и инвалидов в удалённых гарнизонах» [125] Соколов О . Битва двух империй. С. 586–587. . Однако это проявление очередного лукавства со стороны О. Соколова. Силы Наполеона и России на июнь 1812 г. были несопоставимы. Общая численность населения Российской империи равнялась 41 млн человек, при этом она имела вооружённые силы в 400–500 тыс. человек. Население Франции (с вассальными государствами) на 1812 г. — 71 млн человек, поэтому численность французской армии с небольшим преимуществом должна была примерно совпадать с русской. Но так как вместе с Наполеоном против России выступила практически вся Европа, общая численность Великой армии многократно превышала силы Российской императорской армии — и вовсе не за счёт «калек и инвалидов». Только резерв Наполеона, предназначенный на случай неудачи похода, составлял 1 млн 940 тыс. человек [126] Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года. С. 92. . Фактически же всё годное к несению строевой службы население Франции и Италии, общей численностью 4 млн человек, было поставлено под ружьё в рамках так называемой Национальной гвардии [127] Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года. С. 92. . Это не значит, что всё оно приняло участие в боевых действиях, но это был ещё один дополнительный огромный резерв для французского императора. Вот почему ему так быстро удалось восстановить свою армию в 1813 г. и почему Александр I так настаивал на Заграничном походе. Имея такой колоссальный источник живой силы, Наполеон смело мог выдвигать в русский поход войско в 1 млн человек. Россия же, при всём напряжении своих сил, не могла иметь общую армию более 500–600 тыс. человек. Непосредственно на Западном фронте эти силы не превышали 150 тыс. человек.