Курт Бахман - Кем был Гитлер в действительности

Рабочие, граждане, крестьяне, солдаты!

Третий рейх кончает свое существование. Все, что еще осталось,— это горящий остов крыши, который может обрушиться в любой момент.

Террор, убийство и обман скоро прекратятся.

Впереди свобода!

Полиция, жандармерия, сельские и городские власти!

За каждым из вас следят. Не нападайте на военнопленных, иностранных рабочих и противников нацизма. Не участвуйте в бессмысленном разрушении. Избегайте этого сумасшествия. Думайте о мирном строительстве. Каждый будет жить, если поведет себя как человек.

Германия должна жить, поэтому Гитлер должен пасть!

Комитет «Свободная Германия»

Саксония, конец 1944 г.

В. Реккерт:Многим немцам, прежде всего молодежи, потребовались годы, чтобы понять это. Немало тех, кто, внутренне порвав с фашизмом и НСДАП, все-таки был на стороне Гитлера, прямо-таки цеплялся за него в надежде, что посвятил свою жизнь не фальшивым идеалам и целям. Им вдолбили, что Гитлер — человек со сверхъестественными, даже божественными силами, что великие люди делают историю по своим планам и своей волей. Фашистские пропагандисты вскармливали эту «веру в фюрера» буквально до последних часов жизни Гитлера.

К. Бахман:Сейчас пытаются ослабить бдительность в отношении немецкого фашизма. Причем делается это путем концентрации внимания на одной личности. Поэтому-то «гитлеровская волна» вновь достигла ныне почти такого же размаха, как и во времена геббельсовской пропаганды. При этом умышленно оставляют в стороне связь между личностью и общественными условиями, в которых она действует и вне которых вообще не может действовать. Взаимосвязь между фашизмом и монополистическим капитализмом, между экономикой и политикой сегодня пытаются более чем когда бы то ни было затушевать, замолчать или целиком отрицать, будь то Фест, будь то Хаффнер с его «Заметками о Гитлере», будь то другие буржуазные авторы, пишущие о Гитлере.

В. Реккерт:За этим скрывается страх, что вместе с фашистскими заправилами и военными преступниками будут обвинены также и те, кто и ныне обладает могуществом в нашей стране,— страх, что с разоблачением фашизма как формы капиталистического господства вся капиталистическая система будет пригвождена к позорному столбу.

К. Бахман:Когда немецкий народ в 1945 г. был освобожден от фашизма, он накопил определенный опыт. Он был освобожден от такой формы господства, которой, если измерять по ее преступлениям и бедствиям, причиненным миру, не было аналогов в истории. Немецкий народ был инструментом и жертвой этой системы. Это причиняющее боль сознание пробивало себе дорогу также благодаря деятельности антифашистов и привело к такому выводу: никогда больше мы не должны браться за оружие, никогда больше фашизм и милитаризм не должны получить шанс в нашей стране.

Однако вскоре в трех западных оккупационных зонах бывшего рейха вновь зашевелились те, кто не хотел согласиться с этим. Так началась фальсификация новейшей немецкой истории...

В. Реккерт:... фальсификация исторических фактов и прежде всего выводов, которые должны сделать трудящиеся.

К. Бахман:Эта фальсификация истории дает ныне отвратительнейшие побеги. Один из них заключается в том, что 8 мая 1945 г. называют у нас «днем капитуляции». Будто все немцы в этот день были связаны одной судьбой: все одинаково виновны и все-таки невиновны, потому что фашизм был якобы творением одного Гитлера, а раз так, то все равны перед руинами.

В. Реккерт:Национальное блюдо — айнтопф [27] Все в одном горшке — первое и второе; немецкое национальное блюдо, чаще всего в сельской местности, готовится из картофеля, мяса, гороха, лука и пр.— Прим. ред. было бы вполне во вкусе Гитлера. Сначала кайзер Вильгельм II, когда он развязал войну, воскликнул: «Я не знаю больше никаких партий, я знаю только лишь немецкую!» Когда германский империализм проиграл мировую войну, лозунг звучал так: «Немцы, держитесь вместе!» Нацисты выступили с призывом: «Германия, пробудись!» или «Долой преступников системы!». Позднее, когда они подготовили вторую мировую войну, их лозунг звучал так: «Один народ, один рейх, один фюрер».

К. Бахман:Сегодня преобразованный лозунг звучит так: «Держать открытым немецкий вопрос». Тем самым с экспансионистскими устремлениями крупной буржуазии связывается население Федеративной республики, для того чтобы однажды поглотить социалистическую ГДР. Национальная фразеология, к которой прибегают буржуазные политики, всегда прикрывает классовые интересы буржуазии. Ради наживы она готова ввергнуть в кровопролитные войны целые нации, в том числе и собственную. Но вернемся к маю 1945 г.: в хижинах и дворцах, в рабочих кварталах и виллах промышленников — там, где Гитлер в свое время был гостем, и там, где мелкобуржуазные и рабочие семьи попались в сети коричневых искусителей,— оплакивали сыновей. Однако это ничего не меняло в том, что были различны роли, которые играли классы и отдельные слои немецкого народа во времена фашистского господства.

И в 1945 г. капиталисты оставались эксплуататорами, а рабочие — эксплуатируемыми. Война не принесла социального равенства. Непреодолимые противоречия продолжали существовать. Отсюда неизбежность классовой борьбы в послевоенный период. Началась новая глава немецкой истории. Здесь речь идет только о трех зонах западных оккупационных держав. На Западе Германии одни, монополисты, стремились к восстановлению своей власти, а другие, широкие слои народа, КПГ, сторонники СДПГ и даже ХДС, хотели уничтожить фашизм с его социальными корнями, т. е. отнять власть у монополистического капитала.

В. Реккерт:Таким образом, мы пришли к первоначальному вопросу, к исторической оценке личности Гитлера. Кому нужна была его «карьера)»? Кем же он был в действительности?

К. Бахман:Историю вершат люди в соответствии с соотношением классовых сил. При этом деятельность отдельных личностей может играть большую роль. Эта деятельность влияет на судьбы общества по-разному: движет вперед — в сторону общественного прогресса — или назад, тормозя поступательный ход истории. Такая деятельность враждебна свободе и прогрессу.

Личности, свойства их характера или особенности могут придать историческому событию индивидуальный отпечаток. Однако они не могут изменить общее направление событий, которое определяется другими силами. Гитлер, например, не мог сделать ни шагу за рамки данной государственно-монополистической системы, внутри которой он действовал. И он этого не делал. Его ненависть к рабочему движению обусловлена самой сущностью империализма, враждебного всему демократическому. Его стремление к войне и завоеваниям также коренилось в агрессивной сущности империализма.