Нина Быстрова - «Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Судя по американской декларации, непосредственную угрозу чехословакам представляли германские и австрийские вооруженные военнопленные; чехословаки же двигались на запад. «Первое утверждение было явной ложью, — писал И. Гольденберг, — и американское правительство знало об этом из официального доклада комиссии Уэбстера и Хикса. Второе утверждение указывало, что чехословаки являются нападающей стороной, ибо продвигаться на запад (вместо того, чтобы отплыть из Владивостока во Францию) можно было лишь в целях нападения, и нападения только на войска и учреждения советской власти» [371] Там же. Д. 1. П. 1. Л. 247. . Таким образом, из самих текстов деклараций следовало, что правительства США и Японии, заявляя о невмешательстве во внутренние дела России, в то же время обещали военную помощь чехословакам, которые во внутренние дела России активно вмешивались.

Правительство Великобритании в своем обращении к русскому народу также желало видеть Россию сильной и свободной: «Ваши союзники не забыли вас. Они помнят вас, ваши заслуги, которые оказали им ваши геройские армии в первые годы войны. Мы пришли к вам на помощь, как друзья, помочь вам спастись от развала и разрушения от рук Германии, которая старается поработить вас и использовать богатства вашей страны. Мы торжественно заявляем вам, что наши войска вступили в Россию не потому, что мы хотим захватить хотя бы одну пядь русской земли, а для того, чтобы помочь вам в ваших усилиях противодействовать Германии» [372] Там же. Д. 5. П. 1. Л. 45. . В декларации отмечалось, что судьбы России в руках русского народа и только он определит форму правления и найдет решение социальных проблем государства; его настоящие интересы — поддержание завоеванных революцией свобод, которым угрожает железная рука Германии. «Мы все еще ваши союзники, — говорилось далее, — и мы стали рядом с вами на защиту этих задач, без которых не может быть окончательного мира и настоящих свобод всех народов… Мы хотим не только прекратить вступление немцев на Русскую землю, но и принести экономическую помощь разоренной и истерзанной стране. Наше желание помочь развитию промышленности и естественных богатств вашей страны, а не эксплуатировать их для своей пользы. Мы хотим восстановить обмен товаров, поднять земледелие и содействовать занятию вами достойного места среди свободных народов» [373] Там же. .

В ответ на эти обращения в Известиях ЦИК 8 августа 1918 г. была опубликована статья «Союзники-разбойники оправдываются», в которой слова «союзников» (отныне это слово писали только в кавычках) сравнивали с их делами: расстрелом рабочих Кеми, наймом разбойничьих чехословацких банд, громящих рабочие организации, отрезавших Россию от хлеба, снабжением этих банд оружием и одеждой; обращения английского, японского и американского правительств к русскому народу рассматривались как разъяснения, что нападение на Россию служит только ее собственным интересам.

Для Гольденберга, писавшего по горячим следам событий, наиболее ярким и убедительным «разоблачением интервенционной политики» союзников служило заявление Чехословацкого национального совета, опубликованное еще 28 июля 1918 г. в Вашингтоне. В заявлении история выступления чехословаков была изложена как следствие германского стремления их разоружить: «Чехословаки, подвергнувшиеся нападению, принуждены были защищаться и в результате овладели большей частью сибирской железной дороги и Волги. Вместо того, чтобы удалиться из Европейской России, они продолжали занимать приволжские города и растянули свои отряды по направлению к Мурманскому побережью. Но вопрос о пребывании или об уходе чехословаков из России должны были решать союзники, так как чехословацкая армия являлась одной из союзных армий и находилась под командованием Версальского военного совета. Желая избегнуть участия в гражданской войне в России, они в то же время понимали, что могут оказать гораздо большие услуги союзникам, оставаясь в России» [374] Там же. Д. 1. П. 1. Л. 249. . Публикацию этого документа Гольденберг объяснял тем, что союзники ожидали неминуемого падения советской власти, а все официальные заявления о необходимости оказать помощь чехословакам не соответствовали действительности, так как указывали, что чехословаки оставались в России по желанию союзников для попытки восстановления русско-германского фронта и для участия в гражданской войне в России. Заявление Чехословацкого совета было в русле «идеологии интервенции», согласно которой чехословаки должны были стать ударным ядром антисоветских сил, что, однако, вступало в противоречие с официальными декларациями союзников.

Позднее в подготовительных материалах российских экспертов для Генуэзской конференции 1922 г. по вопросу об истории возникновения чехословацкого мятежа в России отмечался возросший приток иностранных капиталов в промышленность среднеевропейских государств. «Правительственные займы государств Центральной Европы… не следует смешивать с рядом предшествующих займов многих из них в 1919 г., — писали эксперты НКИД. — То были займы чисто военного предназначения, дававшиеся Антантой тем из государственных новообразований, которые были с ней в союзе (Румыния, Сербия), либо конституирование которых совершалось при прямой поддержке Антанты (Чехословакия, Польша). Но по окончании не только разгрома германской коалиции, но и вооруженной борьбы с Советской Венгрией и Россией эти ссуды совершенно прекратились» [375] Там же. Ф. 0418. Оп. 1. Д. 24. П. 1. Л. 30. .

5 августа 1918 г. The Manchester Guardian, анализируя бессмысленность ссылки на помощь чехословакам, писала: «Было бы наивно заявлять, что мы не будем вмешиваться во внутренние дела России. Всеми действиями мы вмешиваемся, и весьма возможно, что это вмешательство будет все более глубоким. Мы совершаем поступок бессмысленный с военной, и весьма компрометирующий, — с политической, точки зрения. Почему Вильсон согласился против собственного желания санкционировать это безумие? Очевидно, потому, что на него было оказано сильное давление со стороны французского министерства иностранных дел, желавшего восстановить Восточный фронт из Владивостока и крайне враждебного к большевикам».

2 августа 1918 г. в Архангельске было организовано восстание против местной советской власти и высажен союзный десант. 5 августа, когда Архангельск был уже занят, но сведения об этом еще не появились в печати, британская газета Evening Standard писала, что занятие Архангельска окажет значительное влияние на развитие мурманской и сибирской операций, которые уже начались; возрождение же России в значительной степени зависит от проведения всего союзного плана. Западная пресса приветствовала союзные декларации, высказывая сожаления о том, что интервенция не была предпринята ранее. По утверждению английской газеты Daily Chronicle (номер от 6 августа), первой военной целью союзников станет освобождение Сибири и предоставление чехословакам коммуникационной линии в тылу. По мнению газеты, деятельность англичан должна была сконцентрироваться главным образом на мурманском побережье.