Коллектив авторов - Лубянка. Сталин и НКВД—НКГБ—ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946

6 января 1939 г. В.И. Немирович-Данченко в записке, адресованной Сталину, обратился с просьбой вернуть из ссылки артистку театра С.Я. Галембу. 8 января Сталин направил указание Берии: «1. Т. Берия. Нужно, если можно, освободить и вернуть в Москву. 2. Профессоров Брицке и др. не арестовывать пока» (АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 206. Л. 120).

Кадровые перестановки в партийном аппарате в начале 1939 г. в определенной мере были связаны с попыткой И.В. Сталина возложить ответственность как за неудовлетворительные темпы развития, так и за репрессии на местных партийных работников. Среди обвинений, предъявленных снятым в январе 1939 г. с работы первым секретарям партийных организаций Дагестана, Иркутской области, Алтайского края, звучали утверждения о «слепом доверии», «нереагировании на сигналы о вражеской работе», «неразоблачении» преступной деятельности руководителей органов НКВД на местах (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1005. Л. 36, 41; Д. 1006. Л. 28).

Советское руководство поддерживало предложения органов государственной безопасности об использовании для проведения разведывательной работы за рубежом легальных прикрытий. Однако в апреле 1938 г. по решению правительства ВАО «Интурист» было передано в ведение Наркомата внутренних дел, а в августе того же года оно вошло в состав НКВД. Еще в октябре 1938 г. Ежов в записке В.М. Молотову подчеркивал нецелесообразность передачи «Интуриста» в НКВД. Берия фактически повторил тезисы Ежова. В декабре 1938 г. в США начался суд над представителем «Интуриста», уличенным в разведывательной деятельности, что ускорило решение о выводе этой организации из структуры НКВД.

После массовых репрессий, затронувших Красную армию, в армейской среде сформировалось негативное отношение к сотрудникам военной контрразведки. В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) были в первую очередь учтены интересы командования Наркомата обороны. Впервые были регламентированы вопросы взаимодействия между особыми отделами НКВД и армейскими подразделениями различных уровней. В дальнейшем была достигнута еще большая независимость НКО от особых отделов (см. док. № 155).

Дела сотрудников НКВД рассматривались на закрытых заседаниях Военной коллегии Верховного суда СССР и военных трибуналов округов. Расстрелян был главным образом руководящий состав НКВД СССР, т.е. начальники областных управлений, оперативных отделов и отделений центрального аппарата. В декабре 1941 г. Л.П. Берия обратился к И.В. Сталину с просьбой: в связи с нехваткой кадров на фронтах освободить из заключения 1610 сотрудников, отбывавших наказание главным образом за нарушение законности в период массовых репрессий (ЦА ФСБ. Ф. 3 ос. Оп. 8. Д. 15. Л. 248). Последующая деятельность некоторых освобожденных от ответственности сотрудников отличалась использованием тех же методов, грубейшими нарушениями законности, гибелью невинных людей (см. док. № 238).

Сотрудник контрразведывательного отдела ГУГБ НКВД СССР И.М. Кедров был арестован 3 февраля 1939 г. До ареста неоднократно направлял записки наркому внутренних дел Л.П. Берии по вопросам совершенствования деятельности отдела, нарушений законности. 24 января 1940 г. решением Военной коллегии Верховного суда СССР был приговорен к высшей мере наказания. Реабилитирован.

На московской областной партконференции Н.И. Ежов не был избран делегатом на ХVIII партсъезд. Несколько дней он посещал заседания съезда, где и передал записку, надеясь на встречу со Сталиным. Данных о встрече в архивах не выявлено.

В 1938—1939 гг. были образованы 8 областей-краев, 8 округов и 144 района. В сообщении на имя Сталина Л.П. Берия отмечал, что для формирования органов НКВД во вновь созданных административно-территориальных единицах необходимо увеличить штатную численность наркомата. Для укомплектования новых частей Красной армии и усиления особых отделов военными контрразведчиками выделялось 1650 человек.

В 1939 г. органами НКВД было арестовано более 44 тысяч человек, что почти в 15 раз меньше, чем в 1938 г. Большая часть арестов была проведена в западных областях Украины и Белоруссии. В том же году было освобождено около 110 тысяч человек после рассмотрения дел арестованных в 1937—1938 гг. Тем не менее выявление так называемых контрреволюционных организаций продолжалось, хотя и в значительно меньшем объеме. Принятию постановления предшествовало спецсообщение Л.П. Берии и А.Я. Вышинского от 8 апреля 1939 г. И.В. Сталину о завершении следствия в отношении 931 лица, обвиненного в участии в контрреволюционных правотроцкистских заговорщических и шпионских организациях. Констатирующая часть сообщения вошла в решение Политбюро (ЦА ФСБ. Ф. 3. Оп. 6. Д. 7. Л. 213). Хотя на XVIII съезде ВКП(б) в марте 1939 г. Сталин отмечал, что карательные органы, разведка «своим острием обращены уже не вовнутрь страны, а вовне ее, против внешних врагов», реальная деятельность не соответствовала данным выводам. В отчете НКВД за 1939 г. в качестве важнейших упоминались дела о ликивдации правотроцкистских организаций (дело Угарова, дело Косарева), заговоры в НКИД, НКВТ, НКВД.

И.Я. Дагин был арестован 5 ноября 1938 г., до снятия Н.И. Ежова с должности наркома внутренних дел. Дагин был одним из особо приближенных к наркому сотрудников центрального аппарата НКВД. В показаниях всех арестованных руководящих работников Наркомата внутренних дел он фигурирует в качестве одного из главных участников так называемого заговора в НКВД. В начале 1939 г. Сталин регулярно читал протоколы допросов руководства НКВД и, возможно, действительно верил в заговор в органах госбезопасности (см. док. № 33, 37). В апрельских протоколах допросов начальника контрразведывательного отдела Н.Г. Николаева-Журида Сталина заинтересовала фраза, что Фриновский, Вышинский и Ульрих договорились о создании дела об отравлении Ежова. «Что значит договорились? — отметил Сталин. — Как заговорщики?» Должность Дагина — начальника отдела охраны — считалась одной из ключевых среди оперативных подразделений ГУГБ, и Сталин читал его показания о заговоре. Дагин разделил участь своего предшественника — К.В. Паукера, который тоже стал «заговорщиком» после ареста Г.Г. Ягоды. В ходе работы комиссии Политбюро ЦК ВКП(б), изучавшей состояние дел в НКВД, предметом особого беспокойства стала организация личной охраны членов Политбюро. В январе 1940 г. Дагин был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания. Не реабилитирован в связи с участием в массовых репрессиях.

В середине 1938 г. в органах государственной безопасности начались аресты руководителей, обвиненных в нарушениях законности в период проведения массовых репрессий. Большинство из них были назначены Г.Г. Ягодой и продолжали работать при Н.И. Ежове. После первых же арестов в среде руководителей началась паника. В июне 1938 г., получив вызов в Москву, бежал в Маньчжурию, а затем в Японию начальник УНКВД по ДВК Г.С. Люшков. 12 ноября 1938 г. застрелился начальник УНКВД Ленинградской области М.И. Литвин. «Отличившийся» в годы репрессий в Оренбургской области, где им были раскрыты многочисленные так называемые контрреволюционные заговоры, А.И. Успенский так же активно действовал в должности наркома внутренних дел Украины. Не дожидаясь вызова в Москву, он скрылся и был в конце концов арестован в апреле 1939 г. в г. Миассе Челябинской области, а затем приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания. Не реабилитирован.