Джеймс Скотт - Искусство быть неподвластным [Aнархическая история высокогорий Юго-Восточной Азии]

В основе любого «цивилизационного» пищевого рациона всегда лежит зерновая культура — обычно какая-то одна, например пшеница, кукуруза, рис или рожь: это скрепляющий цивилизацию символ. Римлян удивляло в рационе варваров относительное отсутствие зерновых, в отличие от мясных и молочных продуктов [ Burns Т. Rome and the Barbarians, 100 ВС-AD 400. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2003. P. 129).

Другой альтернативой, которая, однако, требовала высокого уровня государственного контроля, было сокращение разнообразия посредством принуждения деревни высаживать на отдельных полях назначенные государством сельскохозяйственные культуры, урожай которых чиновники потом могли конфисковать. Этот подход лег в основу «системы земледелия», введенной голландскими колонизаторами на острове Ява.

Муа Than, Nobuyoshi Nishizawa. Agricultural Policy Reforms and Agricultural Development// Myanmar Dilemmas and Options: The Challenge of Economic Transition in the 1990s / Ed. by MyaThan, J. L. H. Tan. Singapore: Institute of Southeast Asian Studies. // P. 89–116, цитата со стр. 102. См. также описание поразительного случая, когда вождь деревни в годы политики Большого скачка в Китае посоветовал своим односельчанам высадить репу, потому что, в отличие от зерновых, ее урожай не облагался налогами и не изымался государством (Seybolt P. J. Throwing the Emperor from His Horse: Portrait of a Village Leader in China, 1923–1995. Boulder: Westview, 1996. P. 57).

Крестьяне, выращивающие зерновые, неоднократно подвергались набегам банд или нуждающихся в провизии армий и поэтому стали очень искусны в сокрытии урожая небольшими партиями в схронах; преимущество корнеплодов состоит в том, что они и так уже находятся в небольших тайниках под землей [ McNeill W. Frederick the Great and the Propagation of Potatoes // I Wish I’d Been There: Twenty Historians Revisit Key Moments in History / Ed. by B. Hoilinshead, Т. К. Rabb. London: Pan Macmillan, 2007. P. 176–189).

Джеффри Беньямин отмечает, что орангасли Малайзии предпочитают культуры, которые относительно нетрудозатратны (просо, клубневые, саговые пальмы, кокосы и бананы), поскольку они упрощают их мобильность. См.: Benjamin G. Consciousness and Polity in Southeast Asia: The Long View// Local and Global: Social Transformation in Southeast Asia: Essays in Honour of Professor Syed Hussein Alatas / Ed. by R. Hassan. Leiden: Brill, 2005. P. 261–289.

Дискуссии по этой теме в отношении Нового Света суммированы в работе: // Mann С. С. Op. cit. По поводу Юго-Восточной Азии — в книге: Sellato В. Op. cit. P. 119 и последующие. Более скептический взгляд отражен в работе: Dove M. R. The Transition from Stone to Steel in the Prehistoric Swidden Agricultural Technology of the Kantu’of Kalimantan, Indonesia // Foraging and Farming / Ed. by D. Harris, G. C. Hillman. London: Allen and Unwin, 1989. P. 667–677.

Hoffman C. L. Op. cit.

Ibid. P. 34, 143.

См.: Adas M. Imperialist Rhetoric and Modern Historiography: The Case of Lower Burma Before the Conquest // Journal of Southeast Asian Studies. 1972. № 3. P. 172–192; Renard R. D. The Role of the Karens in Thai Society during the Early Bangkok Period, 1782–1873 // Contributions to Asian Studies. 1980. № 15. P. 15–28.

Condominas G. Op. cit P. 63.

Sellato B. Op. cit. P. 174–180.

Leary J. D. Violence and the Dream People: The Orang Asli in the Malayan Emergency, 1848–1960. Athens, Ohio: Center for International Studies, 1995 (= Monographs in International Studies, Southeast Asian Studies, № 95). P. 63.

См.: Sweet D. Native Resistance in Eighteenth-Century Amazonia: The «Abominable Muras» in War and Peace // Radical History // Review. 1992. № 53. P. 49–80. Мурасы хозяйничали на двух с половиной тысячах квадратных километров сплетенных в лабиринт водных потоков, которые в ходе ежегодных наводнений меняли свои очертания и форму сплетений. Эти земли как магнит притягивали бегущих от португальской системы принудительного труда, и на самом деле слово «мура» не столько обозначало этническую идентичность, сколько было собирательным названием «преступивших закон». В сухой сезон мурасы высаживали быстро вызревающие культуры на влажных после наводнения почвах, а также кукурузу и маниоку.

Пониманием сути основных дискуссий о корнеплодах и клубнеплодах, а также о кукурузе я обязан замечательным историческим исследованиям Петера Бумгаарда. См., в частности: Boomgaard P. In the Shadow of Rice: Roots and Tubers in Indonesian History, 1500–1950//Agricultural History 2003. № 77. P. 582–610; Boomgaard P. Maize and Tobacco in Upland Indonesia, 1600–1940//Transforming the Indonesian Uplands: Marginality, Power, and Production/ Ed. by T. Murray Li. Singapore: Harwood, 1999. P. 45–78.

Саговые пальмы, в отличие от многих других растений, не занимают четкого положения на шкале между полностью одомашненными сельскохозяйственными культурами и встречающимися в природе дикими видами. Видимо, они были завезены на материк из Восточной Индонезии и распространились в пригодных для них географических зонах, где их к тому же заботливо выращивали. Саговые пальмы превосходят даже кассаву по калорийности продукта в пересчете на единицу труда.

Boomgaard P. In the Shadow of Rice… P. 590.

Scott W. H. Op. cit. P. 45.

Я благодарен Александру Ли за то, что он суммировал крайне разрозненные данные, обеспечив возможность сопоставительного анализа.

В этом параграфе я опираюсь на фундаментальный труд Петера Бумгаарда «Кукуруза и табак» ( Boomgaard P. Maize and Tobacco…).

Ibid. P. 64.

Ibid. P. 65.

Hefner R. W. The Political Economy of Mountain Java. Berkeley: University of California // Press, 1990. P. 57. Если подход Хефнера имеет более широкую область применения и если верно утверждение, что стальные орудия преобразовали подсечно-огневое земледелие, то изучать последнее с тем, чтобы сделать выводы о более ранних формах этой земледельческой системы, можно только с учетом множества оговорок.

Кукуруза и картофель также позволили доминирующим этническим группам расселиться за пределами долин и колонизировать горы. Так, на юго-западе Китая ханьское население, благодаря выращиванию кукурузы и картофеля, смогло подняться выше по склонам гор; ненамного от него отстала и ханьская администрация. В результате неханьское население было вытеснено выше в горы и верховья рек. См.: Diamond N. Defining the Miao: Ming, Qing, and Contemporary Views // Cultural Encounters on China’s Ethnic Frontier / Ed. by S. Harrell. Seattle: University of Washington Press, 1995. P. 92–119, цитата со стр. 95; Fiskesjo M. On the «Raw» and the «Cooked» Barbarians of Imperial China // Inner Asia. 1999. № 1. P. 139–168, особенно стр. 142.

В этом разделе моим путеводителем стала замечательная работа Петера Бумгаарда «В тени риса» ( Boomgaard P. In the Shadow of Rice…).

Манн сообщает, что встретил женщину из бразильского Сантарема, утверждавшую, что когда положенный несколько лет назад асфальт был вскрыт, то под ним обнаружили плоды маниоки ( Mann С. С. Op. cit. Р. 298).

Джеймс Хаген предупредил меня, что по крайней мере на Молуккском архипелаге дикие свиньи не особо разборчивы по отношению к клубням, которые выкапывают и поедают, поэтому говорить здесь о неких особых различиях, видимо, не стоит (в личной беседе в феврале 2008 года).