Петр Гармаш - Штурм Корфу

При этом трудностей было немало. Ушакова особенно угнетало отвратительное обеспечение. Одежда моряков поизносилась, они часто голодали. И Петербург, и Константинополь с удовлетворением воспринимали известия о замечательных победах эскадры, но их мало заботило ее бедственное положение. Продовольствие из турецких владений поступало нерегулярно, к тому же оно часто оказывалось непригодным к употреблению. Участились случаи заболевания и даже смерти среди личного состава. «…Мы не желаем никакого вознаграждения, — писал адмирал в Константинополь В. С. Томаре, — кроме, хотя бы довольствованы были провиантом, порционными и жалованием, как следует, и чтобы служители наши, столь верно и ревностно служащие, не были бы больные и не умирали бы с голоду, мы и тем одним были бы довольны; к тому корабли наши было бы чем исправить и чтобы мы не могли иметь уныния от напрасной стоянки и невозможностей действовать…» [64] Ф. Ф. Ушаков (Документы). Т. 2. С. 451.

Между тем от Ушакова все настойчивее требовали ускорить переход в итальянские воды. В декабре 1798 года король неаполитанский (обеих Сицилий) Фердинанд IV, ободренный первыми успехами войск и флота коалиции и прибытием в Средиземноморье эскадры Ушакова, не без подсказки Нельсона решил выступить против французских войск. Его тридцатитысячная армия двинулась к Риму, где французский гарнизон насчитывал всего пятнадцать тысяч солдат и офицеров. Неаполитанское войско, не отличавшееся высокой обученностью, после первых же боев с хорошо организованными и храбрыми войсками противника рассыпалось. Фердинанд IV, лишившись армии, бежал на корабле Нельсона на Сицилию, в Палермо.

Король молил о помощи своего союзника и «защитника престолов» Павла I. Нельсон, в свою очередь, обращался к английскому послу в Петербурге, чтобы тот добивался присылки эскадры Ушакова с десантными войсками на выручку «доброму» неаполитанскому монарху. Заметим, что этот «добрый» король был жестоким и в то же время до неприличия трусливым человеком. Но еще большей жестокостью к французам и неаполитанским «якобинцам» отличалась королева Каролина. Она яростно мстила за гильотинированную республиканцами сестру — французскую королеву Марию-Антуанетту.

Нельсон обращался с письмами и к Ушакову. Он добивался прибытия русской эскадры к Сицилии прежде всего потому, что боялся ее появления у Мальты, где вот уже столько месяцев английские войска и флот, блокировавшие крепость Ла-Валетта, никак не могли одолеть французский гарнизон. А на Мальту имел виды и Павел I, избранный великим магистром Мальтийского ордена. После захвата острова Францией он принял на себя покровительство над Орденом, стремясь усилить свое влияние в центральном районе Средиземноморья.

29 марта из Палермо в Корфу на английском фрегате прибыл специальный уполномоченный неаполитанского двора министр Мишеру. Он доставил Ушакову письмо короля, настоятельно просившего прислать отряд судов, чтобы освободить Неаполитанское королевство.

Вслед за подобным посланием из Вены поступило указание из Петербурга о выделении части эскадры для действий в Адриатическом море. Затем Ушаков получил именной указ Павла I, в котором предписывалось пресечь плавание французских судов по всему Адриатическому морю и не допускать высадки неприятельских десантных войск на побережье союзных держав.

А. В. Суворов, развернувший успешные наступательные действия в Ломбардии и Пьемонте, в своем письме поддержал просьбу австрийцев — направить корабли в Венецианский залив. Отвечая ему 28 апреля, адмирал сообщал, что посылает эскадру под командованием контр-адмирала П. В. Пустошкина, которая «обезопасит все места в Венецианском заливе от кораблей и крейсеров и будет помоществовать во взятии Анконы и наносить всякий вред неприятелю…» [65] Ф. Ф. Ушаков (Документы). Т. 3. С. 3. В эскадру вошли корабли «Св. Михаил» и «Симеон и Анна», два фрегата, два небольших судна и турецкий отряд такого же состава.

Отряд из нескольких фрегатов под командованием капитана 2 ранга А. А. Сорокина отправился к восточному побережью Южной Италии. Двигаясь вдоль берега на север и при этом легко восстанавливая в прибрежной местности королевскую власть, Сорокин 8 мая прибыл в порт Манфредония. Здесь корабли тоже беспрепятственно высадили десант численностью более 500 человек с шестью орудиями. Возглавлял отряд капитан 2 ранга Г. Г. Белли (Белле) — командир фрегата «Счастливый», участник всех морских сражений, данных Ушаковым на Черном море, награжденный орденом Св. Анны II степени за доблесть, проявленную при взятии островов Цериго, Занте, Корфу.

Десант, покинув Манфредонию, начал поход через весь Апеннинский полуостров к Неаполю — столице Неаполитанского королевства. Он двигался, не встречая сильного сопротивления противника. Основные силы 28-тысячной французской армии генерала Макдональда были двинуты из Южной и Центральной Италии на север— навстречу войскам Суворова, а здесь оставались лишь гарнизоны в крепостях да отряды местных республиканцев, примкнувших к французам.

Сравнительно небольшой отряд русских моряков, пересекая полуостров с востока на запад, в течение трех недель без потерь освободил большую часть королевств. Соединившись с восьмитысячным королевским войском, возглавляемым кардиналом Ф. Руффо, он в начале июня вышел на подступы к Неаполю, где находились главные силы неаполитанских республиканцев и крупный французский гарнизон. Выдержав здесь жаркий бой и захватив шесть неприятельских пушек, моряки в тот же день штурмом взяли две небольшие прибрежные крепости и вошли в город.

Королевское войско состояло из поборников «святой веры» и не отличалось боеспособностью. Вскоре же это незадачливое воинство пришлось выручать. Около тысячи республиканцев предприняли внезапную атаку, и «армия веры» стала в панике отступать. На помощь ему подоспел посланный Белли отряд из 125 человек. Русские ударили в штыки, и неприятель, не выдержав стремительной атаки, бежал. Шестьдесят человек попали в плен, было также захвачено пять пушек, 25 лошадей и знамя.

Отряд Белли был вынужден не только вести бои, но и сдерживать кровавое буйство «армии» Руффо и предававшихся ярости жителей, которые жестоко расправлялись с республиканцами, занимались грабежами, творили беспорядки. Министр неаполитанского двора Мишеру, сопровождавший русский отряд, в те дни писал, что российские моряки тем самым «заставили все население обожать их». Вели себя они отважно и благородно, стремясь к скорейшему прекращению кровопролития.

После того как по настоянию русских кардинал Руффо заключил с французами и республиканцами перемирие, были разработаны условия капитуляции — столь же почетные, как и при сдаче французских гарнизонов на Ионических островах.