Иоганн Дройзен - История эллинизма [В 3 томах]

На это намекает Арриан (ύπ' Αλεξάνδρου αυ^ις συναγαγειν δύναμιν ναυτικήν προσετέτακτο и т. д., II, 2, 3).

καί τάς έπιστολάς άς έξηρτημένος έκ τών δακτύλων περιήεις επιδεικνύων (Aeschin, In Ctesiph., § 164). Фраза оканчивается таким образом:…ούδ' ένταύόα έπραξας ούδεν, άλλ' εΙς τ ι να καιρόν άνεβάλλου καλλίω.

Arrian., Ill, 6, 7. Гарпал бежал ύλόγον πρόσΟεν της μάχης έν «Ισσω следовательно, приблизительно в октябре 333 года. То обстоятельство, что Тавриск, злой гений и спутник Гарпала, отправился в Италию к молоссу Александру, дает нам точный момент для определения хронологии этого направленного против Италии предприятия. Один отрывок (fr. 571) из Δικαιώματα τών πόλεων Аристотеля гласит: Αλέξανδρος О Μολοττός ύπό τον αύτον χρόνον Ταραντίνων αύτον μεταπεμψαμένων έπί τον προς τούς βαρβάρους πόλεμον и т. д.; к сожалению, Аммоний, сохранивший нам этот отрывок, не указывает на то единовременное событие, к которому относится этот синхронизм.

Курций говорит о тридцати тысячах человек; эта цифра не заключает в себе ничего невероятного, если мы будем считать подлинным отрывок из донесения Пармениона Александру (Athen., XIII, 607), содержащий перечень только небольшой части всего громадного количества добычи; там сказано: «Я нашел 329 служанок царя для музыки и пения, 46 служителей для плетения венков, 277 поваров для приготовления кушаний, 29 поваров у плиты, 13 молочников, 17 слуг для приготовления питий, 70 для согревания вин и 40 для приготовления ароматов». – Полиен (IV, 5) рассказывает о военной хитрости, употребленной Парменионом для перевозки добычи на вьючных животных.

Арриан (II, 12, 2) говорит просто: σατράπην άποδεικνύευ, Диодор (XVIII, 22, 2) говорит: άποδεδειγμένον στρατηγον άμα καί σατράπην. Он же упоминает, что Балакр пал в бою против исавров έτι ζώντος Αλεξάνδρου.

Во II и III классе монет Александра Muller находит монеты Малла, Сол, Нагида и т. д. Известно, какая масса монет, в том числе и монеты сатрапов, чеканились в Киликии во времена персидского владычества; список монет с ΣΟΛΙΚΟΝ, ΤΕΡΣΙΚΟΝ, ΝΑΓΙΔΙΚΟΝ увеличился в последнее время монетой Исса с ΙΣΣΙΚΟΝ, находящейся в берлинском музее (см. von Sallet, Num. Zeitschr., 1876; IV, S. 145).

Так утверждает Арриан (II, 20, 1 и II, 13, 7), где Герострат называется сыном Стратона. Курций (IV, 1, 15), следуя Диодору (XVII, 47), называет около этого времени какого–то сидонского царя Стратона, но это ошибка. Предшественник царя Тенна, возмутившегося против Оха, называется у Иеронима Стратоном (см. Perizon, ad Aelian, Var. Hist., XII, 2) и его же называет Феопомп (ар. Athen., XII, 532; fr. 126); это тот же самый Стратон, которого мы встречаем в одной аттической надписи (С. I. Attic, И, 86).

Таково было, по–видимому, простое содержание этого сильно искаженного различными прикрасами события, которое Диодор (XVII, 47) переносит в Тир, а Плутарх (De fort. Alex., И, 8) в Паф. Ср.: Curt., IV, 1, 18; Iustin, XI, 10. Арриан не упоминает об Абдалониме.

Arrian., И, 17.

Ср. Prutz., Aus Phonicien, 1876 (особенно карту к стр. 214, где глубина моря кругом острова показана по данным карты английского адмиралтейства). Из этой карты и из произведенных Prutz'oM на месте наблюдений видно, что от южной части острова, где некогда стояло капище Мелькарта, теперь остались только утесы, отмели и бесконечное множество развалин в море на небольшой глубине. Размеры города, которые, по Плинию, равнялись 22 стадиям, служат новым доказательством показанного протяжения города к югу; без этого размеры его равнялись бы только 14–15 стадиям.

Курций и Диодор, несомненно, вполне правы, когда утверждают, что Александр для постройки плотины разрушил Старый Тир, который еще существовал (Scylax, 42, ed. Hudson). По словам Арриана (II, 24, 9), народонаселение его бежало в город на острове и вошло там в число ξένοι. Дальнейшие рассказы обоих вышеупомянутых писателей об осаде города на острове заслуживают веры лишь постольку, поскольку они подтверждаются Аррианом. Расстояние между островом и материком Скилакс определяет в четыре стадии, Плиний (Nat. Hist., V, 17) в 700 шагов. Так как осада продолжалась семь месяцев (Diodor, XVII, 46. Plut., Alex., 24), то она должна была начаться около января 332 года.

Рассказывают, что сам Александр наполнил первую корзину землею и принес ее, после чего македоняне с громкими криками восторга принялись за эту трудную работу (Polyaen., IV, 3. 3).

По словам Курция (IV, 2, 10; 3, 19), карфагеняне, от которых только что прибыло торжественное посольство, тоже обещали помощь, но впоследствии извинялись тем, что им помешала высадка сиракузян на берег Африки. Хотя в Диодоре недостает истории Сицилии именно за эти годы, между смертью Тимолеонта и вступлением на престол Агафокла, но о подобном нападении сиракузян на берега Африки мы не встречаем ни слова ни у одного другого писателя, и само по себе при тогдашнем состоянии Сиракуз и Сицилии оно весьма мало вероятно.

Арриан (II, 25, 1) говорит только έτι έν τή πολιορκία и т. д. Курций (IV, 5, 1) относит это посольство с предложением уступить земли до Галиса ко времени после падения Тира, о третьем посольстве он упоминает (IV, 11, 1) незадолго до битвы при Арбелах. Диодор (XVII, 54) и Плутарх (Alex., 29) помещают второе посольство после возвращения Александра из Египта. В Марафе, – следовательно, около половины декабря 333 года – Александр отклонил первые предложения; сооружение плотины должно было потребовать по меньшей мере четыре недели; затем, за разрушением сделанной уже работы, должен был наступить перерыв. Дарий имел все основания не медлить со своим вторичным предложением.

«Прощение – потому что они скорее по принуждению, чем добровольно бились за персов» – не есть «высокомерие», как это говорили. В той или иной форме царь был передовым бойцом эллинизма и он имел все основания твердо держаться этого принципа. Что родосцы и киприоты только теперь стали на сторону греческого дела, обращало такую &δεια в необходимость, если смотреть на них как на греков, а не как на перебежчиков.

Курций упоминает о 180 кораблях, а Плутарх о 200; но Арриан, кроме приведенных в тексте чисел, дает еще понять, что до прибытия финикийской и других эскадр в распоряжении царя уже находилось некоторое количество триер.

Упоминаемые здесь племена суть позднейшие итуреи (т. е. дурзы или друзы средних веков), против которых воевал с той же целью Помпей. Курций, со своей стороны, полагает, что Александр воевал против арабов, потому что они перебили несколько македонян, когда те рубили кедры на Ливане. Рассказ об их храбрости, передаваемый Харетом (Plut., Alex., 24), должен был лучше звучать в устах старых македонских солдат, чем в рассказах историка.